- Мне надо дождаться строителей. Я нанял строителей, которые придут сюда, чтобы построить мне дом, - с этими словами я широким жестом обвел окрестности.
- Нет! - ее тон стал резким. - Никто не должен приходить сюда! Никто, понимаешь?
- Мне очень жаль. Но это моя земля. И я буду строить здесь дом.
- Что ты сказал? Твоя земля? Всей землей владеет..., - тут она внезапно замолчала на полуслове. - Пойдем! - голос ее звучал повелевающе. Я покажу тебе!
- Я не могу уйти, - повторил я.
Насколько я мог судить по ее манере разговора, эта красавица не привыкла, чтобы ей отказывали, и в данной ситуации она, очевидно, попросту не знала, как повести себя дальше.
- Немедленно! Идем со мной, или за тобой придут. Ты навлечешь гнев на себя.
Она задержалась еще на мгновение, а затем спустилась в киву и исчезла.
Ко мне моментально вернулось осознание того, что я должен немедленно выбираться отсюда, уйти куда-нибудь подальше от этого места и сделать это как можно скорее.
Всего десять минут спустя, засунув в карман вот этот дневник, я уже торопливо спускался вниз по тропе. Мой джип был оставлен невдалеке от того места, где кончалась дорога, это была заброшенная тропа. Я был уже совсем недалеко от цели, когда из-за груды камней в зарослях можжевельника раздался чей-то тихий свист.
Резко обернувшись, я оказался лицом к лицу со стройной, миловидной девушкой с цветком подсолнуха в волосах.
- Нет! Они поджидают тебя! Не ходи!
- Что им нужно от меня?
- Они не хотят, чтобы здесь кто-то был! Они заберут тебя. Добьются от тебя всего. Потом убьют.
- А ты кто?
- Я Каваси. Я убежала. Они найдут меня и тоже убьют.
- И ты говоришь по-английски?
- Немного. Старик научил меня словам.
- Но ведь она тоже говорила по-английски. Та, другая.
- У них есть четыре руки людей, кто говорит. Не больше.
- Четыре руки?
Она подняла ладони, а затем сжала пальцы в кулаки и раскрыла их вновь. Четыре руки, двадцать человек.
- Нам надо идти. Я покажу. - Быстро обернувшись, она проворно спустилась среди камней и, обойдя большой валун, вышла на древнюю тропу, узкую и крутую, что вела вниз, к реке. Она нерешительно остановилась в тени скалы. - Тебе нужно на другой берег или дождись темноты и плыви вниз по течению, к большому озеру.
- А что будешь делать ты?
- Я вернусь обратно - если смогу. Это не всегда. Всегда можно только через киву, но мне туда нельзя.
- Ты проходишь сюда в другом месте?
- Там не всегда. Только иногда. - Она взмахнула рукой. - Когда-то очень давно мой народ жил здесь повсюду. Настали плохие времена. Большая сушь. Пришли дикие, бродячие люди. Они убивали нас. Забирали наше зерно. Некоторые из наших людей умерли, а другие вернулись обратно на старое место, откуда мы раньше пришли сюда. Там очень много зла.
- Но ты не злая.
- Я нет. Она - да. Она очень важная. Мы боимся. И ты тоже. Ты спишь с ней и умираешь. Она Ядовитая Женщина.
- Ты из индейцев?
- Что такое индейцы? Я не знаю "индейцев".
- Твой народ жил здесь? Где?
- Здесь не жил никто. Это место для богов. Жрецы приходили на эту гору сажать колдовские деревья - ведьмин сад. Мой народ жил далеко. Большие пещеры, много домов. С обратной стороны у нас большой дом, много комнат. А здесь, я думаю, все разрушилось.
Скальные жители? Вполне возможно. У индейцев-хопи была легенда, будто бы они пришли в этот мир сквозь дыру в земле. Могло ли это оказаться другим измерением? То, что некоторые называют параллельным миром?
- А сейчас где твой народ?
- Там. Многих уже нет. Они рабы или умерли. Там зло.
- Ты назвала ту девушку, что приходила за мной "Ядовитой Женщиной". А что это означает?
- Им с детства дают яд. Мало, и не для того, чтобы убить, а чтобы они привыкли к яду. Это избранники богов. По их телам стекает яд тайных трав. Они не умрут, но любой мужчина, кто ляжет с ними, умрет. Когда у человека есть враг, то он посылает к нему Ядовитую Женщину.
До наступления темноты мы скрывались среди каменных завалов и зарослей можжевельника, и хотя преследователи были совсем близко, они не смогли найти нас. Затем, будучи почти невидимыми в темноте, мы стали пробираться старыми тропами на восток.
Пятница. Я возвратился. Хоть на какое-то время я сумел скрыться от них. Я спрятал все, что только возможно, в том числе и карту.
Майк, если ты все же прочтешь это, то, ради бога, помоги нам!
