Современники Мартина Лютера — ученые-гуманисты превозносили его как «немецкого Геркулеса», «немецкого соловья». Его выступления способствовали зарождению чувства национальной общности. Однако глубочайшая ирония истории заключается в том, что именно Реформация Лютера самым серьезным образом отбросила назад формирование немецкой нации как культурного и, вероятно, государственного единства, которое могло бы происходить в соответствии с развитием других стран Западной Европы. Поскольку Реформация возобладала не во всей империи и протестантизм стал делом церквей земель и протестантских сословий, борьба между вероисповеданиями в Германии в соответствии с территориально-государственным принципом cuius regio, eius religio («чья власть, того и вера») оказалась не завершена. Эта незавершенность закрепилась, и территориальный раскол империи был дополнен и углублен расколом конфессиональным. Тот, кто говорил о patria, отечестве, имел в виду не империю, так как она была и оставалась чем-то очень далеким, постижимым в качестве института разве что для имперских городов и высшей знати. Не подразумевалась под отечеством и Германия, ибо она представляла собой неопределенное понятие, осознаваемое на уровне скорее культурном, нежели политическом. И уж тем более понятие «отечество» не означало принадлежность к немецкой нации, так как под немецкой нацией абсолютно точно подразумевались имперские сословия, представленные в рейхстаге и противостоявшие императору, а не население, говорившее по-немецки и проживавшее на территории империи. Отечеством был родной город или земля, княжескому дому которых ее обитатели были обязаны лояльностью и чьей религии они были привержены.
Пути развития Германии расходились не только в политическом, конфессиональном, но и в культурном отношении. Части империи, оставшиеся католическими, преимущественно на западе и юге, за исключением большинства крупных городов, попали в сферу влияния католической, направленной против Реформации, культуры Южной Европы. Это означало проникновение в католическую европейскую культуру, но в то же время обособление от протестантского севера. С того времени в католической Германии под итальянским и французским влиянием расцвели изобразительные искусства, театр, живопись, церковная и светская парадная архитектура, тогда как в областях, где господствовали евангелические церкви, в центре культурного развития были, наряду с заботой о церковной музыке, язык и его художественные формы. Последствия этого культурного раскола заметны в Германии до сих пор.
И в этом отношении Германия и империя находились на пограничной линии, разделившей всю Европу. В то время как, согласно решениям Аугсбургского рейхстага 1555 г., в империи воцарился мир, сохранявшийся благодаря компромиссу в вопросах власти между католическими и протестантскими сословиями, повсюду в Европе разгорались острые религиозные конфликты. Камнем преткновения оказалось при этом не учение Лютера, а радикальный кальвинизм, приверженцы которого отвергали свойственное немецкому реформатору послушание властям и требовали осуществления своей вероучительной истины любой ценой. Если господин преследует подданного за веру, то, по учению Жана Кальвина (1509–1564), активное сопротивление становится обязанностью каждого. Это означало готовность к гражданской войне, и такая война разразилась во Франции в 1562 г. Кальвинисты, называвшиеся во Франции гугенотами[18], взялись за оружие по всей стране. С этого момента до 1598 г. в стране бушевали одна кровавая война за другой, причем разгоревшийся с обеих сторон религиозный фанатизм приводил к ужасающим жестокостям.
Фридрих Мудрый.
Мастерская Лукаса Кранаха Старшего, около 1525 г.Реформация Мартина Лютера потерпела бы, конечно, поражение как еретическое движение, если бы некоторые могущественные имперские князья не стали сторонниками его учения. При этом укрепление их господства над подвластными территориями и умножение государственных доходов было не менее важно, чем приверженность определенному вероисповеданию, Фридрих III, курфюрст саксонский (1486–1525), защитил Лютера в качестве профессора саксонского земельного университета в Виттенберге, но в политической и религиозной сферах он пытался лавировать, почему и был назван «Мудрым». Фридрих III, как утверждают, постоянно уклонялся от встреч с Лютером и только на смертном одре объявил себя приверженцем его учения.
