В соотношении В — Г происхождение племен (см. схему), или их языков, явствует из их родства в том что касается грамматического строя современных языков, сходства словарного запаса, чего не наблюдается ни в какой другой группе арийских языков.52
Доказательств прихода предков словенцев в Альпы с южнославянских территорий невозможно найти ни в области археологии, ни по историческим свидетельствам.53 Родство словенского языка с другими южно-славянскими языками, и прежде всего с кайкавским диалектом хорватского языка, старинным говором Славонии, — следствие западно-славянского переселенческого потока при формировании южных славян. Из этого потока происходит, вероятно, и культура Кестхей (Keszthely) (6–8 вв.) в Западной Паннонии, которую не представляется возможным приписывать аварам, т. к. она возникла посредством слияния остатков романского населения и поселившихся здесь славян. В последующие века, особенно в 15 в., «штокавщина», в связи с притоком т. н. «ускоков» — выходцев из тех оказавшихся под турками регионов, где говорили по-сербски (штокавская разновидность диалектов), вытесняет исконные кайкавские говоры на окраины Славонии.
Все три группы, которые мы сегодня относим к славянским, упоминает в 6 в. готский историк Йордан (Getica 34–35), говоря о происхождении и деяниях готов: 1) венетов — как общее обозначение славянских племен и как группа на обширной территории вплоть до Вислы; 2) склавенов — от устья Савы до дельты Дуная; 3) антов — между Днестром и Днепром. 54 Эта классификация Йордана соответствует разделению на западных, южных и восточных славян.
Центральная Европа — это территория, на которой, как можно утверждать, примерно за два тысячелетия до н. э., т. е. в период Культуры шнуровой керамики (существовавшей с 2800 г. до н. э.) проживало племя индоевропейцев, язык которых был весьма древним и возник за несколько десятков тысяч лет до описываемого времени. Их наречие уходит своими корнями, как уже отмечалось, в первый период палеолита, к периоду организованных родовых общин (Е. Рёт). В период Культуры шнуровой керамики индоевропейцы являлись не только языковой общностью, но общностью племен, основой которой была общая земледельческая культура. И эта культура проходит потом через все исторические периоды (Унетицкий, Лужицкий, Гальштат, Латен) до римского периода и далее, в средние века, вплоть до нового времени.
Носители этой культуры относятся к земледельческому народу, во главе которого стоят различные «аристократии». В постоянном контакте с соседями этот народ во многих регионах перенимает на протяжении тысячелетий чужие языки. В результате возникают различные языковые группы.
Вопреки взглядам, существовавшим в довоенное время, что этот древний народ были иллирийцы, в настоящее время в научных кругах полностью победило утверждение, что этот народ назывался венетами. Его исконное имя должно было быть «словенти» (словенцы), от термина «слово» (beseda), то есть люди, которые друг друга понимают (М.Бор).
Рассыпанные по всей Европе имена с основой «vend» также подтверждают идентичность данного народа. То, что его языковое и культурное наследство в значительной мере сохраняется именно в словенском народе и его сельскохозяйственной культуре, подтверждают многочисленные топонимы, гидронимы и этнонимы в Европе, значение которых нам понятно и сейчас. В качестве примера можно привести следующие индоевропейские корни *ker (торчать, возвышаться), *kam (согнутый, искривленный), *кар (копать), *mer (мерить, отмерять), *pelth (широкий = как поле), *kut (покрывать, кутать), *dhubh (углубленый, погрязший). Характерным является корень *wig (битва, война, оборона, противодействие), который в этом же значении сохранился в германских языках.55 Однако в топонимах германского мира этот же корень проявляется и как «vik» (лат. vicus), что означает населенный пункт. И это значение — то же самое, что в западнославянском и словенском слове «vas» (крестьянское поселение), а по-русски «весь». Таким образом, значение населенного пункта в наименовании vik/vas исходит от венетов, которые уже до германцев населяли нынешние германские территории. Более того, словенское «iti v vas» («идти в село», т. е. в гости), а также «vasovati» (т. е. находиться в обществе), указывают на изначальную, выраженно крестьянскую общность, которая имела также характер прикрытия, защиты, о чем свидетельствует исконное значение, содержащееся в корне этого слова.
