Ознакомительная версия.
Странные люди! Ведь я давала стихи на смерть А. Кадырова в родную газету. Руководство сказало:
– Ахмату Кадырову? Фу! Не будем печатать.
Когда эти же стихи вышли в другой газете, их похвалили в министерстве. Спрашивали:
– Кто автор?
Царица, узнав об этом, бегала и говорила:
– Полина – мой корреспондент!
П.
16.09.
Встретили Сулима, друга моего деда. Когда-то Сулим работал на телевидении, сейчас – безработный. Я, решив ему помочь, посоветовала пойти на ТВ. Может, его возьмут? Сулим старше моей матери лет на пятнадцать.
Царица вчера в гневе сообщила, что отравит меня ядовитой ртутью. Угрожала прямо при остальных сотрудниках.
– Вот Анну Политковскую в самолете травили – не дотравили, а я тебя точно отравлю! – верещала шеф, размахивая в воздухе кулаком.
А сегодня старик Ахмед, который пишет афоризмы и часто пьян, стал мне угрожать. Царица неоднократно поддерживала пожилого чеченца, давая ему деньги на опохмеление. Старик Ахмед подошел ко мне возле редакции и сказал:
– Ты смотри! Царица тебе сделает. Кто за тебя заступится? Никто!
На что я ответила:
– Пусть только попробует! Узнает, какие братья у моего отца!
Старик Ахмед испугался и убежал.
18.09.
Всю ночь была адская стрельба! Пятиэтажный дом, в котором мы снимаем квартиру, расположен около трассы.
Напротив него бензоколонка. Вот там-то напились и стали стрелять из автоматов чеченские милиционеры. Просто так! Не было никаких причин для сумасшедшей стрельбы. При этом жуткими голосами они выкрикивали:
– Аллаху Акбар!
Видимо, им было погано от того, что чистое и хорошее в своей жизни они предали.
К автоматным очередям вскоре подключился пулемет. У нас в квартире два балкона на две стороны света: во двор и на трассу. Поэтому все видно и слышно, и жуть как опасно. Пулемет милиционеры вытащили из своей машины. С ближайших холмов чеченских милиционеров (видимо, не поняв, в чем дело) стала поддерживать тяжелая артиллерия. Стреляли российские военные из БТРов. Грохот поднялся неописуемый!
Соседи в ужасе побежали на нижние этажи прятаться. Кричали и плакали дети. Пьяными голосами милиция продолжала славить Бога и творила сатанинские дела.
Ни в одной комнате находиться было невозможно. Сначала, обхватив голову руками, я сидела в коридоре на полу, потом ползком переместилась в кладовку. Но из квартиры на третьем этаже мы с мамой не ушли. Стрельба длилась с 22.00 до 02.00!
Наутро страшно болит голова, поднялось давление. Будь они неладны, черти поганые! Мерещились странные, кошмарные сны.
P. S. Мама опять будет смотреть детей у Алхазура и Кайлы. Некоторое время мама их не нянчила. Но если не получать каждый день хоть сто рублей, можно умереть с голода!
П.
19.09.
Царица оказалась большим другом семьи Борзовых (!). Да-да! Тех самых, из родного двора по улице Заветы Ильича. Какой удивительный узор судьбы!
Айзан учила меня потребовать у Байсари свою тысячу рублей, но я ответила отказом. Тогда журналистка Айзан пообещала, что поговорит с редактором “Трудяги”, чтобы меня все-таки взяли к ним в штат.
20.09.
Вечером я и мама были в семье танцоров. Взрослые и дети нам обрадовались, угощали вкусностями.
Я объяснила, что на ТВ перенесли съемку. Рассказала о криках главного шефа, что она меня отравит. Мой шеф и сегодня вспоминала госпожу Политковскую, которой стало плохо в самолете и которой оказывали помощь в больнице г. Ростова-на-Дону.
Царицу невероятно задело, что все газеты (кроме родной) выдали мне характеристики для вступления в Союз журналистов.
Я была у Василия. Замминистра, сочувственно на меня поглядев, развел руками и сказал, что ничем помочь не сможет: мол, обстановка в республике такая.
А у Мусы, прямо из министерства, где он работает, украли уже готовую дискету с набранными и подготовленными для нашей совместной книги стихами!
Зура из Национальной библиотеки посоветовала мне обратиться к юристу и обжаловать приказ “дисциплинарное взыскание ст. 192” от Царицы.
Маме Алхазур и Кайла не платят. Дали немного еды.
Котенок, которого мы принесли им, прижился. Он умирал на улице, голодный. Они назвали его Кузей.
П.
21.09.
