Ознакомительная версия.
Вернувшись 15 августа из Петрограда, дю Шайля представил генералу Гильчевскому рапорт, в котором сообщил о состоявшемся решении. На основании этого Гильчевский через несколько дней отправил соответствующее ходатайство командиру XXXII корпуса, который передал его корпусному интенданту полковнику П. Н. Сретенскому, для «составления мотивированного доклада».
Вместе с тем Гильчевский отправил телеграмму главноуполномоченному Красного Креста на Юго-Западном фронте: «Во избежание недоразумений сообщаю, что комитет духовно-учебных заведений отношением от 3 августа с. г. за № 535 уведомил меня о состоявшемся постановлении изъять Серафимовский отряд из ведения Креста и передать в мое непосредственное ведение. Постановление с моим ходатайством направлено на утверждение высшего военного начальства»[98].
Главноуполномоченный сообщил о якобы состоявшейся передаче в военное ведомство Серафимовского отряда в Главное управление Красного Креста. Естественно, известие это вызвало там недоумение, поскольку после передачи отряда в ведение Креста комитет не имел права распоряжаться его судьбой. А ходатайство о передаче его военному ведомству должен был направить непосредственно в Главное управление.
Следует сказать, что Красный Крест сразу отнесся отрицательно к вопросу о передаче Серафимовского отряда в ведение военных, что вылилось в «крайне обостренное отношение» между его представителями и войсковым начальством.
1 сентября дю Шайля телеграфировал в комитет, что ходатайство о перечислении отряда в военное ведомство с принятием расходов по содержанию команды за счет последнего разрешится положительно в ближайшие дни[99]. Сообщение это комитет переправил в Главное управление Красного Креста, уведомив вместе с тем, что никаких постановлений о передаче отряда в военное ведомство не выносил и окончательные суждения по этому вопросу могут быть лишь по получении ответа от командира XXXII армейского корпуса и после предварительного согласования с Главным управлением[100].
В тот же день главноуполномоченный сенатор Б. Е. Иваницкий сообщил генералу Гильчевскому, что комитет не предполагает передавать отряд военным, а, напротив, вошел в Главное управление с ходатайством о полном объединении его с учреждениями Креста.
Между тем, согласно «Положению о полевом управлении войск в военное время», главноуполномоченный Красного Креста являлся общим распорядителем в районе, подчиненном главнокомандующему армиями фронта, всех учреждений и средств, доставляемых как Российским обществом Красного Креста, так и прочими организациями частной помощи. На основании этого лечебные учреждения, как Всероссийских Городского и Земского союзов, так и других общественных организаций, по прибытии на фронт поступали в непосредственное ведение главноуполномоченного. Таким образом, и санитарный транспорт комитета духовно-учебных заведений с самого появления на театре военных действий подчинялся главноуполномоченному Красного Креста при армиях Юго-Западного фронта. Кроме того, Главное управление считало, что после передачи Серафимовского отряда в его ведение отношение его к комитету духовно-учебных заведений ограничивалось «лишь внесением ежемесячно по 3000 рублей на содержание отряда с сохранением имени комитета». Поэтому любые распоряжения о придании отряда той или иной воинской части и даже выбор фронта Главное управление признавало за собой и своим представителем на Юго-Западном фронте сенатором Б. Е. Иваницким. А поскольку главноуполномоченный считал, что Серафимовский отряд по своему личному составу и имуществу не подходит под тип передовых отрядов, функционировавших на фронте, то и принял решение о его переформировании «путем придачи ему некоторого имущества и назначения дополнительного количества санитаров и лошадей»[101].
Обо всем этом Главное управление уведомило комитет духовно-учебных заведений. Однако не получив с его стороны никаких объяснений, обратилось к Петроградскому митрополиту Питириму (Окнову) с просьбой содействовать «скорейшему ответу комитета на указанный запрос Главного управления»[102]. Это был уже нажим…
17 сентября Серафимовскому отряду вновь пришлось работать в боевых условиях. В этот день 101-я дивизия вела сражение западнее города Броды у деревень Сыдонувка и Заставки[103].
3 октября, согласно приказу по 11-й армии, граф А. М. дю Шайля был награжден Георгиевской медалью 1-й степени[104], став, таким образом, обладателем медалей всех четырех степеней.
