707
Подробные соображения Государственной Канцелярии по этому предмету приведены в главе XIII моих «Основ Судебной Реформы».
§ 181 проекта Валуева.
См. отзыв II отдел. С. 19.
В первоначальном проекте Высочайшее повеление начиналось так: «Признавая за благо дать печатному слову всю степень свободы, совместную с настоящим положением судебной части и пр.».
Ранее в отзыве своем от 19 декабря 1863 г. бар. Корф решительно высказывался за отвергнутое им теперь мнение (см. с. 82–85 его отзыва).
Большинство отдельных замечаний членов общего собрания Государственного совета клонилось к усилению цензурной репрессии.
I. Принц Петр Георгиевич Ольденбургский полагал увеличить до 7 дней срок просмотра цензурою книг до 20 печатных листов. Указывая на то, что несмотря на арестование нумера журнала (?) Весть, в коем был напечатан известный адрес московского дворянства о представительстве, оставшиеся в публике экземпляры должны были произвести известное действие, принц полагал, что таким (?) же образом могут быть изданы не только замаскированные переводы некоторых запрещенных сочинений Бюхнера, Молешота, Бунзена и др., но и зажигательнейшие из учений Герцена. – Он возражал также против дозволения частным лицам иметь ручные станки, ссылаясь на то, что Земля и Воля и Юная Россия печаталась на таких станках. – Он же возражал против освобождения от залогов ученых журналов. Е. В., обращая внимание на то, что ученые, особенно натуралисты и медики, суть весьма часто материалисты, полагал применять к ним более строгие взыскания. Он же полагал предоставить, как во Франции, делать предостережения префектам-губернаторам, дабы наказание следовало тотчас за преступлением (sic), и вообще находил неправильным смягчение наказаний, допущенное проектом сравнительно с Улож. о нак. (см. с. 1–4 Замечаний).
II. Кн. П. П. Гагарин высказался вместе с гр. Паниным за то, чтобы предостережения делались от совета главного управления, полагая, что тогда они будут иметь более нравственного авторитета, а также за предоставление самостоятельности, полагая, что ответственность его будет более реальною, чем ответственность министра внутр. дел, и что промахи будут реже, так как министр, как бы гениален ни был, не может избегнуть их.
III. Ген. – адъют. Сухозанет указывал на то, что лицам, содержащимся в крепости за политические преступления, дозволялось в недавнее время заниматься литературою (Н. Г. Чернышевский), полагал не распространять на них права издавать книги без предварительной цензуры.
IV. Ген. – адъют. Игнатьев полагал требовать залоги и от подцензурных повременных изданий. Никому нет пользы, писал он, чтобы органы общественного мнения выходили из самых низших слоев общества. Чем выше, независимее индивидуальное положение, тем беспристрастнее суждение, тем более сближаются частные интересы с общественною пользою (с. 14 Замечаний).
V. Обер-прокурор Святейшего Синода предлагал внести особую статью о воспрещении критического рассмотрения законов, которыми управляется православная церковь (с. 21).
Несколько незначительных замечаний сделал бывший мин. нар. проев. Е. Ковалевский. – Самые полные и разумные замечания были сделаны военным министром Д. А. Милютиным (с. 21–28). Часть этих замечаний приводится в тексте.
В 1864 г. был внесен также в Государственный совет проект о штемпельном сборе с повременных изданий, но проект был отвергнут. Из приложенных статистических данных видно, что в 1863 г. в России выходило 301 периодическое издание. В этом числе частным лицам принадлежало 124, из коих 70 политического содержания. Размер предположенного сбора определялся в 70000 р., причем больше всего должны были платить: Сын Отечества и Русские Ведомости – но 11 000 руб. в год (с 20000 подписчиков по 55 коп. с экз.). Московские Ведомости 7200 р. (с 12000 подп. по 60 к. с год. экз.), Северная Пчела — 3000 руб. (с 5000 подп.), Голос (год основания)—1200 руб. (с 2000 подп.), С.-Петербургские Ведомости—4000 руб. (с 8000 подп.), День —1440 руб. (с 8000 подп.), Искра – 1260 руб. (с 7000 подп.), Отечественные Записки — 2000 р. (с 4000 подп.), Русский Вестник—р. (с 5700 подп.), Современник—3540 р. (с 7000 подп.), Русское Слово — 2500 руб. (с 4000 подп.) и т. д. (с. 25–27 проекта).
См. отзыв его. С. 83.
См. Собрание сочинений И. С. Аксакова, IV, 407.
См. отзыв его. С. 83.
