Эдгар Уоллес - Преступление Летучего Отряда

Эдгар Уоллес

Преступление Летучего Отряда

Перевод с английского П.Строганова

ОГЛАВЛЕНИЕ

Глава 1. ДОМ НА СВАЯХ

Глава 2. СМЕРТЬ СТАРОГО ДУХОВИДЦА

Глава 3. БРАДЛЕЙ УГРОЖАЕТ

Глава 4. АНН ВСТУПАЕТ В ШАЙКУ

Глава 5. АНН ЗА РАБОТОЙ

Глава 6. ТЕНЬ

Глава 7. ТОВАР ДЛЯ ОКСФОРДА

Глава 8. АНН АРЕСТОВАНА

Глава 9. ПРОМАХ МАК-ГИЛЛА

Глава 10. МАК-ГИЛЛ ПРОЯВЛЯЕТ ЗАБОТУ

Глава 11. ПРЕСТУПЛЕНИЕ БРАДЛЕЯ

Глава 12. РЕАКЦИЯ НЕ В ПОЛЬЗУ МАК-ГИЛЛА

Глава 13. СОВЕТЫ ТИЗЕРА

Глава 14. ПРИЗРАК У ТИЗЕРА

Глава 15. ЗАПИСКА ОТ ЛИ ДЖОЗЕФА

Глава 16. БРАДЛЕЙ ЗАХОДИТ ПОБОЛТАТЬ

Глава 17. ПРИШЕЛЕЦ С ТОГО СВЕТА

Глава 18. АНН В ПАУТИНЕ

Глава 19. ФИНАЛ ПРИКЛЮЧЕНИЯ - ПОЦЕЛУЙ

Глава 20. ПОСЛЕДНИЙ ПАКЕТ "САХАРИНА"

Глава 21. ЛОВУШКА В ПРИЮТЕ

Глава 22. ОБЫСК, НЕ ДАВШИЙ РЕЗУЛЬТАТА

Глава 23. НА ГОРИЗОНТЕ БРАЗИЛЬСКАЯ ПЛАНТАЦИЯ

Глава 24. ТИЗЕР ИДЕТ В АТАКУ

Глава 25. МАРК НАВЕЩАЕТ ДРУГА

Глава 26. В "ЛЕДИ СТЕРС"

Глава 27. СИММОНДС ПРИГЛАШАЕТ ТИЗЕРА

Глава 28. РАЗВЯЗКА ____________________________________________________________________________

Глава 1. ДОМ НА СВАЯХ

Между каналом и Темзой простиралась болотистая бухта. На берегу ее высилась странная старая деревянная постройка на сваях. Шлюзы в конце канала отделяли заплесневевшую бухту от остальной водной глади. Дом на сваях производил печальное впечатление: казалось, что с течением времени он все более и более оседал, уходя в болото. Когда-то этот дом был окрашен в белое, но его долгие годы не ремонтировали и ныне он принял грязно-серую окраску. Эта постройка хорошо бы гармонировала с местностью, не будь возле нее с одной стороны громады складского помещения, а с другой - здания каких-то мастерских.

В "Леди Стерс", так именовали эту невзрачную постройку, жил Ли Джозеф. Во время прилива вода доходила до уровня его спальни. Времена, когда странный дом получил свое не менее странное название, были давно забыты. Некогда эта мрачная и полупустынная местность была одним из прелестнейших уголков Темзы. Здесь расстилались поля и луга. Ныне же в прилегающих к бухте улочках стояли невзрачные здания, в которых ютилась беднота. Здесь царили грязь и теснота. И тем не менее эту убогую местность продолжали именовать по-прежнему "Луговой стороной".

У Ли Джозефа было обыкновение сидеть у окна и следить за движением на реке. Отсюда он имел возможность любоваться Темзой и исполинскими голландскими пароходами, уходившими в открытое море.

Полиция ничего не имела против старого еврея Ли Джозефа, хотя и была осведомлена о том, что он - контрабандист и скупщик краденого. Но улик не было, и полиция не строила никаких иллюзий насчет обысков в его доме. Она отлично знала, что обыски не дадут результатов.

Соседи считали Ли Джозефа богатым человеком. И столь же были уверены в том, что он выжил из ума.

У него было странное обыкновение вести нескончаемые разговоры с невидимыми друзьями. Этот своеобразный старик с широким, пожелтевшим, лишенным растительности лицом, идя по улице, беседовал с собой. Ходил он чуть подпрыгивая, размахивая руками и громко о чем-то рассуждал, время от времени разражаясь зловещим хохотом.

Обычно он разговаривал на каком-то непонятном языке. Соседи полагали, что он говорит по-немецки; на самом же деле он говорил по-русски. Он обладал способностью видеть наяву людей, давно покинувших этот мир, беседовал с ними, и они рассказывали ему много любопытного о неведомых мирах...

* * *

Ли Джозеф разгуливал по своей мрачной комнате. Три свечи освещали ее, но света было недостаточно для того, чтобы разогнать мрак в этом непомерно высоком помещении, и скудное освещение придавало комнате зловещий характер, бросая на стены призрачные, угрюмые тени. Когда-то окрашенные в светлые, приветливые тона, стены утратили свой первоначальный вид, крыша нуждалась в ремонте, и в непогоду со стен стекали потоки воды. Ли жил в маленькой каморке, размерами не больше, чем хозяйственный шкаф. Преимуществом этой каморки было то, что она являлась единственной частью строения, находившейся не над водой, а на суше.

