Социальные мотивы проходят через всю эпическую поэму Коласа «Новая зямля». Общество разделяется на панов и мужиков, на эксплуататоров и трудящихся. Мужик проникнут классовой ненавистью к пану. К этой классовой ненависти присоединяется национальная. Паны — это поляки, а мужик — белорус. Панам хорошо живется под царским режимом. Мужик забит и всего боится. Боится он и чиновника великоросса.
И в обрисовке Янки Купалы общество разделяется на мужиков и рабочих, а с другой стороны на чиновников, капиталистов, фабрикантов, банкиров и т. д. («Сон на кургане»).
По справедливому замечанию З. Жилуновича новейшими и наиболее блестящими представителями такого направления нашей поэзии являются Янка Купала и Якуб Колас: «З гарнасцю можам сказаць, што Янка Купала — беларускi Шаучэнка i Мiцкевiч — ёсцека i нацыянальна свядомы барэц за адраджэння свайго народу, чаму у многiм паслужыла яго лера… Можна не абмылiцца, калi сказаць, што ўсе iншыя беларускiя паэты выраслi на iм і свае таленты прычасцiлi яго творамi».
Песня о недоле — предвестник песни свободы:
Грай, мая жалейка,
Пей, як салавейка,
Апявай нядолю,
Апявай няволю
I грымнi свабодна,
Што жыве край родны.
(Я. Купала).
Мужик обладает великой силой, он способен сдвинуть с себя вековую неволю. Правда, еще мужик неграмотен и это задерживает его развитие. И поэт призывает белорусский народ добиться своими силами культурного и политического успеха:
Ах! Цi доўга, брацця, будзем
Пад няволяй мы стагнаць.
Ах! Цi доўга свае шчасце,
Сваю долю праклiнаць.
И в другом стихотворении поэт заверяет, что настанет миг, когда народ скинет иго неволи.
Не загаснуць зоркi ў небе,
Покi неба будзе. —
Не загiне край забраны,
Покi будуць людзi.
Ночка цемная на свеце
Вечна не начуе;
Зерне, кiнутае ў нiву,
Усходзе ды красуе…
Беларускаю рукою
Светлай праўды сiла
Славу лепшую напiша
Бацькаўшчыне мiлай.
Зацвiце яна, як сонца
Пасля непагоды
У роўнай волi, у роўным стане
Мiж усiх народаў.
В этом призыве к свободе можное участие принимает и муза Тишки Гартного. Много пролил мужик слез в воды Немана, много грустных песен пел он над его водами — этот сын недоли. Но придет пора:
И поэт дает себе отчет в том, что надо готовиться к смерти, к борьбе за свободу слова, за новый порядок, к борьбе против господства утеснений, чтобы
Ды ў кайданах ногi,
Не звялi з дарогi,
У нястрымным ходзе
На пуцi к свабодзе.
(Из стихотворения «Поэт и Мать»).
Ряд прекрасных статей и стихотворений в прозе «Нашей нiвы» проникнуты идеей скорби о современном положении Белоруссии и в то же время они говорят о новой жизни, о расцвете новой национальной жизни. «На пагляд, Беларусь, ты шэрая, ты непрынадная, ты спiш». Но внутри она таит огонь и богатство будущей жизни. Небо светлеет, зори загораются. Белорусское будущее, лежит в ее деревне. Еще спит деревня «але тут жывая Беларусь» (№ 14, 1910 г.).
С. Полуян (№ 16–17, 1910 г.) в приветствии с Воскресеньем Христовым, обращенном к народу, со скорбью говорит о том, что в течении веков пренебрегали народным языком, пренебрегали народом и посылали его только на тяжелую работу. Много терпела Белоруссия, но «и ты уваскрэснеш, мой родны краю. Скiнеш з шыi ярмо адвечнага гора и нуды».
Жажда будущей свободы у некоторых поэтов подкрепляется воспоминанием о былой свободе белорусского народа, напр., у Богдановича в его подражании Пимену и у Янки Купалы, который нередко обращается к давнему прошлому, когда счастье цвело на родине, когда белорус был паном в своем доме, когда с вольною дружиною князь на посаде вольному люду законы писал; князю народ повиновался, а князь подчинялся вечевому звону («Над Нёманам»).
В его поэзии встают тени прошлого, тени былой свободы и государственности, и этот сын своего народа напоминает своему народу об этом былом и о необходимости возвращения к нему.
