- Похоже произошло несчастье, но мне ничего не разъяснили.
Мы подъезжаем к скоплению техники. Большая группа военных сосредоточилась у двух газиков. Я спрыгиваю с БТРа и иду туда. Толстый полковник выделялся среди всех. Он оторвал голову от карты, расстеленной на капоте, и уставился на меня.
- Откуда, старший лейтенант.
- С 37 поста. Прорвались сюда по южному шоссе.
- С 37? Странно... По южному шоссе..., но мы там не воевали. Я не слышал о вас. Сколько у вас БТР?
- Девять машин и один танк.
- Прекрасно. Всех лишних людей с машин снять, оставить только шофера и еще кого-нибудь, кто умеет водить БТР. В туннели пробка, от отработанного газа машин, травятся люди, уже скончалось несколько человек. Задача выволочь сюда все застрявшие машины. Я здесь собрал еще несколько БТР возьмите над ними командование. Дайте шоферам противогазы или заставьте одеть марлевые повязки, пропитанные водой. У вас фельдшер или врач есть?
- Врачиха.
- Хорошо. Разверните здесь походный медицинский пункт, используйте для этого своих солдат. Всех отравленных и погибших вот на эту площадку.
Он показывает вправо от туннеля, где раньше была, площадка для ожидания.
- Но если там застряло много техники, то на этой площадки она не разместится. Сколько там машин?
- Не знаю. Знаю одно, тоннель односторонний, поэтому если один БТР туда зайдет, другим надо ждать здесь у входа. Как только он вернется и притащит сюда машину, заезжает следующий. Здесь вы снимаете всех , кого найдете и транспортируете машину дальше, чтобы не загружать эту площадку. Вот в этот район, это ближайшая пустая площадка.
Полковник тыкает пальцем на карту. Я вижу на ней кружок, километров за двадцать от туннеля.
- Я понял. Разрешите съездить с первой машиной в туннель?
- Нет. Занимайтесь здесь приемом пострадавших.
- Есть.
Солдаты вопросительно смотрят на меня.
- Всем. Долой с машины. Поступаете в распоряжение лейтенанта Ковалевой.
- Меня? - она в недоумении открыла рот.
- Да. Разворачивайте здесь медицинский пункт. Сейчас сюда будут прибывать отравленные и мертвые.
- Господи. Когда это кончится? Уже войне конец, а жертвам нет конца. Мальчики, тащите вон на ту площадку одеяла, плащ-палатки, НЗ и воду. А вы, она обращается к Коцюбинскому и Джафарову, - пройдитесь по колонне и соберите медикаменты, особенно поищите кислородные баллоны.
- Баллоны?
- Да, да.
- Но где они здесь?
- Ищите, может чего и найдете. В этой нелепой войне всякие чудеса возможны.
БТРов набралось много, со всех частей понемногу. Первый ушел носом, а приполз кормой, ведя на прицепе "Урал", накрытый тентом. Мои ребята тут же на смотровой площадке распотрошили его. Восемь человек без памяти лежат на одеялах. БТР поволок машину дальше, а уже в туннель заехал следующий.
БТРы притащили из туннеля около сорока машин. На площадке лежат в беспамятстве солдаты и офицеры, в стороне у самой подошвы скального склона завернуты в одеяло покойники. Несколько очухавшихся военнослужащих отползли в сторону или ушли к машинам, возле которых полно солдат. Уже стемнело, к нам подкинули еще нескольких врачей и санитарок, увеличили число бронетранспортеров для вывоза машин. Я подсел к грязному, как шахтеру под землей, капитану. Он сидит, облокотившись на камень и вяло поливает свою голову водой из бутылки.
- Как себя чувствуете?
- Хреново. Голова болит. До родины было два шага, а так и не дошел.
- Скоро вас отправят.
- Дудки, раз здесь этот толстый придурок, Макрецов, значит командующий что то задумал.
- Что там произошло в туннеле?
- Как всегда, неразбериха и трусость при бегстве. Шоферы замучались за баранками машин уже вторые сутки непрерывно удирают из этой сволочной страны. Эти, говнюки - офицеры- тыловики, вывозят все, от рваных кальсон до вагонов радиоэлектроники, после грабежей центральных складок Кабула. Вот и произошло несчастье, один из шоферов заснул за баранкой, врезался боком в стенку тоннеля и его машину боком отшвырнуло, под колеса, ехавшего попятам "Урала". Сзади этой пробки прибывали и прибывали машины и никто не догадался дать команду выключить двигатели. Так и стояли, пока люди не стали падать в обморок... Даже после этого, половина машин двигатели не отключила...
- Там нет вентиляции?
- А при строительстве этого туннеля вентиляцию не предусматривали. Считали, есть вход в гору, через тридцать километров выход, должна быть естественная циркуляция воздуха... О..., смотри, сам боров идет сюда, не тебя ли он ищет.
К нам подошел полковник Макрецов.