Каваси уговаривала меня переправиться через реку, но я был уверен в том, что мы сможем убежать от них и без этого. Мы с ней были более чем в двадцати милях от дороги, и к тому же я хотел попробовать еще раз пробраться к своему джипу. Под покровом темноты мы подошли совсем близко. Поблизости вроде бы не видно никого. Вскочив в машину, я сунул ключ в зажигание, и тут же взревел мотор моего ожившего джипа. Послышался крик, кто-то бросился ко мне из темноты, но машина уже стремительно дернулась вперед. Я ударил нападавшего по лицу, и мы укатили прочь. Проехав по дороге около мили, мы свернули с нее на другую колею.
Город, до которого мы наконец добрались, находился более чем в шестидесяти милях от того места, и в нем было относительно безопасно, или так мне тогда по крайней мере казалось. Мы ужинали в небольшом ресторанчике, зайдя туда почти перед самым закрытием. Каваси задавала много вопросов о кафе, машинах, автобусах. Я объяснял ей, как нужно заказывать блюда, покупать билеты и одежду. Вытащив из кармана деньги, я дал ей сто долларов и немного мелочи.
- Если со мной что-нибудь случится, передай эту тетрадь Майку Раглану, это в Тамарроне.
- Невозможно. Они здесь.
У окна промелькнула тень. Я направился к кассе. Лысый толстяк в фартуке вышел ко мне, чтобы взять деньги. Я заплатил.
- Послушай, друг, я Эрик Хокарт. Я строюсь к юго-западу отсюда, и сейчас мне нужно ружье. У тебя оно есть?
Он просто поглядел на меня.
- Мистер, у меня есть ружье. В наших краях все при оружии, но я не стану никому его одалживать.
Обернувшись, я посмотрел в окно. Мой джип стоял там. И поблизости вроде никого. А что если мы...
Каваси исчезла!
7
Я замер, стоя спиной к окну, положив обе руки ладонями вниз на прилавок перед собой. Может быть Каваси удалось благополучно скрыться, оставшись незамеченной? Или же они схватили ее, пробравшись с черного хода?
- Сэр, - тихо заговорил я, - пусть ваше ружье остается при вас, но послушайтесь хотя бы совета: если они войдут сюда, то будет лучше, если оно окажется у вас под рукой. Они наверняка решат, что свидетели им не нужны.
Меня зовут Эрик Хокарт - я вам уже сказал об этом. Пожалуйста, не забудьте, когда у вас станут наводить справки. Если полиция не возьмется за расследование, то мой друг сделает это. Его имя Майк Раглан.
- Послушайте, мистер, я, конечно, ваших дел не знаю, но уж лучше вызову-ка я полицию, и...
- Вызывайте, но только из кухни. Если вы подойдете к этому телефону, они вас убьют.
- Кто "они"? - он глядел мне через плечо. - Я не вижу там никого.
- Я сейчас побегу к джипу. Вам тоже лучше выбираться отсюда.
Майк Раглан отложил в сторону дневник и тихо выругался от досады. Он опять взглянул на блокнот и нахмурился.
Эрик вел дневник для себя, пока он, очевидно, не решил, что посредством его будет проще всего рассказать Майку о том, что с ним случилось.
Действуя быстро, Майк еще раз проверил содержимое рюкзака с провизией, снова осмотрел пистолет и сунул нож за голенище. Остановившись в дверях, он не поленился внимательно оглядеть стоянку, где он оставил свой джип. Рядом были припаркованы несколько других машин, но в них вроде бы никого не было, к тому же всех их он видел здесь и раньше. Подойдя к машине, он открыл дверцу, сел за руль и тут же запер все двери, успев прежде заглянуть за сидение. Выехав со стоянки, он направил машину в сторону шоссе.
На выезде он задержался у шлагбаума.
- Если меня будут спрашивать, то вы не знаете, у себя я или нет, наказал Майк охраннику.
Время от времени он поглядывал в зеркало заднего обзора, но признаков слежки за собой так и не обнаружил. Спустя несколько часов, он въехал в небольшой городок штата Юта и тут же отправился на поиски кафе, запомнившегося ему по предыдущим поездкам через город.
Но его больше не было! На том месте, где прежде стояла закусочная теперь дымилось несколько обугленных бревен. Дальше по улице находилось еще одно кафе, которое во время его последнего визита было закрыто, так как в межсезонье дела хозяев, видимо, шли из рук вон плохо. Теперь же заведение открылось вновь. Внимательно оглядевшись по сторонам, Майк припарковал машину так, чтобы за ней можно было бы приглядывать через окно, и вошел внутрь.
У стойки сидели трое индейцев-навахо и пили кофе, и еще водитель грузовика доканчивал свой завтрак. Его огромная, восемнадцатиколесная махина стояла на площадке у входа, рядом с пикапами, на которых приехали навахо. Да еще какая-то девушка одиноко сидела за дальним столиком.
