Генерал-майор Милютин принялся за работу весьма деятельно. Он заметил, что в военном управлении на Кавказе в течение полувека сложились своеобразные округа или местные отделы, крупные и мелкие, без единого плана, что при существовании разбухшего аппарата наместника функционирует также и слабая сеть местных военных органов, а это давало широкий простор злоупотреблениям, поскольку военные должности в соответствии с идеей «военно-народного управления» зачастую совмещались с гражданскими. По инициативе Д.А. Милютина правое крыло кавказского наместничества было преобразовано в Кубанскую область, левое – в Терскую, Лезгинская кордонная линия упразднялась, а в июне 1860 г. образованы Дагестанская область и Закатальский край. В конце 1857 г. Отдельный Кавказский корпус был, как уже отмечалось, преобразован в Кавказскую армию, на которую распространялись основные положения о полевом управления 1 – й (Действующей) армии. Значительную самостоятельность по отношению к провиантскому департаменту Военного министерства официально получило провиантское ведомство Кавказской армии.
Основная идея всех этих изменений состояла в том, что каждый из местных воинских начальников получал известную самостоятельность в военном управлении на правах командира не-отдельного корпуса, а также гражданское управление с правами генерал-губернатора. Иными словами, в разумных пределах осуществлялся принцип децентрализации власти. Во главе Кавказской армии стоял главнокомандующий, ему подчинялся начальник главного штаба, в ведении которого находились управления дежурного генерала, генерал-квартирмейстера, начальника артиллерии, начальника инженеров, генерал-аудиториат.
Эти и другие преобразования Д.А. Милютина значительно расширили самостоятельность кавказской администрации и способствовали успехам русских войск в боевых действиях по завершению Кавказской войны. Вместе с тем реформы требовали определенных затрат. Стремясь к скорейшему завершению Кавказской войны, Александр II понимал их необходимость, хотя и напоминал постоянно А.И. Барятинскому не забывать об экономии государственных средств. Несколько иначе относилось к реформам на Кавказе Военное министерство Н.О. Сухозанета, желавшее держать Кавказскую армию под своим полным контролем. Когда в конце 1857 г. Д.А. Милютин прибыл в Петербург для утверждения проекта «Положения об управлении Кавказской армией», военный министр усмотрел в этом проекте противоречие с общими принципами организации военного управления, основанными на крайней централизации, и выступил против. Обсуждение вопроса Александр II, покровитель генерала Барятинского, вынес на заседание одного из департаментов Сената – Кавказского комитета, что и решило судьбу проекта.
Как начальник главного штаба Кавказской армии Д.А. Милютин занимался и оперативными делами, поэтому в реорганизации местной военной администрации он сделал не очень много (к тому же пробыл в должности менее четырех лет). Тем не менее устройство русских войск на Кавказе послужило впоследствии (наряду с организацией управления 1-й армией и отдельных, «окраинных» корпусов) прообразом для будущей военно-окружной реформы. Впоследствии, отвечая своим противникам, утверждавшим, что он заимствовал военно-окружную систему у Франции, Милютин писал: «Наши окраины как азиатские, так и западноевропейские, в сущности, представляли уже устройство сходное с введенными впоследствии и ныне существующими военными округами»[88].
А.И. Барятинский был вполне доволен своим начальником штаба. Чтобы создать более благоприятные условия для управления Кавказом и влиять из Тифлиса на отношение Военного министерства к Кавказской армии, а также исходя из некоторых других соображений, Барятинский через царя добился, чтобы Д.А. Милютин в августе 1860 г. был назначен товарищем (заместителем) военного министра Н.О. Сухозанета. Это действительно помогло Кавказской армии на заключительном этапе затянувшейся Кавказской войны, благополучно завершившейся в 1864 г. Но главное внимание Д.А. Милютина после его перевода в Военное министерство на ответственную должность сразу же стало перемещаться на назревшие общегосударственные военные задачи, к решению которых он уже был готов.
3.