Словенский язык, являющийся западнославянским по своему происхождению, сохраняет, как это свойственно языку сельскохозяйственного населения, характерные индоевропейские и праславянские элементы. Он принадлежит западнославянской группе, являвшейся наследницей первичного этноса венетов. В ней праславянская основа присутствовала в течение длительного времени. Еще во Фрейзингских отрывках, датируемых 10 веком, словенский язык не слишком далеко отстоит от праславянского (Й. Топоришич) В отличие от нее южнославянская языковая группа формируется в привязке к новой почве (Ф. Рамовш).56 От данной группы словенский язык характерно отличают сохранившиеся праславянские особенности и даже родство с балтскими языками.
Существует более, чем достаточно доказательств тому, что словенская языковая основа имеет существенные черты северно- и западнославянского типа, который уже с самого начала развивался под продолжительным южнославянским влиянием (Ф. Безлай).57
Если для какого-либо славянского слова, не имеющего соответствующих славянских параллелей, не находится романских, германских или венгерских соответствий, я мысленно произвожу наиболее вероятную праславянскую реконструкцию. Результат перевожу в прабалтский язык и выстраиваю из полученного материала современное литовское или латышское слово. Теперь я уже не удивляюсь, если это слово я действительно нахожу в словаре в значении, соответствующем исходному славянскому слову (Ф. Безлай).58
Помимо лексического родства с балтскими языками, в словенском языке представлены еще многие другие праславянские элементы: двойственное число, как и у лужицких сорбов; супин; как и у чехов, родительный отрицания, характерный для балто-славянской группы и т. п.59 Необычайно огромное число диалектов, около 50, как ни в одном из славянских языков, также указывает на архаичность словенского языка, в особенности по сравнению с более молодыми южнославянскими языками, которые по этой причине менее разнообразны в диалектах. О северном происхождении говорит наличие r в относительных местоимениях kdor, kar; kakor; odkoder; nikamor, чего в южнославянских языках не наблюдается. И, наконец, акцент на предпоследнем слоге, сообщающий словенскому языку, в отличие от южнославянских, совершенно другую мелодику. В словенском языке сохранились отголоски всех праславянских исходных черт (Ф. Безлай).60
Как далее заключает Ф. Безлай,61 пласт балто-славянских лексических параллелей и архаизмов в словенском языке говорит в пользу гипотезы, что зачатки самостоятельности словенского этноса уходят в то время, когда метатезы еще были продуктивным явлением, т. е., по меньшей мере, в 4 в. н. э. По его мнению, мы не можем сказать, имелись ли эти зачатки еще в праславянской прародине, или же одна из волн переселений возникла здесь, на юге, за несколько столетий до других.
В действительности же могло иметь место последнее из его предположений о том, что одна из славянских волн переселения возникла на юге значительно ранее остальных. И это подтверждают археологические открытия, свидетельствующие о распространении культуры полей погребальных урн с территории Лужицы после 1200 г. до н. э., а также выводы языкознания, которое установило, что носителями данной культуры были венеты (G. Devoto), то есть праславяне, ныне западные славяне (C. Verdiani). Эта волна переселений пришла с севера не то что на несколько веков, но на полторы тысячи лет раньше остальных. После нее археология уже не находит каких-либо следов другой волны, в которой можно было бы распознать признаки переселения какого-либо из славянских народов. И это было до 5–6 вв. н. э.
В этой связи мы должны попытаться дать ответ на вопрос, почему южные славяне после своего переселения на Балканы в 5–6 вв. переживали иной путь языкового и общественного развития, нежели словенцы?
При переселении на Балканы произошла встреча восточной и западной волны славян, что явилось поводом для возникновения новой славянской языковой группы. Следует уяснить, каково было при этом влияние иллирийского и фракийского языков, то есть языков населения, которое здесь проживало ранее. Если древние иллирийцы или фракийцы к тому времени были латинизованы или эллинизированы, то южнославянские языки должны были позаимствовать у них множество латинских и греческих слов. Мы ведь не можем допустить, что оба народа, населявших Балканы, бежали отсюда под натиском славян, или полностью укрылись за крепостными стенами приморских городов, или просто растворились в славянском «море». Коренное население в большинстве своем осталось на прежнем месте и затем смешались со славянскими пришельцами. Их язык, иллирийский или фракийский, должен был быть еще довольно близким индоевропейскому, подобно праславянскому языку. Поэтому в южнославянских языках иллирийские или фракийские слова не выделяются. Совершенно другое дело — албанский язык, в огромной мере подверженный влиянию греческого, а впоследствии — турецкому влиянию.