См. проект по делам печати в деле Госуд. совета по департаменту законов. С. 1.
Этот специальный закон о воспрещении редакциям приостановленных журналов издания сборников служит a contrario лучшим доказательством неправильности установленной при М. П. Соловьеве с 1896 г. цензурной практики, в силу коей все сборники, какого бы они ни были объема, подвергаются предварительной цензуре. Если бы закон 6 апреля 1865 г. не распространялся на сборники, то не было бы надобности в издании особого закона 17 октября 1865 г. Из представления, при коем П. А. Валуев вносил 7 июня 1866 г. в Государственный совет проект этого закона, видно, что ни он, при всем его нерасположении к печати, ни даже начальник II отделения Е. И. В. канцелярии граф В. Н. Панин, не считали сборники объемом в 10 листов подлежащими предварительной цензуре. – Когда редакция приостановленного «Русского Слова» выпустила без предварительной цензуры сборник Луч, то П. А. Валуев в помянутом представлении указывал не на то, что сборник выпущен с нарушением закона 1865 г., которое давало бы ему право задержать сборник, а на совершенно иной мотив: на парализование действия кары о приостановке журнала. В 1900 г. признана была, наконец, судом противозаконность установленной практики о сборниках.
См. Собрание сочинений И. С. Аксакова, IV, 407.
Московск. Ведом., 1868. № 208.
См. № 189 Северн. Почты за 1865 г.
См. там же, 190.
См. Сборник государственных знаний. Т. II: «Моменты в истории законодательства о печати».
С.-Петер. Вед. № 229.
См. Голос, 1865. № 244.
См. Чернышевского «Очерки Гоголевского периода и литературы», 109.
Слова эти взяты из Высочайшего рескрипта, последовавшего 30 августа 1865 г. на имя московского митрополита Филарета, в ответ на принесенное им Государю поздравление с днем тезоименитства. См. Московские Ведомости, 1865. № 199.
См.День от 12 мая 1862 г.
См.День от 23 января 1863 г. и 22 декабря 1862 г.
День 19 мая 1862 г.
День б января 1864 г. В письмах своих в 1855 г. И. С. Аксаков, в самый разгар Крымской кампании: «Никакие военные опасности не могут отвлечь нас от любимого занятия, т. е. преследования литературы и вообще всяких проявлений ума и духа. Вообразите: Сборник песен малороссийских с нотами, который я уже видел отпечатанным в Киеве, остановлен цензурою, которая нашла нужным еще кое-что повыкинуть». (Письма, III, 100–101).
См. т. IV Собрания сочинений Аксакова. С. 431–439. Приветствуя известный приказ 1855 г. вел. кн. Константина Николаевича против официальной лжи донесений (см. гл. XVIII § 1 и главу V), И. С. Аксаков пишет: «Они не то понимают под официальною ложью: это не значит ложь донесений, а ложь формализма, истекающая из самого начала административного, из понятия о казне, и пр.». (Письма, III, 217).
Отечественные Записки, 1865. № 5.
Профессор-цензор Никитенко, очень близко стоявший к цензурному ведомству и принимавший участие в составлении проекта нового закона о печати, смотрел очень мрачно на будущность русской литературы. – Под 16-м мая 1865 г. он заносит в свой Дневник: «Литературу нашу, кажется, ожидает лютая судьба. Валуев достиг своей цели: он забрал ее в свои руки и сделался полным ее властелином. Худшего господина она не могла получить. Сколько я могу судить по некоторым убедительным данным, он, кажется, замыслил огромный план – уничтожить в ней всякие «нехорошие поползновения» и сделать ее «вполне благонадежной», т. е. сделать то, чего не в состоянии были сделать, да едва ли и хотели сделать до 1855 г. Тогда презирали литературу, но не считали возможным формировать на свой лад. Валуев тоже ее презирает и думает, что административные меры сильнее всякой мысли». – Издание журналов с освобождением от предварительной цензуры становится крайне затруднительным. Прежде цензор все-таки не мог пренебрегать вполне тем, «что скажут о нем в обществе», и издатели освобождались от ответственности. Теперь над редакторами помещен Дамоклов меч в виде двух предостережений и третьего, за которым следует приостановление. – Эта перспектива так мало улыбалась журналам, что намеревались было отказаться от «эмансипации». Но волей-неволею пришлось оставить эту мысль, так как Валуев пригрозил большими цензурными строгостями. Никитенко полагал, однако, что план Валуева разлетится как дым, как и все подобные планы. (Русс. Стар., 1891. № 6. С. 644).
