Сергей Капков - Короли комедии - Савелий Крамаров

Сергей Капков

КОРОЛИ КОМЕДИИ. Савелий Крамаров

Имя Савелия Крамарова стало легендой еще при жизни, когда вдруг выяснилось, что официально такого актера не существует, но фильмы с его участием по-прежнему собирают кассу.

Последний раз он снялся в советском кино в 1979 году. С тех пор о нем почти ничего не знали и не слышали больше десяти лет. Самый популярный комик вдруг стал изгоем. И хотя на родине его по-прежнему любили, называть вслух фамилию "Крамаров" было, мягко говоря, неприлично.

В те годы многие уезжали, многих забывали, кому-то даже вслед плевали, но с этим актером почему-то все сложилось иначе. Не хотелось называть его предателем и верилось, что новая встреча с ним обязательно состоится.

И Савелий Крамаров вернулся. Вернулся победителем: интервью, автографы, съемки. Но вернулся ненадолго. Пообещал появляться в Москве чаще и... умер.

А мы так и не узнали, каким же он был, Савелий Крамаров.

* * *

Будущий артист родился в семье талантливого и уважаемого московского адвоката Виктора Крамарова, человека доброго и одержимого желанием помочь абсолютно всем. Виктор Савельевич тайком изучал речи знаменитого дореволюционного адвоката Плевако, который считал, что излишняя жестокость губит в осужденном человеческое начало. Крамаров был с этим согласен, но вслух произнести не решался. Он писал научную работу о суде шариата в Чечне, и чем дальше заходил в своих изысканиях, тем острее чувствовал фальшь и жестокость правящей власти.

У Виктора Савельевича была молодая, прекрасная жена Бася - Бенедикта Соломоновна, и маленький сын Савелий, которых он обожал. Переживал, что у сына обнаружили утолщение века одного из глаз. Он обращался к врачам, но никто из них не брался исправлять мальчику зрение. Один из врачей намекнул, что нужную операцию могут сделать только за границей, в Германии или Америке. Но в те годы об этом приходилось только мечтать.

Крамаров не мог не догадываться, что в стране начинаются страшные времена, и ради семьи он перестал спорить с начальством, больше не задавал "опасных" вопросов и расстался с мечтой о громких процессах.

Но однажды ему поручили дело героя Гражданской войны, и Виктор Савельевич не сдержался. На процессе, почувствовав, как в его душе нарастает протест, он все же упомянул о заслугах подсудимого в разгроме белой армии. После заседания к Крамарову не подошел ни один человек.

А потом его арестовали.

Через несколько дней к Басе приехал брат Леопольд, "дядя Лео". Он помог ей устроиться на работу машинисткой. Вскоре, благодаря Леопольду, Бася начала получать деньги и от остальных родственников.

Маленький Савелий регулярно писал отцу письма. Но в школе учился плохо, смешил одноклассников, уходил с уроков и даже дрался. Родственники периодически проводили с ним разъяснительные беседы, но Савелий не решался называть истинной причины "хулиганских" поступков. В первый раз он ударил какого-то мальчишку за то, что тот обозвал его "косым". А по-настоящему Савелия зауважали после того, как он бросился сразу на троих.

Больше всего мальчик любил кино. Соседка тетя Дуся, работавшая в кинотеатре контролершей, пропускала его бесплатно на любые сеансы. "Воздушного извозчика" он просмотрел раз десять, а любимым артистом Крамарова стал Петр Алейников.

Однажды в присутствии дяди Лео мама очень уверенно сказала, что Савелий станет киноартистом. Засмеялись все, и даже сам Савелий. Мамина мечта сбылась, но ей не суждено было об этом узнать.

После того, как срок отца истек, в стране развернулась борьба с космополитизмом, и он даже не успел увидеться с родней. Это был 1949 год. У Виктора Сергеевича развивалась болезнь Паркинсона. Когда его направили в Красноярский край, в город Туруханск, он не вынес очередного удара и покончил собой. Так, во всяком случае, сообщили семье. Бася не поверила: "Его убили. Мы не можем доказать это, но мое сердце чувствует, что убили".

Через несколько дней Бенедикте Соломоновне стало плохо с сердцем. Врач сообщил, что это от стенокардии и развивающихся метастазов. Ее положили в больницу, где на третий день она и скончалась.

Савелию только-только исполнилось шестнадцать. Словно в тумане он пришел в отделение милиции за паспортом. "Что-то ты не похож на еврея, сказала ему паспортистка. - Отец и мать евреи, а ты типично русский парень. Я оставила свободным место для твоей национальности. Кем тебя записать?" Савелий даже растерялся: "А как вы считаете?" Женщина начала раздражаться: "Я записала бы, что ты русский, тем более что ты ничем не отличаешься от наших ребят из Рязани. Чего в тебе еврейского?" Савелий махнул рукой: "Пишите, как вы считаете нужным".

