Другим радикальным действием стала отмена долгов («снятие бремени») и запрет в будущем давать деньги в долг («под залог тела»). Солон уменьшил проценты с закладных и вернул с чужбины всех закабаленных за долги. Отменил он и законы Драконта, что были написаны, по его словам, «кровью, а не черной краской», кроме законов об убийстве. Законы те карали смертью за любую кражу (отсюда название «драконовы законы»). Чтобы богачи, владевшие деньгами, не скупили земли, он установил предельную норму земельных владений. Принял строгие меры по охране вдов и сирот, а также законы против роскоши. За богачами установили присмотр – на какие средства живете, господа… Запрету подвергли: богатые приемы, пышные туалеты, большие свиты, неумеренные мужские попойки. Запретили даже пышные похороны. Брань и словесные оскорбления в судах, правительственных местах и общественных процессиях запрещались (за их нарушение – штраф в пять драхм).
Солон всегда был сторонником активной политики… В политике не должно быть места людям безразличным к судьбам отечества. Все граждане обязаны твердо выражать свою волю. Солон провел закон, по которому все классы афинского общества (от первого до четвертого) имели право голоса в народном собрании, независимо от того, богаты они или бедны. Аристотель скажет: «Когда народ – хозяин выборов, он хозяин и правительства». Хотя стоит заметить: в каком-то смысле народ Афин был более свободен в принятии важнейших решений, чем народ России, где без больших денег, прессы и ТВ ни в какое «народное собрание» сегодня просто не попадешь, будь ты самым умнейшим и талантливейшим человеком. По этой причине хотя народ голосует, не он выбирает кандидатов, и уж тем более не его голоса (если убрать формальную сторону) делают «проходными» тех или иных политиков… По этой причине мы не можем сказать, подобно Фенелону: «Все в Греции (точнее, в Афинах) зависело от народа, а народ зависел от слова». Нынче золотым правилом в политике становится иной девиз: «В России всё и везде зависит не от народа, а от денег».
Доссо Досси. Юпитер, Меркурий и Добродетель
Солон создал суд присяжных (высший верховный орган, состоявший из 6 тысяч человек). Трибунал гелиастов – это суд народа, а не чиновников, которых можно подкупить или запугать. О солоновской конституции известно мало. Следов от нее в истории не осталось, хотя он и надеялся, что его законы будут жить 100 лет.
Солон взял за твердое правило по всем важнейшим вопросам спрашивать согласия у народа. Происходя из среднего класса, он хотел государства, в котором царствует правило золотой середины. Его можно назвать одним из первых «демократов». Хотя в отличие от нынешнего понимания этого слова, он под словом «демократия» подразумевал «справедливость» (кстати, это слово чаще других встречается и в его поэзии). В то же время надо помнить, что, несмотря на то что он сам считал себя умеренным, прикрывая, словно щитом, две противоборствующие силы, стоя меж ними, словно меж ратями на рубеже, «как пограничный столп», он исторически был преемником популярной тирании и предшественником тирании. Немудрено, что порой он действовал в ее духе. Любопытно, что последующий тиран, преуспевший Писистрат, был из того же рода, что Солон. Но традиция мнения о Солоне пошла совершенно другим путем.
Коррадо Джаквинто. Веселье на небесах
Солон принял закон против «равнодушных»: не примкнувший ни к одной партии во время междоусобиц мог быть вообще лишен гражданских прав. Закон призывал граждан выступать на защиту пострадавших, призывал оказывать взаимопомощь, проявлять сочувствие. Казалось, он установил нужные законы, добился равновесия в стране. Сам он так говорил о сути своего законодательства: «Власть даровал я народу в той мере, в какой он нуждался, чести его не лишил, но и не дал лишних прав». Ему предлагали установить тиранию, чтобы легче было проводить в жизнь его политику. Солон был слишком осторожен, да и «враг всем властодержцам». Поэтому подумав, он отказался и заметил: «Тирания – отличная крепость, только из нее нет выхода». Вдобавок ко всему, он проявил себя как стратег и умный политик, хотя и признавался, что вынужден «словно волк вертеться среди стаи псов».
