Ознакомительная версия.
Положение к исходу дня может быть в некоторой степени охарактеризовано следующими словами из донесения заместителя начальника политуправления фронта Катунина: «Общее беспорядочное отступление частей 21 гв. ск продолжалось до наступления темноты. Созданные отряды заграждения наводили порядок, возвращая бегущих по своим частям. Управление войсками в низах по-прежнему отсутствует, отдельные командиры, особенно артиллеристы, растеряли свои войска». Для восстановления фронта под Секешфехерваром командующему 4-й гв. армии была передана 223-я стрелковая дивизия, изъятая из 46-й армии. Таким образом, еще один потенциальный резерв был израсходован для парирования кризиса на ранее спокойном участке фронта.
Однако нельзя сказать, что оценка этих событий в стане противника была однозначной. Наступление на Секешфехервар с юга было проведено по приказу командования IV танкового корпуса СС. Впоследствии это решение Гилле было подвергнуто резкой критике со стороны Балька. Выдвигался тезис о том, что потерянное на штурм Секешфехервара время могло быть использовано 1-й танковой дивизией для продвижения вперед еще до того, как из резервов 3-го Украинского фронта была построена прочная оборона между Веленце и Дунаем. Однако при этом не учитывается насущная необходимость захвата Секешфехервара ввиду его расположения относительно коммуникаций эсэсовского корпуса. К слову Бальк об этом был прекрасно информирован. Так оберквартирмейстер 6-й армии доносил командованию еще 20 января 1945 г.:
«В районе боевых действий юго-восточнее Штульвейсенбург (Секешфехервар) подвоз снабжения часто прерывается благодаря сильному действию неприятельского огня. Из-за этого создаются задержки в доставке продовольствия и боеприпасов» (ЦАМО РФ, ф. 500, оп. 12462, д.243, л.45).
С захватом Секешфехервара эта угроза была устранена. Кроме того, группа армий Бальк могла существенно сократить свой фронт и устранить угрозу с фланга. Но в одном генерал Бальк был, безусловно, прав: необходимость перегруппировки 1-й танковой дивизии заставляла сдвигать сроки начала решительного наступления к Будапешту через промежуток между оз. Веленце и Дунаем. Во времена «блицкригов» вспомогательную задачу расширения фронта прорыва взяла бы на себя пехота. Но ее-то в распоряжении Балька в достаточном количестве не было.
Уничтоженная в январских боях венгерская 105-мм самоходная гаубица «Zrinyi». Район озера Балатон, февраль 1945 года. Судя по разрушенной рубке, у машины сдетонировал боекомплект (АСКМ).
Однако в целом претензии и опасения Балька относительно потери времени были небезосновательны. Оборона 5-го гв. кавкорпуса в промежутке между оз. Веленце и Дунаем непрерывно усиливалась. 1-й гв. мехкорпус был побригадно растащен между различными участками обороны 4-й гв. армии, оставаясь в подчинении командования фронта. Как уже было сказано выше, одна бригада была в Секешфехерваре, 3-я гв. мехбригада была передана в 46-ю армию. На направлении главного удара эсэсовского корпуса была сосредоточены оставшиеся две бригады корпуса. 2-я гв. мехбригада к 8.00 утра 21 января заняла оборону в районе Каполнаш-Ниек, господские дворы Петтенд, Барачка. Эти населенные пункты вскоре стали ареной жестоких боев. Несмотря на расположение в сельской местности они состояли из каменных домов, часто с глубокими подвалами, дополнительную защиту обороне давали кирпичные изгороди.
Один из участников тех боев кратко, но емко охарактеризовал занятые позиции так: «Отличало Барачку особое географическое положение. От поселка рукой подать до Будапешта: тридцать километров по отличной бетонированной дороге. Иными словами, в стратегическом отношении Барачка была очень важным пунктом на подступах к венгерской столице» (Райгородецкий Е.Я. К Альпам. М.: Воениздат, 1969, С. 116).
Одним словом, стимулы удерживать назначенные позиции были вполне очевидные. Помимо «Шерманов» 2-й гв. мехбригады на улицы венгерских сел вошли две батареи СУ-100 и противотанковая артиллерия. 1-я гв. мехбригада с полком СУ-100 встала в оборону на соседнем участке, у господского двора Фельше-Беньше. Днем позже оборона 5-го гв. кавкорпуса получила «подушку безопасности» на тыловых позициях в лице 252-й и 113-й стрелковых дивизий, снятых с более спокойных участков фронта. 252-я стрелковая дивизия вышла на позиции за спиной 5-го гв. кавкорпуса уже к 10.00 22 января, за несколько часов до того, как пал Секешфехервар. Выстроенная Толбухиным оборона была готова выдержать очередной натиск.
Танк Pz.V Ausf.G «Panther», подбитый прямым попаданием осколочно-фугасного снаряда большого калибра с близкого расстояния. Район Будапешта, февраль 1945 года. Машина имеет белую зимнюю окраску, какие-либо обозначения и номера отсутствуют (АСКМ).
