Майкл Грант - Крушение Римской империи

Падение Западной Римской империи было одним из самых серьезных превращений (любимое слово для обозначения всего процесса, особенно в Германии) за всю историю человечества. За сто лет до этого Рим был мощным государством с огромной армией. Спустя сто лет и власть, и армия исчезли. Западная империя вообще перестала существовать. Ее территория была занята несколькими королевствами германских племен.

Высказывались сотни причин крушения Западной Римской империи. Свидетельства этому можно получить, читая прекрасную и непревзойденную Историю упадка и крушения Римской империи (1776—1788) Эдуарда Гиббона. Он перечисляет, по меньшей мере, две дюжины предполагаемых причин этого упадка и крушения — военные, политические, экономические и психологические. На многие из этих причин-событий мы будем ссылаться на последующих страницах. Однако Гиббон не сделал никаких попыток противопоставить эти причины, либо выбрать из них главные, что довольно неудобно для читателя, который ищет быстрые ответы. Но это также говорит об осторожности историка. Для такой огромной и сложной организации, какой была Римская империя, трудно подыскать единственное простое объяснение.

Две основных причины определяют крушение: нападения извне и внутренняя слабость. Нападения легко проследить, и речь о них пойдет в начальном разделе этой книги. Однако их одних, конечно, было недостаточно, чтобы привести империю к гибели.

Она погибла из-за ряда внутренних противоречий, помешавших организовать сопротивление внешним захватчикам. Большая часть книги и посвящена рассмотрению этих противоречий.

Я выделяю тринадцать недугов, которые, с моей точки зрения, в сочетании привели Римскую империю к конечному параличу. В каждом из них проявлялась главная угроза: угроза дезинтеграции. Каждый недуг обладал своей спецификой, угрожая расколоть империю на части и, тем самым, ослабляя способность римлян сопротивляться внешней агрессии. Боги воспрепятствовали тому, чтобы люди могли создать монолитное общество без каких-либо внутренних противоречий вовсе, либо различий в характерах или мнениях. Но приходит время, когда эти различия становятся настолько несовместимыми, что вся структура общества подвергается опасности. Это и произошло у древних римлян. Вот почему Рим пал.

Эта тема всегда привлекала острый интерес, в основном, из-за тех напутствий и предостережений, которые она содержала для будущих поколений, и их уместность никогда не выглядела более очевидной, чем в наше время. Британцы думают о своей собственной исчезающей империи, Соединенные Штаты Америки размышляют о своем нынешнем лидерстве и той опасности, которая возникнет, когда оно сойдет на нет. В этот же самый момент Советский Союз, кажется, демонстрирует, как малые народы освобождаются от пут империи. Франция — страна, где в древние времена это все произошло впервые. Германия строит мост Восток—Запад и очень хорошо осознает свою давнюю роль разрушителя Западной Римской империи, Италия — страна, где эта Империя правила и пала. И так далее. Я не собирался в этом пересмотренном издании провозглашать или обсуждать каждое напоминание тех времен, каждую аналогию. Но и то, и другое в разных частях света сразу бросается в глаза.

Я хочу поблагодарить м-ра Уолтера Анненберга, который предложил мне написать исходный вариант этой книги, когда он был послом США в Лондоне, за его постоянную помощь и воодушевление. Я также глубоко благодарен покойному м-ру Дэвиду Г. Аппелю за его постоянную, конструктивную и сочувственную помощь. Я обязан очень высоко оценить м-ра Кристофера Фалкуса за его стимулирующую бесценную поддержку. Я приношу благодарность миссис Энид Гордон, м-ру Питу Квеннелу и мисс Сюзан Рейнолдс за помощь, которую они оказали, Анненберг Скул Пресс за подготовку первого издания и мисс Джоселин Бартон с ее конструктивными предложениями, которая подготовила это второе пересмотренное издание. Поддержка моей жены была неисчерпаема.