Каков же результат его правления? Вскоре стало ясно: всех не удовлетворить и при желании. Плутарх писал: «Солон не угодил ни той, ни другой стороне: богатых он озлобил уничтожением долговых обязательств, а бедных – еще больше – тем, что не произвел передела земли, на которые они надеялись, и, по примеру Ликурга, не установил полного равенства жизненных условий. Но Ликург был потомком Геракла в одиннадцатом колене, был царем в Спарте много лет, пользовался большим уважением, имел друзей и власть, которая отлично служила ему в исполнении задуманных им перемен в государственном строе; он действовал больше насильственными мерами, чем убеждением, так что ему даже выбили глаз. Таким путем он осуществил реформу, самую важную для блага отечества и единодушия граждан, – чтобы в государстве не было ни бедных, ни богатых. Солон своим государственным устройством не мог достигнуть этой цели, потому что он был из демократов, человеком среднего состояния. Однако он сделал все, что мог, в пределах бывшей у него власти, руководствуясь только желанием иметь также и доверие сограждан». Солон избрал в политике путь «разумного компромисса».
Полицейский скиф в Афинах
Его причислят к семи мудрецам, хотя равноправия при нем не наступило. Можно задаться вопросом, а был ли он вообще демократом? Гибкий и умный политик, считавший, что равноправие к смутам не приводит, он был чужд всяких иллюзий. Может, поэтому уехал из Афин, взяв с граждан слово, что они не будут менять его законов. Так бегут те, кто установили законы или наделали долгов, по которым будут платить иные поколения. Солон надеялся, что через 10 лет все привыкнут к ним. Но они не привыкли, как россияне не привыкли к бандитским действиям плутократов ельцинского десятилетия. Поэтому Солон, вернувшись из странствий, застал все те же старые противоречия, только еще более резко обострившиеся. Меж партиями-антагонистами сгущалась лютая ненависть. Богачи хотели грабить народ, как это бывало прежде. Крестьяне, средний класс горячо желали вернуть украденную у них собственность и порядок. Так что Афины внутренне уже созрели для переворота (560 г. до н.э.). Солон говорил: «Стар становлюсь, но всегда многому учусь». Ему предстояло увидеть и власть Писистрата, которого все назвали тираном, но который завершил многое из того, на что Солон так и не решился. Говорят, что скончался Солон на Кипре, прожив восемьдесят лет. И будто бы пепел великого законодателя, согласно завещанию, был отвезен на о. Саламин и там развеян. Дух его вознесся к небесам, ибо, как говорилось в тогдашней песне, афинянам «был легок Солонов закон».
Вид на пристань острова Миконос
Однако чтоб читатель в полной мере почувствовал эту совершенно удивительную, потрясающую, невероятную (почти фантасмагорическую) близость к эллинству и Элладе, пожалуй, вам нет даже и надобности совершать довольно дорогое путешествие в Грецию. Нищему русскому интеллигенту сегодня и книгу-то зачастую не на что купить, а не то что особо по заграницам ездить. Если это все же удастся (то есть купить книгу), пролистайте стихи Солона, правителя и законодателя греков, и вообразите себе, что вы в России. Взгляды Солона, как и вся его поэзия, сформировались под влиянием общественно-экономической и политической жизни того времени. В Аттике VI века происходят стремительные перемены в экономике (как и в России). В обществе решающую роль играет богатство. Ему посвящены мысли и чаяния многих людей.
Через все творчество Солона проходит мысль о том, что стремление к деньгам и богатству составляет, пожалуй, неотъемлемое свойство человеческой натуры… Все хотят их иметь: бедняк, чтобы выбраться из бедности, богач, чтобы увеличить его вдвое-втрое, если повезет, то и более. Стремление к корысти и прибыли для многих оказывается непреодолимым. Это как болезнь. Понимая, что богатство с собой в Аид (могилу) не унесешь, тем не менее все хотят иметь больше серебра и золота. Ведь деньги дают возможность приобрести землю, собственность, коней, богатые особняки, дают возможность угождать «чреву, бокам, ногам», да и всем прочим членам. Но оказывается, виной тому вовсе не люди, а боги (ах какие замечательные боги!). Солон и сам хочет, чтобы боги принесли ему богатство.
Правда, он оговаривается: жаждет не любых денег, но лишь денег справедливых. Увы, многие готовы добиваться денег, богатства любым, в том числе и нечестным, путем. Поэтому жажда богатства и пороки очень тесно связаны со злонравием. Богатство, большие деньги – это злая сила. Потому она чаще всего и послушна корыстным и неправедным людям. Честный человек больших денег не имеет. Богатство зачастую добывается с помощью несправедливостей и обмана. Тот, кто стремится к богатству, становится зломыслящим и подлым, портя народ и воздух.
