Так что и Перикл выступает как политический демагог. Не случайно демократия в его устах оказывается аристократией. Благодаря ораторскому таланту и уму он управлял народной массой по своему усмотрению. Вождь находился у власти около 15 лет и все это время держал Афины под своим жестким контролем. Он держал железной хваткой и всю Аттику. По первому требованию Афин посылали войска, всех недовольных подвергали казни, разрушались стены городов, афиняне забирали корабли, союзников вынуждали вносить в казну Афин громадные суммы. Это и произошло с Эгиной, которая в течение двух веков принадлежала к числу самых богатых государств Эллады. Маленький остров площадью около 80 кв. км был беден землей и водой, но остров процветал благодаря мореходству, торговле и выгодному расположению в центре залива, где пересеклись морские пути. Его жители добирались до Черного моря, устья Нила, до богатой серебром и золотом Испании. Торговля приносила им огромные богатства. Они же первыми в Элладе стали чеканить монету. Только спустя десятки лет монеты возникли в Афинах, Коринфе, Халкиде, Сикионе. Понятно, Афины видели в нем конкурента, который снимал сливки с торговых потоков. Отсюда и ненависть к удачливому сопернику.
Вспомним и карательную экспедицию Фрасилла против богатого Эфеса. Афиняне выступают тут как откровенные разбойники, желающие поживиться за счет города Артемиды Эфесской. Диодор описал неудачный поход Афин: «Фрасилл, посланный афинянами с тридцатью городами, большим количеством гоплитов и ста всадниками, приплыл в Эфес. Он высадил свое войско в двух пунктах и пошел приступом на город. Горожане сделали вылазку, и завязалась жестокая сеча: не выдержав натиска всенародного ополчения эфесцев, афиняне отступили, потеряв четыреста человек; остальных Фрасилл успел усадить на корабли и отплыл в Лесбос». Такого рода военных авантюр против своих соотечественников не счесть.
Разумеется, не секрет, что в основе всей внешней политики Перикла, наряду с главной задачей (противоборство со Спартой), стояли локальные военные планы, целью которых была ликвидация всех конкурентов и соперников. Поэтому он даже не стеснялся заявлять публично: «Мы должны вытащить эгинскую соринку из глаза нашего Пирея». А ведь тогда, когда под нажимом афинян срывали стены Эгины (457 г. до н.э.), не пожелали вспомнить о том, что 23 года назад эгинцы отличились в битве против персов при Саламине, проявив огромное мужество. Так предали своих союзников Афины, не без участия Перикла «навеки погас блеск островного государства». А как поступили Афины с союзным государством Самос? Это был один из главных основателей Морского союза греческих государств. Самос стал известен в эпоху тирана Поликрата своими великолепными зданиями, туннелями, храмом Геры, чудесами техники. Известна история с «перстнем Поликрата», который, желая умилостивить судьбу и отвести от себя угрозу, выбросил в море самый ценный перстень, но море возвратило его (в брюхе пойманной рыбы). Злым роком Самоса стал Перикл.
Я. Брейгель. Триумф смерти. Фрагмент. 1562 г.
Он вторгся туда, установил политический строй («демократию»), который ему был по душе. Когда же в Самосе вспыхнуло восстание (что неудивительно), «демократов» прогнали взашей, а афинских чиновников и воинов выдали персам, разъяренный вождь Афин повел войну на их уничтожение. Захваченным пленникам он ставил клейма на лоб. Девять месяцев сопротивлялся город, но пал. Самосцев заставили срыть стены, отдать все корабли и заложников, выплатить военные издержки (1500 талантов). Те даже богов уступили афинянам. Воинов самосского флота привезли в Милет и выставили на позор у столбов тамошней агоры. Через 10 дней и ночей умирающих добили палками, а тела выбросили на поживу псам и птицам. Перикл при этом хвалился: «Царю Агамемнону понадобилось десять лет, чтобы захватить Трою, а я заполучил богатейший город Ионии всего за девять месяцев».
Так за что же пали молодые люди Афин? За свободу? За родину? Нет, в угоду интересам самой подлейшей демократии, которая всегда скрывается под маской. И права была старая женщина, которая, послушав немного хвастливую речь Перикла, подошла к нему и презрительно бросила ему в лицо: «Твои деянья прекрасны и достойны удивления, Перикл! Ты отправил на смерть столько храбрецов. И ради чего? Только для того, чтобы надеть ярмо на братский, союзный с нами город. Мой брат тоже сражался и вел воинов в смертельную схватку. Но ведь он побеждал врагов Эллады – персов и финикийцев!» Таков был этот «народный вождь» без прикрас. Туманс отмечает, что образ Перикла некогда был популярен в советской России и фашистской Германии. Однако еще более популярен стал образ афинской демократии на Западе. Новые режимы ощущают родство с Периклом и Афинами.