Если распад Франции удалось в конце концов предотвратить благодаря переходу вождя гугенотов Генриха Наваррского в католичество и коронованию его королем, то гражданская война во Франции оказалась лишь частью длительной кровавой бойни, которая грозила погружением в нее большинства государств Европы. Дворяне-реформаты в семи северных провинциях Испанских Нидерландов восстали против политики Мадрида, направленной на подавление Реформации. Начавшаяся в 1567 г. война, имевшая черты как освободительной, так и гражданской, бушевала еще и в следующем столетии. Она закончилась только с признанием независимости Нидерландов в результате заключения Вестфальского мира в 1648 г. В это же время (1642) разразилась гражданская война в Англии между партией парламента и партией короля. И здесь религиозные течения прикрывали борьбу за политическую власть. В Англии случилось самое чудовищное — побежденный король был приговорен палатой общин к смерти как тиран и враг народа и публично казнен.
* * *
ПРАЖСКИЕ КАЗНИ
Восстание протестантских чешских сословий, с которого в 1618 г. началась Тридцатилетняя война, было подавлено императорским войском и войсками Католической лиги после поражения в битве на Белой Горе 8 ноября 1620 г. Месть императора Фердинанда II как чешского короля должна была преподать урок. Он отменил религиозную свободу в Чехии, выборность короля и повелел приговорить почти всех участников восстания к смертной казни. Оглашение приговора, напрасные просьбы близких о милости, доставка пленных в город, казни и пытки на Староместской площади, выставление голов казненных на башне у Староместского моста — все это оставило глубокие следы в сознании чехов.
Напротив, в Германии с заключением Аугсбургского религиозного мира с 1555 г. по 1618 г. царил самый длительный период тишины и спокойствия в немецкой истории. Однако он закончился, как только сформировались конфессиональные союзы под руководством честолюбивых вождей, ждавших любого повода для начала войны. И таковой представился, когда выявилось скрытое напряжение в отношениях между преимущественно протестантскими сословиями Богемии и католической, враждебной Реформации администрацией Габсбургов. 23 мая 1618 г. богемские сословия восстали. В соответствии со старым богемским обычаем в знак политического протеста несколько императорских чиновников были выброшены из окна королевского дворца в Пражском Граде. Было создано временное богемское правительство, изгнаны иезуиты и сформировано войско. Государства протестантской унии действовали на стороне богемских единоверцев. Император Фердинанд II (1619 — 1637) жестоко подавил восстание в союзе с государствами — членами Католической лиги под руководством Баварии.
Конфликт перерос в войну, охватившую территории далеко за пределами империи, — войну, в которой имена таких полководцев, как Валленштейн, Тилли и Мансфельд, стали символами противоречий того периода. Во время Тридцатилетней войны, а по сути дела череды войн, речь шла о восстановлении католического единства Европы оружием Габсбургов и Виттельсбахов[19]. С вмешательством в немецкую войну шведского короля Густава II Адольфа (1611–1632), который был воспринят протестантскими сословиями как евангелический альтернативный император, могло бы произойти разделение империи на католическую и евангелическую Германию, если бы Густав Адольф не погиб под Лютценом.
Одновременно это была и борьба за гегемонию в Европе между Габсбургами и Францией, причем католическая Франция во главе с великими министрами Ришелье и Мазарини, невзирая на внутреннюю смуту, за пределами своих границ становилась большей частью на сторону протестантов. Не в последнюю очередь в ходе войны речь шла об отпоре притязаниям императорской власти со стороны владетельных князей, видевших в протестантизме оправдание своим устремлениям.
Вестфальский мир, заключенный в Мюнстере и Оснабрюке[20] в 1648 г., прекратил убийства и разбой, которые творили разнузданные наемники. Обширные области Германии подверглись невероятным опустошениям. К прямым жертвам войны — убитым солдатам и пострадавшим от жестокостей мародерствовавшей солдатни — добавились те, кто умер от голода и эпидемий, которые, распространяясь на огромные территории, шли вслед за перемещавшимися войсками и потоками беженцев. В 1648 г. численность населения Германии сократилась с 17 до 10 млн. человек. Кровавая бойня, которую представляла собой Тридцатилетняя война, отбросила страну по количеству населения на полтора столетия назад.