Сначала Савелию показалось, что он в чем-то предал родителей. Но он твердо решил, что обязательно сделает все, чтобы фамилия Крамаров не исчезла из бытия.

Савелий мечтал стать юристом, как папа. Но в соответствующие институты детей "врагов народа" не брали. Да и во многие другие вузы с его анкетными данными вход был закрыт. На семейном совете у дяди Лео было решено, что по окончании школы Савелий будет поступать в Лесотехнический институт, что он и сделал.

Параллельно с учебой Крамаров подрабатывал на разгрузке вагонов с овощами. Из-за экономии домой он почти всегда ходил пешком. Однажды, возвращаясь из института, Савелий увидел, что часть улицы оцеплена заграждением. Выяснилось, что здесь снимают кино. Протиснувшись в толпу, он стал наблюдать за происходящим.

А происходило следующее. Женщина средних лет с портфелем в руке переходит дорогу. Вдруг к ней приближается машина и как бы сбивает ее. Женщина падает, роняет портфель, а из машины вылезает импозантный мужчина, озирается и подбирает этот портфель.

"Опять не так!" - вдруг восклицает режиссер и начинает отчитывать артистов. Объявив пятиминутный перерыв, он нервно обходит оцепление и вдруг останавливается напротив Крамарова: "Молодой человек, идите ко мне... Вы можете сыграть удивление, испуг?" - "Не знаю, - признался Савелий. - Но вообще-то испугаться могу. Когда страшно". Режиссер улыбнулся: "Сейчас будет страшно".

Актеров попросили вновь занять свои места. Крамарова поставили неподалеку от женщины с портфелем, и съемка началась. Чем ближе подъезжала к актрисе машина, тем, действительно, страшнее становилось Савелию. А когда кинокамера с жужжанием повернулась в его сторону, рот раскрылся у него до невероятных размеров. "Не всякому артисту удается сыграть в эпизоде, сказал Савелию после съемки режиссер. - У вас отличная фактура! Знайте об этом".

Этот эпизод подробно описан в книге Варлена Стронгина "Савелий Крамаров. Путь странника". С этого момента, по мнению автора, и зародилась уверенность Савелия, что он обязательно станет актером.

За работу Крамарову заплатили трояк.

Ночью во сне он летал, парил над Лесным институтом и чувствовал себя счастливейшим человеком.

Когда, спустя почти год, Савелий увидел себя на экране, то очень удивился. Десять секунд смотрели на него выпученные от страха глаза, а рот растягивался почти до ушей. Он поражался, как смог так изобразить испуг без всяких репетиций. А зрители, набившиеся в зале, хохотали. Крамаров вспомнил, как в школе все, кто с ним встречались, непременно улыбались, как смеялись над ним на уроках. Вспомнил, как однажды на практике в лесу он, зацепившись за корни дерева, свалился, а все вокруг загоготали. Значит, в нем самом есть что-то смешное от природы? Раньше он не замечал этого, а теперь задумался.

Занятия в институте стали тяготить Савелия, он решил связать себя с актерской профессией. Когда узнал, что при ЦДРИ начинается прием в эстрадную студию, то записался в нее одним из первых. С молодежью - а там начинали Майя Кристалинская, Оскар Волин, Лифшиц и Левенбук - занимался режиссер Эммануил Радзиховский. Савелий Крамаров дебютировал на сцене с примитивным, но очень смешным номером - "Передвижение рояля". Актер неуклюже брался то за одну, то за другую ножку, в муках искажал лицо, в изнеможении падал, отдыхал, взобравшись на рояль.

Затем легкая шутка, поставленная Марком Розовским, сменилась пародийным номером: Крамаров сделал шарж на знаменитейшего конферансье Афанасия Белова.

В ЦДРИ он пропадал с утра до вечера. Жил Савелий в коммуналке на 2-й Мещанской улице, концы с концами сводил еле-еле и был вынужден сдавать угол в своей же комнате. В 1959 году у Крамарова поселился молодой педагог МХТИ имени Менделеева Леонид Карлов. Впоследствии он так вспоминал те времена: "Савелий тогда был студентом Лесотехнического института и с нескрываемой радостью говорил о том, что учится на одни тройки. Когда я заглядывал в его зачетку, то убеждался в справедливости этих слов. Он говорил, что не собирается связывать свою жизнь ни с какой из институтских специальностей, а думает лишь о кино. Он верил в свой успех, был большим оптимистом и упорно продвигался к своей цели. В Центральном Доме работников искусств кто-то покровительствовал ему, что-то в нем разглядели. А вот соседи по коммуналке очень иронично относились к его привязанности. Сочувствовали, так как он жил один, без родни, помогали Савелию, опекали, но не верили, что из него выйдет что-то путное. Даже я подтрунивал над ним: "Собираешься стать артистом, а закладка в томике Станиславского как лежала на девятнадцатой странице, так и лежит там почти год". Когда же Крамаров снялся в первом своем фильме, то всех нас повел в кинотеатр "Форум", недалеко от дома.