же имело место тогда, когда боспорцы угрожали Феодосии. На этот раз гераклеоты действовали даже более активно. По свидетельству Полиэна (Polyaen. V, 44,1), греческий полководец Мнемон провел разведывательную акцию: под видом переговоров о дружбе на Боспор была послана делегация, в которую входил популярный музыкант — кифаред Аристоник. Музыкант должен был дать концерт, а послу по количеству слушателей в театре предстояло рассчитать, так сказать, людской потенциал будущего противника.
После такой разведки начались боевые действия, о которых рассказывает Полиэн (Polyaen. VI, 9). Превосходство гераклеотов на море было полным. Левкои попал в трудное положение еще и потому, что его воины не горели желанием воевать. Оценив ситуацию, он избрал следующий боевой порядок: впереди были поставлены гоплиты, а за ними — скифы. Царь при этом объявил, что если гоплиты допустят высадку с моря неприятеля, то скифы будут стрелять им в спины из луков. Услышав такое, гоплиты мужественно помешали высадке гепаклеотов. Ппизнавая налет анекдотичности этого рассказа, хочется обратить внимание на одно важное обстоятельство — воины Левкона названы гоплитами, то есть тяжеловооруженная пехота в это время как будто была главной ударной силой боспорского войска.
Возможно, с боевыми действиями гераклеотов были связаны пожары первой половины IV века до н. э., открытые во время археологических раскопок в некоторых боспорских городах. В Мирмекии, к примеру, сильным пожаром были уничтожены некоторые здания, расположенные на самом берегу бухты. Нетрудно представить, что именно такие прибрежные постройки должны были подвергаться нападению при высадке неприятельских десантов.
О вооружении боспорской пехоты этого времени можно судить на основании изображений на надгробных стелах, хотя они по большей мере не очень богаты интересующими нас деталями. К примеру, на надгробии юноши из Пантикапея мы можем видеть лишь большой круглый щит, закрывающий тело воина от подбородка до колен {27}.
Значительно более информативны рельефные стелы, обнаруженные при раскопках античной усадьбы Юбилейное I на Таманском полуострове в 80-х годах прошлого века и уже вошедшие в научную литературу под названием «таманских рельефов». Стелы датируются третьей четвертью IV века до н. э.; они изготовлены из мрамора скорее всего аттическими мастерами, трудившимися на Боспоре. Во всяком случае, местные особенности изображений выступают на них достаточно отчетливо. На первой стеле представлен обнаженный воин с плащом, заброшенным за спину, он смело идет в бой, прикрываясь круглым щитом и сжимая меч в правой руке. Меч не сохранился, но, судя по изображению ножен, он относится к типу ксифосов.
Еще более интересен второй рельеф, на котором представлены два воина — пожилой (с бородой) и молодой (безбородый) {28}. На головах у них надеты коринфские шлемы; старший правой рукой придерживает круглый гоплитский щит, а левой держит копье, лежащее на его левом плече. На ногах у него — высокие поножи, но при этом он бос. У младшего в правой руке копье, а в левой — ксифос, который он держит за перекрестье рукоятью вниз. Скульптор прекрасно изобразил втоки копий, представляющие собой суживающиеся книзу втулки с вытянутыми остриями, по всей видимости, квадратными в поперечном сечении. Шейки втоков, где втулки соединены с острием, оформлены в виде валиков. Хорошо видны и другие детали вооружения, можно рассмотреть даже изображение шапок-подшлемников, которые изготавливались из войлока или кожи и служили для амортизации ударов по шлему. Подобную подкладку имели также и кнемиды. В общем, имеющиеся изобразительные материалы позволяют считать, что в IV веке до н. э. боспорская пехота сохраняла основные особенности вооружения и, надо думать, боевое построение фалангой, характерные для более раннего времени.
Таманский рельеф:
1 — стела с изображением двух воинов;
2— молодой воин (по В. П. Толстикову)
Из приведенного выше рассказа Полиэна о столкновении Левкона I с гераклеотами, однако, можно заключить, что фаланга, состоявшая скорее всего из граждан боспорских городов, не всегда была надежным орудием в руках монарха. Вероятно, уже при ранних Спартокидах в вооруженных силах все более важную роль начинают играть отряды наемников. Среди них можно предполагать не только гоплитов, но и так называемых пельтастов, занимавших промежуточное положение между тяжело- и легковооруженными воинами.
Подразделения пельтастов широко распространились в Греции IV века до н. э.; название свое они получили от легкого щита особого типа — пельты, имевшей форму полумесяца. Пельта изготавливалась из дерева, возможно, даже была плетеной, покрывалась овечьей или козьей кожей и, как представляется, была лишена металлических обивок. Появление такого щита обычно связывают с Фракией. Наиболее ранние его изображения на аттических вазовых росписях относятся ко второй половине IV века до н. э., но особенно популярными они стали позднее. Очень часто пельта изображалась на так называемых «боспорских» педиках IV века до н. э., которые изготавливались в Афинах, возможно, в немалой степени специально для продажи на Боспоре. Однако каких-либо остатков таких щитов здесь обнаружено не было.
Пельта была известна и скифам. На одном из шедевров греко-скифской торевтики — золотом гребне, найденном в кургане Солоха, представлена сцена сражения трех воинов. Спешившийся скиф, конь которого убит, отбивается от нападающего на него всадника и расположенного позади всадника пешего воина; этот скиф имеет пельту, его противники — обычные скифские щиты. Это изображение, информативное само по себе, интересно для нас еще и по той причине, что гребень из Солохи, как и большинство предметов греко-скифской торевтики, скорее всего был изготовлен в мастерских Боспорского государства. Во всяком случае, многие специалисты придерживаются такой точки зрения.
Еще раз возвращаясь к рассказу Полиэна о войне Левкона с гераклеотами, хочется обратить внимание, что содержащаяся в нем информация