А между тем ситуация вокруг Серафимовского передового отряда складывалась странная. С одной стороны, была боевая работа, напряжение сил, опасность, с другой — бюрократическая возня и столкновение амбиций. Уже с лета Красный Крест подверг отряд финансовым стеснениям. За июль деньги из кассы особоуполномоченного Креста отпущены не были. За август с трудом удалось получить 1500 рублей лишь после вмешательства в дело в начале октября военного начальства: после официального сообщения дежурного генерала 11-й армии особоуполномоченному Вогаку о том, что Серафимовский отряд находится в ведении войскового начальства, отношение изменилось к лучшему. Впрочем, отряд не находился в ведении военных. В штабе армии имелось лишь ходатайство о его передаче, причем поступило оно только в первых числах октября. Задержка с его подачей произошла оттого, что корпусному интенданту понадобилось немало времени для сбора необходимых данных, касающихся передачи Серафимовского отряда.
Вскоре ходатайство было возвращено из штаба армии корпусному начальству «для составления штата». По данным интенданта содержание команды нижних чинов и пяти сестер милосердия должно было осуществляться за счет военного фонда. После утверждения этого предложения в штабе армии предполагалось внести новое ходатайство о принятии фуражного довольствия на счет казны. Поскольку на решение этих вопросов требовалось некоторое время, дело снова затягивалось[105].
Под дурным впечатлением от неопределенности и волокиты вокруг Серафимовского отряда граф дю Шайля решил оставить должность его начальника и перейти в строевую службу, тем более что он имел офицерское звание во французской армии. Свое желание граф высказал военному начальству. В связи с этим возник вопрос о замещении должности начальника Серафимовского отряда. В качестве кандидатуры дю Шайля и Гильчевский решили предложить на утверждение комитета духовно-учебных заведений уездного предводителя дворянства статского советника камергера князя Ивана Николаевича Лобанова-Ростовского. В первой половине октября дю Шайля планировал ехать по служебным делам в Петроград, в связи с чем условился с Лобановым-Ростовским ехать вместе, чтобы представить его комитету. Однако ввиду положения на фронте граф вынужден был отложить поездку[106]. 15 октября дю Шайля телеграфировал архиепископу Сергию: «Задерживаю с отъездом до 25 октября ввиду необходимости определить последние подробности передачи. Отказ мой от должности находится в зависимости принятия меня в строевую службу и назначения приемника, посему прошу комитет отложить всякое решение до доклада моего»[107].
Князь И. Н. Лобанов-Ростовский выехал в Петроград один. Первым делом он побывал у начальника канцелярии Главного управления Красного Креста А. Д. Чаманского, от которого узнал, что комитет «принес покаяние, отменил свое постановление о передаче военному ведомству Серафимовского отряда, а секретарь комитета, составивший постановление, отстранен от должности». Вместе с тем князя официально уведомили, что назначение его на должность начальника Серафимовского отряда не состоится, а приемник дю Шайля будет назначен без участия комитета властью главноуполномоченного. Отряд же предполагалось немедленно откомандировать из дивизии, перевести в город Лубны Полтавской губернии для расформирования.
После разговора с начальником канцелярии князь И. Н. Лобанов-Ростовский послал генералу Гильчевскому телеграмму, в которой кратко сообщил о том, что узнал в Главном управлении[108]. Между тем и представитель Красного Креста сообщил в корпус, что Серафимовский отряд будет расформирован, а само расформирование приурочено к уходу дю Шайля с должности начальника отряда.
19 октября дю Шайля телеграфировал в Петроград: «Вследствие сообщения князя Лобанова об отмене комитетом постановления 3 августа о передаче прошу срочно сообщить для доклада военному начальству, соответствует ли сообщение действительности, так как необходимо приостановить производство дела о передаче. Подтверждаю, что откажусь от должности лишь в случае принятия в строевую службу, что выяснится до 10 ноября»[109]. В ответ архиепископ Сергий сообщил, что из-за неполучения ответа от военного ведомства в течение трех месяцев «дело о передаче отряда прекращается»[110]. Однако, думается, не это было причиной, а скорее нежелание комитета обострять отношения с Главным управлением.
Ознакомительная версия.