В стихотворении «Брату беларусу», поэт предлагает этому брату прилечь ухом к земле и послушать, что она говорит. Она говорит дивную повесть о минувшей славе и жизни. Пусть брат-белорус вглядится в воду реки и там он узнает, что эту воду пьют чужаки. Лес оберегал думы и песни белоруса, а между тем, сам белорус забыл свою песню и славит чужую песню бога. Брат белорус сядет на взгорьи на камне и небо скажет ему, что и он имел когда-то свою долю. А теперь:
Цяпер яно сваймі слязамi
З табою плача над табой;
Шле буры, громы з пярунамi,
Каб сон збудзiць магiльны твой.
В другом стихотворении, обращенном к своему народу, поэт напоминает народу, находящемуся в оковах, его минувшее. Пусть реки расскажут, как этот народ вознес крепости, как он оберегал свой край от восточных и западных соседей, как он пановал в крае и издавал закон. Вечевой звон сзывал народ, а сход заботился о счастьи отчизны. А теперь люди согнулись в ярме, чужаки запрягли его в неволю, забыл народ об отечестве, но «Паўстань, народ, прачнiся, Беларусе!».
Поэт зовет народ к воле и эта воля дело самого народа. В стихотворении «Годзе» поэт говорит:
Годзе брахнi ужо, падкупленых зводаў.
Годзе таптання праўд вечных, святых!
Сцежку свабоднаму духу, народу,
Сцежку да сонца i зор залатых!
Долго народ ждал просвета — теперь довольно и восточной и западной культуры. Для белорусов цена им одна, потому что все паны одинаковой натуры. Народу «добра вядомы i путы, i плугi». Довольно мы шли на чужом поводу, новые думы выросли среди нас и зовут нас к борьбе.
Мы станем на борьбу с кривдою и тогда:
«Рухне старое, хоць крэпкае з вiду,
Яснае вольнае створым жыццё»
И не только вольная жизнь впереди, но и все взятое у нас должно к нам вернуться.
И в стихотворении «Беларушчына» поэт вспоминает о тяжелом прошлом родины: сотни лет она лежала прибитая своим братом-неприятелем и народ принужден был молчать:
Спаў народ, i спала зямля, i ворагі верылi,
Што нiхто не разбудзiць цябе, што заснула навек.
I дзялiлi цябе, усiмi мерамi мералi,
Што памерла ўжо ты, не адзiн так казаў чалавек.
Но теперь Белоруссия воскресла, ее сыны проснулись и, несмотря на все препоны, Белоруссия будет жить:
Сцiхнуць вiхры, зацiхне пара непагодная,
Сiлы грозныя ўстануць, акрэпнуць к другому жыццю;
Панясуцца, як звон, песнi вольныя, родныя,
Апяваючы долю, нядолю народу, тваю.
Социально-политическое возрождение народа даст свободу политическую, даст равенство или господство трудящемуся белорусу, даст, наконец, возможность восстановить былую национальную культуру, сбросить иго чужих культур и развивать свою родную вместе с другими культурными народами.
Одним из путей, может быть, важнейшим к возрождению белорусского народа, к его саморазвитию, к культурной жизни, является развитие национальной культуры и родного языка, «это — закон жизни». Это не…, [а] историческая потребность, которая ведет к тому, что белорусская национальная душа освободится от вековых пут («Наша нiва», № 42).
Родной язык, родная песня дороги поэтам. Родное слово, бессмертное слово, и гонимая, и бедная, но родная речь милей богатой чужой:
Гэй, песнi, гэй звон Беларусi загнанай,
Заграйце пацехай на родным загоне,
Што ужо няма болей няволi, кайданаў,
I людзi не стогнуць, як стогнуць сягоння.
(Янка Купала).
Родная песнь, светлая заря, райский гимн для родного края. В этой песне отражается доля и недоля, в ней отражается вздох пахаря, холод и голод, неволя, и воля, и будущность, и вера.
И Алесь Гарун в стихотворении, посвященном белорусам, заклинает своих земляков не чураться родного языка. Национальная сила в этом вековом языке. В нем наше богатство, в нем память о вольной жизни, о тяжких трудах и о темной воле:
Дык няхай жа жыве наша мова,
Гэты скарб наш, на доугiя годы,
Зажывем i мы з яго нанова
Без бяды, без нужды, без нягоды.
Правда, подъем белорусской культуры взбудоражил лагерь врагов-угнетателей, привыкших с презрением относиться к серому белорусскому люду, веками державших его вдали от всего родного.
В стихотворени «Ворагам Беларушчыны» Янка Купала спрашивает, почему забили тревогу враги белорусского народа, когда этот народ заговорил на своем языке. Вам страшна его песня, полная слез и жалоб, вам больше по душе холод и темнота мужика! Довольно кривд! Каждый народ сам себе пан, и белорус найдет себе место в семье славянских народов.