Непосредственная подготовка военно-окружной реформы
Летом 1859 г. кавказский наместник А.И. Барятинский, будучи в Петербурге, предложил Александру II сменить Н.О. Сухозанета на посту военного министра Д.А. Милютиным, руководствуясь при этом не только интересами своей Кавказской армии, но и некоторыми другими планами. Являясь сторонником прусской военной системы, Барятинский хотел, чтобы реорганизация высшего командования русской армии была проведена по прусскому образцу, согласно которому руководство всеми военно-сухопутными силами принадлежало бы императору, а фактически – начальнику Генерального штаба. На месте последнего, с учетом личной близости к царю, он, очевидно, видел себя. Военное же министерство при этом освобождалось от непосредственного руководства войсками и ведало лишь административно-хозяйственными вопросами. Однако этому замыслу А.И. Барятинского, как показал дальнейший ход развития событий, не суждено было сбыться.
Репутация Д.А. Милютина в глазах Александра II была к тому времени высока. Этот генерал был не только отличным штабным работником, проявившим себя в Кавказской войне и реорганизации управления Кавказской армией, но и военным ученым, имевшим за плечами более 10 лет профессорской деятельности (1845–1856) в Императорской военной академии (с 1855 г. – Николаевская академия Генерального штаба), основоположником отечественной военной статистики, автором исторических трудов. Имея в виду необходимость разработки и проведения крупных государственных преобразований, в том числе в военном ведомстве, царь уже в ноябре 1861 г. назначил Д.А. Милютина военным министром вместо Н.О. Сухозанета.
«С назначением меня военным министром, – писал позже Милютин, – я счел своей обязанностью немедленно же заняться составлением общей программы предстоящей мне деятельности… Составление такой программы потребовало всестороннего пересмотра и обсуждения всех частей нашего военного устройства»[89].
Д.А. Милютин был хорошо знаком с военным устройством западноевропейских держав. О последнем следует сказать подробнее. В Пруссии еще в начале XIX в. были созданы корпусные округа, являвшиеся одновременно округами комплектования и размещения войск корпуса (к началу 1860-х гг. таких округов было 11; на особом положении был 12-й – гвардейский, который комплектовался в Берлине с территории всего государства). Начальником корпусного округа был командир корпуса, которому подчинялись все войска, расположенные в районе его дислокации. Командир корпуса непосредственно подчинялся прусскому королю, фактически – начальнику Генерального штаба (нахождение последнего в составе Военного министерства было по сути номинальным). Корпусные интендантства подчинялись Военному министерству и лишь сносились с командирами корпусов по делам, требующим их разрешения. Также независимо от корпусных штабов существовали 4 артиллерийские и 3 инженерные крепостные инспекции и, кроме того, инспекции оружейных заводов. При этом территории инспекций совершенно не совпадали с корпусными округами. После службы в корпусных войсках военнослужащие зачислялись в ландвер – запасные войска (в течение 7 лет – запас 1 – й очереди, в течение последующих 7 лет – запас 2-й очереди).
Во Франции постоянное деление на армейские корпуса в мирное время отсутствовало. Вся страна была разделена на 25 территориальных дивизионных округов (22 во Франции и 3 в колониальном Алжире). Каждый дивизионный округ охватывал несколько департаментов и делился на ряд «субдивизий» (на территории одного департамента). Командиру дивизии подчинялись все войска, расположенные в пределах ее дислокации, за исключением артиллерии и инженерных войск, имевших свои специальные округа, не совпадавшие с территориальными дивизиями. Дивизионные командиры подчинялись Военному министерству. Полки, составлявшие дивизии, во время войны могли войти в состав совершенно различных корпусов, дивизий, бригад, то есть французская дивизия являлась скорее административной, чем военной единицей. С 1857 г. высшим звеном местного военного управления являлись командные округа (commendement du corps d’armie), во главе которых стояли маршалы либо старые заслуженные генералы. Однако роль этих «маршальских округов» была невелика, их командующие ограничивались лишь общим наблюдением за состоянием дивизий, хотя по отношению к местным войскам их полномочия были более обширны. Крайняя централизация военного управления заставляла начальников дивизионных и «маршальских» округов обращаться за разрешением самых мелких вопросов в соответствующие дирекции Военного министерства. Кроме указанных округов во Франции имелись округа отдельных ведомств: 12 артиллерийских и 27 инженерных, расположенных сообразно местонахождению артиллерийских учреждений (заводов, арсеналов) и крепостей.