Не следует думать, что пока шел штурм Секешфехервара две дивизии корпуса Гилле сидели сложа руки. Их не обескуражил даже марш 509-го батальона «Тигров» к Фельше-Беньше 21 января в результате которого из 12 машин вышли из строя шесть. Эсэсовцы предприняли попытку пробиться к реке Вали и занять плацдарм. «Тотенкопф» наносил удар на левом фланге у оз. Веленце, а «Викинг» на правом – ближе к Дунаю. 21 января наступлением «Тотенкопфа» был отрезан от основных сил дивизии и прижат к озеру один полк 63-й кавдивизии. Куда более сильный удар последовал 22 января. Дивизия «Викинг» ударила в стык 11-й и 12-й гв. кавдивизий. Обороняющиеся оценили силы атакующего противника в «более 100 танков и САУ». Согласно донесению «Викинга» на 21 января в строю было всего 3 PzIV, 5 PzV, 4 Jagdpanzer IV, но приданная 303-я бригада штурмовых орудий насчитывала 34 САУ (26 StuG и 8 StuH). Т. е. бронированным тараном эсэсовцев на тот момент были в основном «Штурмгешюцы». Немцам удалось вбить в советскую оборону узкий клин шириной 3 км и глубиной 4–5 км. Вырвавшийся вперед разведывательный батальон «Викинга» вышел в район господского двора Агг-Сеонтпетер и даже форсировал Вали, но был там блокирован. 23 января, после нескольких атак, немцы восстановили с ним связь и устойчиво заняли Агг-Сеонтпетер. Очередной сильный удар последовал в 22.00 23 января, когда к наступлению присоединилась 1-я танковая дивизия и 403-й народно-артиллерийский корпус. Больших успехов вновь прибывшие не достигли, но сдавший им часть свой полосы «Тотенкопф» пробился к Барачке с юго-запада. Атмосферу происходившего передает донесение командира кавкорпуса от 6.00 24 января 1945 г.: «Остатки боевых порядков дерутся разрозненно. Связь с командирами 11 и 12 кд есть, с 63 кд нет. Он успел передать «на КП – 20 танков». Результатом глубоких вклинений немцев в советскую оборону стал приказ командира кавкорпуса генерала Горшкова на отвод подчиненных ему частей и соединений на следующий рубеж, находившийся в среднем в 4 км от первого.
Немецкий танк Pz.V Ausf.G «Panther», уничтоженный попаданием снаряда крупного калибра (122–152 мм) в правый борт корпуса. Район озера Балатон, февраль 1945 года (АСКМ).
Наконец, 24 января последовало немецкое генеральное наступление с участием трех танковых дивизий IV танкового корпуса Гилле. Но добиться решительного результата в дневном бою наступающим не удалось. Важным преимуществом второго рубежа обороны было прикрытие подступов к Барачке заболоченной долиной с широким и глубоким каналом посередине. 4 немецких танка пытались через него переправиться, но застряли и были сожжены советской артиллерией. Кроме того, занимаемая советскими частями местность господствовала над долиной.
Казалось, что на пути деблокирующей группировки к Будапешту наконец-то выстроен прочный заслон. Такое же впечатление сложилось у немецкого командования. На командном пункте IV танкового корпуса СС Веллер и Бальк провели совещание на тему «Что делать?» и «Кто виноват?». Гилле, имя которого вертелось на языке у Балька в качестве ответа на последний вопрос, на тот момент отсутствовал – он был в одной из передовых частей. Поэтому командующий группой армий и командующий армейской группой приняли решение без него. В журнале боевых действий группы армий «Юг» по итогам этого разговора появляется запись: «Как показал сегодняшний опыт, фронтальная атака на прочную и глубоко эшелонированную оборону противника за Вали не дает шансов на успешный прорыв». Также командование группы армий беспокоила нависавшая над флангом группировка советских войск к северу от озера Веленце. В итоге было принято решение развернуть острие удара на северо-запад. Теперь IV танковый корпус СС должен был развернуться на 90 градусов. Ему поручалось нанести удар в направлении Бичке и во взаимодействии с III танковым немецким и VIII венгерским корпусами окружить советские войска к северу от Веленце.
Побудительные мотивы такого решения достаточно очевидны. Владея инициативой и нанося удар на окружение, наступающий тем самым вырывает кусок фронта обороняющегося, вынуждая восстанавливать его целостность. Тем самым построение обороны разжижается и появляется надежда на успешный прорыв в желаемом направлении. Однако впоследствии решение Балька и Веллера подверглось резкой критике, в частности историографом 6-й танковой армии Георгом Майером. Указывалось, что сохранение прежнего направления удара лучше соответствовало решению главной задачи – прорыву в Будапешт. Несомненно также, что важным фактором было время. Вырывать и перемалывать куски фронта обороны противника, имеет смысл в условиях, когда группировка обороняющегося статична и не может быть усилена. Однако в случае с 3-м Украинским фронтом это было не так – резервы, снятые с соседнего 2-го Украинского фронта были уже на подходе.
Ознакомительная версия.
