Как и ожидалось, завершив окружение, русские уменьшили интенсивность своих атак. Сильное давление неприятеля было только на восточном участке фронта, на севере его активность была не более чем умеренной, а с запада враг не атаковал оборонительный периметр первой танковой армии. Судя по всему, все продолжавшееся движение немецких вспомогательных частей на юг через Днестр привело противника к заключению, что первая танковая армия целиком отступает на юг. Русские стали перебрасывать все больше частей в том же направлении, но позже стало ясно, что это было большой ошибкой. Линии снабжения врага все более растягивались, и перед ним встали похожие трудности, что и перед окруженными немцами.
В ответ на давление противника с востока и севера, первая танковая армия намеренно сократила линию фронта так, что она стала проходить лишь по значительно меньшему периметру к северу от Каменец-Подольского, что позволило достичь большей концентрации оборонявшихся частей и более эффективно использовать ограниченный запас боеприпасов. Стало легче предотвращать небольшие попытки противника прорвать линию обороны и вовсе не допускать прорывы. В то же время, первой танковой армии удалось обмануть врага и создать у него впечатление, что крупномасштабная эвакуация через реку продолжается днем и ночью.
Даже до того, как она была полностью отрезана, первая танковая армия запросила разрешения обороняться вдоль подвижных линий обороны. Когда эта просьба была отклонена, а окружение стало свершившимся фактом, альтернативой беспомощному и неминуемому уничтожению оставался только прорыв. Из-за плохой погоды, то количество припасов, которое можно было доставлять в котел по воздуху, было совершенно недостаточно для поддержания боеспособности окруженных войск. На деблокирование котла ударом извне рассчитывать не приходилось. В этом положении противник прислал жесткое требование сдаться, угрожая, что в противном случае все бойцы окруженной немецкой армии будут убиты.
Реакцией первой танковой армии была немедленная подготовка к прорыву всех окруженных сил в количестве восьми дивизий. Снова, путем систематического отсева из дивизий был забран весь непригодный персонал и не слишком нужное оборудование, а с Люфтваффе была достигнута договоренность, о вывозе раненых обратными рейсами транспортных самолетов, снабжавших котел.
Раздел II. Планы для прорыва
Во всех принимавшихся мероприятиях важную роль играл вопрос о направлении прорыва. Было ли лучше ударить прямо на запад, вдоль Днестра, или же на юг через Хотинский плацдарм. В последнем случае прорыв вызывал меньше трудностей, перед прорывающимися частями был бы слабый противник, а такое направление прорыва, возможно, позволило бы отвести все немецкие силы в Румынию. Однако в этом случае, по крайней мере, в течение какого-то времени, одна танковая армия не сражалась бы с русскими. К западу от котла несколько рек, шедших одна за другой, являлись естественными препятствиями для наступления. В случае прорыва в этом направлении немцы могли бы ожидать встретить наибольшую концентрацию сил противника по сравнению с остальным периметром окружения. Также рассматривалась возможность прорыва в нескольких направлениях одновременно. Такой прорыв заставил бы врага распылить свои силы, принимая контрмеры на нескольких направлениях, и мог бы позволить небольшим группам немцев добраться до своих с наименьшими боями.
В конце концов, было решено прорываться на запад в направлении, вызывавшем наибольшие сложности, но и обеспечивавшем наибольшую неожиданность. Одновременно, снаружи котла, другие немецкие силы должны были начать наступление из района к юго-западу от Тернополя (более 125 миль от котла) в направлении первой танковой армии. Другим важнейшим вопросом был вопрос о построении войск при прорыве. Как бы ни хотелось, чтобы впереди наступающих была сильная концентрация танковых частей, возникло опасение, что такие части, предназначенные для быстрого продвижения, смогут оторваться от пехоты и нарушить единство командования. Таким образом, план прорыва предусматривал создание южной и северной групп, каждая из которых состояла из двух корпусов и специально образованных сил авангарда, включавших в себя пехоту, с приданными ей танками, и военных инженеров, тогда как основные силы окруженных и арьергард должны были состоять из мобильных подразделений. Это означало, что вся танковая армия должна была вступить в бой двумя действующими параллельно образованьями, атакующими в один эшелон с частями, построенными в колонну. Конечно, контроль за операцией можно было вести только из самого котла; вопрос об эвакуации штаба армии на юг через Хотин для того, чтобы тот мог руководить прорывом извне, не рассматривался.