А разве не так же действуют новые властители современного мира, Соединенные Штаты?! Разве они не вломились (вместе с ближайшим их союзником, Англией), как бандиты, в Югославию и Ирак?! Разве не захватили, как пираты, законных правителей и государственных деятелей двух этих стран?! Разве не отдали их под суд в Женеве, который на поверку оказался самым гнусным и лживым судом за всю историю человечества, ибо не обладает пусть даже фикцией независимости от своих хозяев?! И по какому праву эти убийцы судят независимые народы?! Что происходит в мире?! Вот она цена серии предательств, которые разрушили могучую державу СССР и отдали мир на потребу главному хищнику – Соединенным Штатам Америки. Как афинский «президент» Клеон издавал приказы о казни жителей Скионы и Менды, так американский президент отдает приказ убивать непокорных жителей Ирака, а глава Израиля убивает граждан Палестины и Ливана.
Язык меча и кинжала
Ранее мы как-то «щадили» афинян, обходя, как вы заметили, войны и все ужасы, которые им сопутствовали и ими же порождались. Однако при более объективном рассмотрении выясняется, что Афины и Спарта были пусть и не очень большими, но сильными, жестокими и прожорливыми хищниками… Спарта последовательно покорила многие земли и стала к концу VI века до н.э. во главе почти всего Пелопоннеса. Это же можно сказать и в отношении Афин. Их возвышение привело к временной гегемонии их «империи». Поэтому на каждую страницу славы приходится десяток случаев позора, предательства, измен, корыстолюбия, трусости и обмана. Спарта и Афины поклялись уважать «автономию греческих государств», но в жизни редко этому следовали. Известна фраза спартанца Лисандра: «Детей мы обманываем бляшками, а взрослых – клятвами». Листая страницы истории Греции, то и дело сталкиваешься с междоусобными войнами. Историк де Ромили прав, утверждая: частые вооруженные конфликты между греческими полисами были явлением обычным и совершенно естественным. Это так. Ведь в Пелопоннесской войне шла постоянная борьба за гегемонию, экономические и политические преимущества. Результатом непрерывных междоусобиц становились акции мести и устрашения, сопровождавшиеся жестокими расправами с пленными, опустошением территорий и земель, гнетом населения. Славные герои Афин без малейшего колебания отрубали пленным правую руку, сбрасывали в пропасть экипажи захваченных в плен триер и т.д. Спартанцы, в свою очередь, казнили пленных афинян. Все отмечали фанатизм Пелопоннесской войны («первой мировой войны» древности), продолжавшейся целых 27 лет. Не забудьте, войну начал не кто иной, как «великий» Перикл, которого считают отцом западной демократии. Это по его приказу войска атаковали Мегары и захватили Эгины, надеясь тем самым заполучить полный контроль Афин за всей греческой торговлей.
Греческий военный корабль
Афины, как и Спарта, силой побуждали к покорности все свободные полисы и малые государства в Эгеиде (район Эгейского моря). Союз свободных городов на деле был фикцией. О сути взаимоотношений греков открыто сказал Фукидид, хотя и устами Клеона. Обращаясь к народному собранию, Клеон сказал: «Вы должны помнить, что ваша империя – это деспотия, сохраняемая против воли ее подданных, которые постоянно злоумышляют против вас; они не станут повиноваться вам в ответ на любую милость, оказанную вами в ущерб себе, но будут подчиняться вам только до тех пор, пока вы господствуете над ними; у них нет любви к вам, но они покорствуют силе». Отсюда и яростное сопротивление политике Афин, исходившее фактически от всех государств Греции. Историк Дюрант сравнил античные Афины с Англией, которой «предстояло выбирать между империей и голодной смертью» (на деле Англия захватила полмира). Добавьте сюда большое число не всегда смышленой, туповатой и просто безработной молодежи, о которой писал Фукидид («Пелопоннес и Афины были полны молодежи, чья неопытность побуждала их взяться за оружие»), и вы поймете, что везде и всегда причины войн одни и те же.