Майкл Грант, Каттайола 1990

При цитировании отрывков из авторов древности я пользовался переводами:

В. В. Андерсон, П. Браун, Дж. Б. Бэри, О. А. В. Дайкл, С. Д. Гордон, А. Хаукинс, Г. Изабелл, Д. Мейги, Ф. К. Мерфи, А. Ф. Норман, С. Фарр, Р. С. Пайн-Коффин, Дж. С. Рольф, Е. М. Санфорд, Е. А. Томпсон, Г. Ж. Е. Уайт, Ф. А. Райт и Т. А. Синклер.

Выражаю им свою благодарность.

Огромная Римская империя раскинулась от Атлантики до Евфрата и от Британии до пустыни Сахары. Это было величайшее политическое образование древнего мира, да и на все времена. Плиний Старший, римский писатель, имел полное право говорить о «невероятном величии Рима».

Созидание этого могущественного организма шло медленно и постепенно. В отдаленные, туманные дни полулегендарного прошлого Рим был маленьким итальянским городом-государством, управляемым царями. Затем, по-видимому, на исходе VI века до н. э. цари были свергнуты и появилась Республика. Формально власть принадлежала Ассамблее римских граждан, но реально она была в руках нескольких патрицианских (благородных) семей. Они составляли ядро сената, считавшегося совещательным органом, а на самом деле из поколения в поколение он руководил государством.

В течение следующих двухсот лет власть Рима распространилась на все области Италии. Затем, в III веке до н. э., Рим столкнулся с властвовавшим на море североафриканским городом Карфагеном и установил контроль над западной частью Средиземного моря. К началу новой эры власть Римской империи распространилась и на восточную часть Средиземного моря. Под тяжестью управления различными обширными территориями республиканская структура разрушилась, и во времена Юлия Цезаря, а затем и Августа (31 г. до н. э.—14 г. н. э.) — первого из череды римских императоров, роль сената была сведена до подчиненной, от чего он уже никогда не оправился. Его члены, люди страны, шедшие по статусу вслед за императором, сохраняли свою роль, которой нельзя пренебрегать. Но императоры, хотя это и было скрыто за конституционным фасадом Августа, зависели от армии.

Когда Республика ослабла, а Империя, или Принципат, стала распространять свою власть на северные и центральные районы европейского континента, Цезарь установил северную границу по Рейну, а Август продолжил ее на все течение Дуная. С другой стороны барьеров, по всему пути от Нидерландов до Аквинка(Будапешт), германцы внимательно следили за укреплениями римлян. Со временем вооруженные стычки между германцами и римлянами становились все чаще и чаще.

Главные боги, которым поклонялись германские племена, — это боги войны. Германцы были знакомы с земледелием и животноводством, и то, что они видели и узнавали о благополучных и процветающих римских провинциях, побуждало к попыткам завладеть их богатством. Более того, они сами находились под давлением других племен, живших севернее и восточнее них. Поэтому, когда во втором столетии н. э. германцы начали угрожающе объединяться, империя, которая была также в конфронтации с Парфянским царством на своих восточных границах, не на шутку обеспокоилась.

Проблема особенно обострилась в годы правления Марка Аврелия (161—180), который столкнулся с атакой объединенных племен с севера, что привело империю к первому серьезному кризису за много лет. Септимий Север (193—211) учел этот урок и увеличил численность армии Рима. Кроме того, он повысил вознаграждение солдатам, что привело в последующие годы к увеличению налогов; относительно благополучная жизнь гражданского населения резко ухудшилась из-за необходимости содержать 400 000 солдат.

Тем не менее в течение большей части III века н. э. границы империи постоянно и одновременно нарушались враждебными нападениями германцев и других племен с севера и персами, наиболее грозными преемниками парфян, — с востока. Казалось, что римский мир, разделенный на части внутренними мятежами, не сможет устоять. Однако на одном из наиболее драматичных поворотов истории враги Рима были повержены и не единожды грозными военными императорами.