Раздел III. Котел движется на запад
27 марта, перегруппировав войска согласно плану и завершив подготовку для наступления через реку Збруч, первая танковая армия начала прорыв на запад. Одновременно части авангарда в восточном и северном участках котла стали задерживать продвижение противника.
В районе действий северной группы части противника вдоль реки Збруч были разбиты с удивительной скоростью, и немцы захватили три неповрежденных моста. Наступление северной группы встретило большее сопротивление противника, а его контрудар с запада через Збруч, благодаря которому он достиг Каменец-Подольского, привел к серьезным осложнениям. Потеря этого важного перекрестка дорог привела к необходимости изменить маршруты движения всех немецких частей, чтобы обойти город на большом расстоянии, что требовало тщательной разведки и осторожной регулировки движения. Однако вскоре прорыв противника был закрыт, и окруженные немцы смогли, в свою очередь, окружить меньшие силы русских. Они не снабжались по воздуху и не принимали участия в последующих операциях. Как только на противоположном берегу Збруча было захвачено несколько плацдармов, были сформированы новые ударные группы, начавшие наступление через линию реки Сереть. Таким образом, танковая армия сохраняла инициативу и продолжала двигаться днем и ночью.
Похоже, что враг все еще сомневался в намерениях немцев. Вместо того, чтобы собрать все свои силы с восточного и северного участков кольца окружения и попытаться охватить и разгромить немцев, двигавшихся на запад, он по-прежнему атаковал котел с востока и севера, в нескольких случаях нанося удары по позициям, уже оставленным немецким арьергардом. Его части к юго-западу от котла все еще продолжали двигаться на юг. Тем временем, первая танковая армия продолжала наступать на запад; 28 марта южная группа смогла перерезать дорогу, ведущую на Чортков, нарушив коммуникации противника в этом районе; день спустя, передовые силы немцев достигли реки Сереть, через которую они переправились на следующую ночь.
Только тогда стала чувствоваться ответная реакция русских. Они отозвали части своей четвертой танковой армии с юга Днестра и к 31 марту нанесли мощный танковый удар на север из района Городеньки. В качестве контрмеры южная группа первой танковой армии, в основном находившаяся между реками Збручь и Сереть, перешла к обороне и смогла сломить танковое наступление русских. Поскольку линии снабжения этих русских частей были перерезаны, они более не представляли опасности для левого фланга немцев.
Более серьезной была опасность на севере, где силы русских, двигаясь на запад, могли охватить и блокировать все правое крыло первой танковой армии. Однако враг не сделал этого, а северная группа продолжила наступление и смогла переправиться через Сереть без больших сложностей.
Раздел IV. Спасение
Последняя неделя марта была отмечена сильными снежными бурями. Начавшаяся за тем в начале апреля быстрая оттепель серьезно затруднила все передвижения. В это время снабжение оставалось главной проблемой. Поскольку немецкие силы находились в движении, самолетам приходилось каждую ночь привозить припасы на новые взлетные полосы. На завершающем этапе операции припасы приходилось сбрасывать с воздуха, а такой способ доставки совершенно не мог удовлетворить потребности целой армии. Несмотря на ежедневное передвижение окруженных войск, удавалось постоянно поддерживать и адекватную связь между частями, в основном используя обычные и микроволновые радиопередатчики.
Поскольку войска постоянно находились в движении, последовательно атакуя в западном направлении, у них не появлялось чувства того, что они попали в медленно сжимающийся кулак окружившего их противника. Поэтому не было и признаков разложения или паники, а число пропавших без вести за все время операции было необычайно низким. К 5 апреля передовые части и северной и южной групп достигли реки Стрипы. На следующий день около Бучача (Buczacz) они смогли соединиться с подходящими с запада немецкими частями.