- Можно вас, старший лейтенант? - Мы отходим в сторону. - Доложите, как обстановка?
- Двадцать два человека мертвы, около двухсот отравлены газом.
- Понятно. Теперь слушайте внимательно. Через восемь часов сюда прибудет арьергард, прикрывающий нас по дороге на Кабул. Ему надо освободить дорогу. Там за туннелем наша земля и будет осуществлена торжественная встреча последних войск из Афганистана. За ней пойдут колонны застрявшие здесь. Командующий решил, чтобы не омрачать настроение граждан нашей страны, всех мертвых и тяжело раненых, также задохнувшихся вывезти в следующую ночь...
- Но их же всех вырежут маджохеды. Основные же боевые части уйдут завтра...
- Вот чтобы этого не было, соберите своих солдат и офицеров, всю свою технику и оседлайте вот этот перекресток, - полковник достанет карту и показывает злополучную дорогу, на которой я встретился с нашими. - Создайте здесь заслон.
Нас всех перебьют, - мелькнула мысль, - опять не повезло.
- Для вашего усиления, к себе присоедините отступающий пост с южного направления.
- У меня нет снарядов к пушкам и патронов.
- Вам все выдадут. Вон у крайней машины майор Селезнев, - Он кивает на толстенькую фигуру военного, лопающего большую банку консервированной каши с мясом, - обратитесь к нему, он все достанет. Машин со снаряжением и боеприпасами у него полно, так что будете обеспечены под завязку.
- Разрешите сейчас моих людей вывести от сюда, - я киваю на площадку заваленную мертвыми и отравленными людьми, - надо им дать отдохнуть.
- Выводите.
- А как же эти..., - киваю на лежащих.
- Сейчас организуем пустые машины и положим их туда. Когда вы утром следующего дня приедете сюда, пропустите всех перед собой в туннель.
- Как же они здесь сначала на жаре, потом ночью в холоде, без квалифицированной пом...
- Это не ваше дело, старший лейтенант. Вам приказано выйти последним, выходите. После вас не должно быть ни одной машины.
- Разрешите идти.
- Идите.
Стало почти темно. Офицеры уныло стоят передо мной.
- Собрать все машины, всех солдат, мы едем обратно на перекресток дорог, будем там прикрывать отступающие части.
- Что они там, сдурели? - возмущается лейтенант Хворостов. - Опять мы. Мало нам 37 поста, так и здесь, как штрафников опять каждую гнилую дыру заталкивают.
- А где полки прикрытия? - спросил Петров.
- Они парадным шагом сегодня утром пройдут перед трибунами, там за хребтом. Показуха, мать ее..., а мы за это своими жизнями отдувайся
- Показушники, хреновы, - тоже ругается Костров. - Им наплевать, что здесь столпилось столько людей и техники, больных и раненых, которым срочно нужна помощь... Ишь, что придумали, перед телеками повертеться, показать, какие мы лихие...
И тут наш замполит вывернул такой мат, длинной в полторы минуты, что у меня даже кожу защипало под бинтами.
- И это говорит замполит, - хмыкаю я.
- И говорю. Ради вшивой политики, им угробить несколько тысяч человек, что скопилось здесь, раз плюнуть. Вся эта война, я признаюсь вам честно, пахнет говном, и за этот запах, мы должны погибать.
Мы все разинув рот смотрим на разбушевавшегося старлея.
- Хватит, - останавливаю я его, - вон там несколько машин, видишь охрана при них... Подтащи туда танк и машину, пусть получат снаряды, там же нас всех заправят горючим, тушенкой, водой и выдадут патроны. Тыловики уже получили приказ. Иди, действуй.
Замполит, как пьяный уходит в темноту.
- А вам, ребята, - говорю остальным, - собрать всех людей. Через два часа выезжаем.
На броне сидят темные фигуры. Я фонариком освещаю лица.
- Джафаров, все на месте?
- Так точно.
- А это кто? Ковалева? Вы что здесь делаете? Вам приказано принимать пострадавших здесь...
- Плевала я на эти приказы. Там врачей и санитаров уже полным полно. Без меня справятся.
- Слезайте. Оставайтесь здесь.
- Товарищ старший лейтенант, я приписана к этой части и для того чтобы меня отсюда сняли, нужен... танк...
- Правильно, - раздается голос Коцюбинского, - будьте танком, товарищ старший лейтенант.
Все засмеялись.
- Разговорчики. Черт с вами, поехали.
Колонна в темноте идет по шоссе в обратную сторону.
На перекрестке, звенят лопаты, слышно кряхтение и мат- пере мат. Солдаты роют укрытия, таскают камни в этой не родной противной земле. Наступает рассвет и вдруг задрожала земля. Все прервали работу. Сзади нас по шоссе с развернутыми знаменами проезжают боевые полки. Впереди, на БТР из люка торчит сам командующий, он небрежно взглянул на нас и проехал дальше.