Большая комната служила Ли одновременно и конторой, и столовой, и складским помещением. Голландские, немецкие и французские матросы подплывали на маленьких лодчонках к дому Ли, искусно между сваями и причаливали к ветхой лесенке, ведущей наверх. Затем к ним спускался старик, и шел торг. Ли приобретал у них различные товары и предметы, происхождение которых было покрыто мраком неизвестности.

Под домом было темно - даже днем сваи и балки не пропускали сюда солнечного света. Посетители Ли имели возможность подплывать к нему только в определенные часы. В часы отлива река мелела, и под домом появлялась илистая тина, покрытая пузырями. Тина и пузыри беспрерывно колыхались, словно на дне бухты таился неведомый дракон, беспокойно ворочавшийся во сне и волновавший водную гладь.

К лесенке была причалена моторная лодка, которой Ли, несмотря на свой преклонный возраст, умел искусно управлять во время своих странствий по реке. Вот и сейчас, как раз в тот самый вечер, когда начинается повествование, он раздумывал над тем, не пуститься ли ему снова в плавание. Дважды в течение этого вечера свертывал он ковер, скрывавший люк, ведущий вниз к лесенке. Разговаривая вслух и кряхтя, он спустился в лодку и бросил в нее объемистый узел. Лодка во время отлива легла на бок. Закончив свои приготовления, старик снова о чем-то заговорил со своими невидимыми гостями.

Он болтал без умолку, отпускал шуточки, с довольным видом потирал руки, посмеиваясь над их неожиданными ответами. В течение всего дня они нашептывали ему такие ужасы, которые заставили бы всякого другого человека окаменеть от страха. Но на этот раз Ли не склонен был верить их россказням.

Пронзительный звон колокольчика заставил его встрепенуться. Крадущимися шагами направился он к лесенке и спустился к маленькой дверце.

- Кто там?

Услышав в ответ шепот, он повернул ключ и отворил дверь.

- Ты пришел слишком рано или слишком поздно, - сказал Ли, обращаясь к своему посетителю, и голос его звучал хрипло, приглушенно. Он говорил по-английски с чуть заметным акцентом.

Заперев за своим гостем дверь, прошел вместе с ним наверх.

- Ты знаешь, я работаю не по времени, - продолжал Ли. - Когда наступает прилив, я должен заняться своим делом. А отдыхать я буду в часы отлива. И тогда я могу беседовать сколько душе угодно с моими милыми маленькими друзьями...

И старик послал в темный пустой угол воздушный поцелуй. Гость - Марк Мак-Гилл - сердито сказал:

- Прекрати свою нелепую болтовню о духах! Его сестра прибудет сюда сегодня вечером!

- Его сестра?

- Сестра Ронни Перрмена приехала из Парижа!

Ли Джозеф удивленно уставился на своего посетителя, однако от дальнейших вопросов воздержался.

В облике Мак-Гилла было нечто жесткое, исключавшее всякую откровенность в разговоре с ним. Он был огромного роста, широкоплеч; в его порывистых и властных движениях таилась своеобразная красота. Бесчисленные подчиненные боялись его, и не столько грубости и жестокости, сколько блеска холодных голубых глаз.

Он закурил сигару, пересек комнату и направился в спальню Ли. Задумчиво поглядел в окно.

- Через полчаса начнется прилив...

Ли Джозеф не спускал с него глаз. Великан протянул руку и взял с постели скрипку.

- Видимо, ты опять целыми днями царапал на своей скрипчонке? усмехнулся он. - Что, полиция была здесь?

В ответ еврей отрицательно покачал головой.

- Разве они не осведомлялись у тебя о Ронни? Имей в виду, девушка захочет узнать обо всем. Я пытался удержать ее вдали от здешних мест, но мне это не удалось. Ты помнишь, что должен сказать ей?

После непродолжительного молчания Ли Джозеф задумчиво произнес:

- Полицейские убили его... Они настигли его в доке, когда он вез с собой товар. Они спросили: "Откуда это у тебя?" и затем ударили по голове. И он упал в воду...

- Да. Так, пожалуй, сойдет, - сказал Марк и внимательно прислушался. Тизер плывет сюда! А с ним и девушка. Доставь их наверх.

Ли бесшумно спустился по лестнице. Вскоре он снова появился наверху, указывая кому-то дорогу. За ним следовал Тизер, потный и беспокойный, нервно хихикающий человек в черном котелке.

Это он встретил Анн Перрмен на вокзале, однако девушка с первого же взгляда почувствовала неприязнь к этому невзрачному человеку.

Его вечная, неприятная улыбка казалась ей оскорбительной.

Медленно поднялась она по ступенькам и оглядела неприветливое помещение. В течение нескольких секунд длилось принужденное молчание.

Анн была несомненно красивой девушкой. Ее вьющиеся темно-золотистые волосы открывали белый высокий лоб, что придавало девушке несколько старомодный облик.

Держалась она натянуто, чуть вздернув подбородок. Казалось, этим она хотела подчеркнуть расстояние, отделявшее ее от окружающих. Да, войти к ней в доверие было непросто!