Гапур в “Известиях” мне обрадовался. Он поймал седого, спортивного журналиста (того самого, который обзывался) и заставил танцевать для меня лезгинку! Таким образом, Гапур меня веселил. Старенький журналист-хам смешно топтался на месте, словно селезень, что не могло не смешить. Из магнитофона лилась чеченская музыка! Когда я собралась уходить, Гапур неожиданно наклонился и поцеловал мне руку.
Я от удивления чуть дар речи не потеряла. Спортивный журналист, увидев сие действо, остолбенел, дико вытаращив глаза. Тут в кабинет забежал главный шеф “Известий”, папа Алана, и дружелюбно крикнул:
– Полина, Ассаламу ‘алейкум!
Я смутилась от всеобщего радушия и быстренько ушла.
23.09.
Каждый день стрельба! Напиваются и стреляют российские солдаты. “Нажираясь” водки, куражится чеченская милиция – пальба из автоматов все время. Когда этот кошмар кончится?
Меня интересует еще вот какой вопрос: почему чеченцев принимают в Европе и даруют всякие блага, а несчастных русскоязычных людей, которые пострадали и от войн, и от местных бандитов, нет? Всех людей из Чечни признать беженцами! Или самой Чечне дать независимость и более сюда никогда не соваться!
Наши тяготы продолжаются: заболела кошка Карина. Кашляет. Чихает. У нее температура! Нос огненный.
Меня не пускали в министерство к Мусе. Охрану предупредила Царица. Дозвониться до Мусы невозможно. Сотрудники его отдела берут трубку и отвечают:
– Здесь такой не работает!
Муса предупредил, что так оно и будет. На войне как на войне! Единственная радость: Гапур выиграл в лотерею! Я за него рада. Он честный и порядочный человек. Выиграл не так уж много, но обещал всем сделать подарки.
P. S. В больнице врач послушал сердце. Сказал:
– У вас порок!
От последних событий начался на нервной почве тик глаза. Делаю дыхательные упражнения по йоге. Ничего, я и не в таких была переделках. Выживу!
25.09.
Была в больнице. Порок сердца не подтвердился, но есть шумы. Невропатолог сказал, что у меня сильный стресс и мне положена психологическая реабилитация (кто бы ее еще предоставил!). Сделали кардиограмму и выписали уйму лекарств.
Юрист в Национальной библиотеке, увидев приказ о “дисциплинарном взыскании от ст. 192”, сильно смеялся, что оно совершенно безграмотное. Сказал:
– Оно нарушает сразу пять пунктов Трудового кодекса РФ!
Потом юрист составил письмо в прокуратуру Ленинского района, которое я отправила.
Кстати, Царица не отдала мне зарплату за август. Есть нечего.
15.00. Опять в больнице мне сделали два укола: острая сердечная недостаточность. Врач поликлиники № 6, к которому мы обратились по настоянию больничных докторов с просьбой выписать мне больничный лист, поначалу отказывал! Он заявил, что и ему не нравится моя фамилия! Симпатичная медсестра, Малка, накричала на него:
– Ты хочешь, чтобы девушка умерла? Не видишь, ей плохо с сердцем!
А моя мама заявила, что сейчас пойдет к заведующему. После чего старый врач все же выписал больничный.
Соседка по лестничной клетке, Хазман, пожилая чеченка, узнав о наших злоключениях, дала булочек и варенья. Она зовет меня “Фатима”.
Иногда вместе с Хазман мы смотрим сериал “Клон”. Я хочу научиться танцевать, как героиня сериала Жади. У Жади плохая история – она мусульманка, а полюбила христианина!
28.09.
В организации “Мемориал” в помощи отказали, сказав, что подобной ерундой, как у меня на работе творится, не занимаются. Сказали:
– Нанимайте себе адвоката!
Мама сообщила Царице, что я болею.
В газете “Трудяга” сотрудница неожиданно дала 300 р. в долг на лекарства. Выручила.
Кайла и Алхазур сдают детей в детдом. Моей маме мальчишек жаль, они полюбили ее, слушаются.
Сегодня в Национальной библиотеке Зура передала для меня фото. На нем я, она, директор библиотеки и великая чеченская артистка Зинаида Исакова.
С Зурой мы крепко подружились. А познакомились так: однажды я пришла за книжками, и мы разговорились о взрыве. Я сказала:
– Вчера у памятника Трем дуракам опять взорвали машину.
– Нет! Нет! – поправила меня Зура. – У памятника Трем героям!
Я от неожиданности аж книги выронила: дело в том, что в Чечне народ называет данный объект “Три дурака” или “Стрелка трех дураков”. Я, поддавшись всеобщему невежеству, повторила фразу, даже не задумываясь. Теперь я всегда говорю: памятник Трем героям. Спасибо, Зура!
Ознакомительная версия.
