Москва преступная. От Хитровки до Черкизона - Сергей Альбертович Холодов

Хитровка — это слово в прежние времена пояснений не требовало. Самый разбойничий район Москвы, опасное для прохожих чрево Белокаменной, о котором знали по всей России. Знали даже те, кто никогда не бывал в Первопрестольной столице. Клоака Хитровки расцвела в царские времена, достигла расцвета в годы Первой Мировой и некоторое время удерживалась при большевиках. Пожалуй, это самое таинственное место Москвы, от которого сегодня остались только страшноватые легенды.

Этот московский уголок возник в пределах Белого города, в так называемом урочище Кулички, от которого пошло выражение «жить у черта на Куличках». Видимо, уже в древности эти места приобрели дурную славу… В те времена эти места казались окраиной, отдаленной от Кремля. Сегодня это самый центр разросшейся Москвы — «золотая миля» между Покровский бульваром и улицей Солянкой. Сейчас там возвышается респектабельный «сталинский дом» с высокой аркой и скульптурами. Дом, предназначенный для командиров Красной армии. Его строили с 1934 года до начала войны. А во дворе можно заметить сравнительно небольшой особняк с колоннами, в котором располагается медицинское училище. Это и есть усадьба генерала Николая Захаровича Хитрово, в честь которого получили название площадь и район.

Хитрово был личностью незаурядной. Зять Кутузова, участник нескольких военных кампаний, к тому же — историк, человек просвещенный. В 1824 году Хитрово выкупил площади в окрестностях своего дома и устроил там рынок для торговли мясом и зеленью, а через несколько лет подарил его городу. Так и возникла Хитровка — небольшой район, площади и несколько кварталов вокруг. Он и не подозревал, что его дар городу станет питательной средой для усиления криминального мира.

Вскоре там забурлила жизнь: рядом с торговыми рядами расположилась биржа сезонных рабочих. Повсюду вокруг сновали карманники или, как их называли на тогдашнем сленге, «ширмачи». Площадь обросла трактирами и дешевыми ночлежками с самой дурной репутацией. Там столовались и жили крупные и мелкие мошенники, картежники, грабители, там всегда хватало женщин самого легкого поведения. Воровских подруг называли «марухами». Среди них попадались и совсем юные девчонки — с десяти лет… Все трактиры Хитровки в народе носили красноречивые названия: «Пересыльный», «Каторга»… Там доживали свой век старые воры, как правило — изувеченные в тюрьмах и драках. Все еще действовал рынок — Хитров или, как его еще называли, Хитрый. Там торговали ворованным — от золотых зубов до богатых собольих шуб с чужого плеча.

Там же любили встречаться и договариваться о налетах действующие уркаганы. В хитровских ночлежках находили приют беглые каторжники — люди, на чьей совести подчас было немало убийств. Неудивительно, что порядочные горожане старались обходить Хитровку за три версты. Понимали: там всегда могут раздеть до нитки.

Классическая Хитровка

А сколько побирушек было на Хитровке! И «несчастные» женщины с грудными младенцами, которых одалживали на время у деревенских баб, и фальшивые слепцы, и самые настоящие инвалиды, прошедшие через войны и каторгу.

В воровском мире утвердилась своя железная иерархия профессий. «Огольцы» действовали наиболее нагло. Стянут у человека кошелек — и бежать. «Парадники» специализировались на подъездах и глухих переулках. «Фортачи» обворовывали квартиры, ловко залезая туда через окна и форточки. Ну, и на вершине этой пирамиды — «деловые». Они сколачивали вооруженные банды, которые по ночам выходили «на фарт». И — горе тем, кто попадется им под горячую руку. В подворотнях, возле дорогих ресторанах, они поджидали подгулявших купчиков с толстыми кошельками, а иногда нападали на пролетки. Не боялись и перестрелок с полицией. Вожаки таких шаек подчас скапливали несметное богатство.

Хитровку контролировали городовые — двое бывалых «фараонов», которые, как считалось, крепко держали в руках бандитский район. На самом деле, они старались не обращать внимание на серьезные дела, которые заваривались на Хитровке и состояли на довольствии у крупных воров. А мелкое жулье действительно побаивалось городовых и старалось не попадаться им на глаза. Их представителей власти самым авторитетным хозяином Хитровки считался Федот Иванович Рудников — городовой с пудовыми кулаками и внушительными усами. И все-таки настоящими королями этих кварталов были самые хитрые воры, занимавшие лучшие апартаменты в ночлежках и не попадавшиеся на глаза полиции. Им приносили мзду и налетчики, и фортачи, и карманники… Там расцветали настоящие воровские малины. Врачи московских моргов шутили, что с Хитровки еще не разу не поступали покойники, умершие собственной смертью.

Когда Константин Станиславский ставил пьесу Максима Горького «На дне», он решил своими глазами увидеть быт городских низов — и пожаловал на Хитровку. Прошелся по ночлежкам, побывал в трактире. Новый опыт помог ему в режиссерской работе. И декорации для спектакля создавали «по мотивам» хитровских апартаментов. А «На дне» — это пьеса не только об отверженных бедолагах, но и о преступниках. Только мы, как правило, упускаем это из виду.

Февральская революция 1917 года смела с лица земли полицию. А тут еще и амнистию провели… В столицу хлынул «уголовный элемент». Этих воришек, раньше срока покинувших каторгу, называли «птенцами Керенского», министра Временного правительства, которого считали инициатором амнистии. Тут-то Хитровка и расцвела. А после октября 1917 года, когда к власти в Москве пришли большевики, ситуация снова изменилась. Воры поначалу не горевали и не скучали. Туго стало только владельцам ночлежек: отныне постояльцы отказывались платить им за крышу над головой. Прошло время хозяев. Но советская власть не сумела быстро навести на Хитровке порядок. Там по-прежнему обитали воры. Только грабить стали еще более отчаянно и дерзко. На Хитровке всегда можно было выпить самогону — несмотря на сухой закон. Милиция поначалу не могла справиться с этими воровскими трущобами, хотя не раз нити преступлений приводили «красных Пинкертонов» — сыщиков уголовного розыска — на Хитровку. Чтобы уничтожить этот гнойник, требовались существенные силы, а милиция до окончания Гражданской войны еще не встала на крыло. Профессионалов, да и просто расторопных, смелых людей не хватало.

Между тем, на Хитровке зарождались воровские законы. После