результате торговли, чем пиратства. Более того, отсутствие англосаксонских монет, по-видимому, указывает на то, что в те годы торговля шла через Фризию и в некоторой степени через Ирландию, а не Англию.
Заметим, что неподалеку от места, где находилась эта ярмарка, был обнаружен монетный клад Veuillen, в котором содержатся монеты с самого большого числа каролингских монетных дворов, в том числе монеты, чеканенные в Италии. Это косвенно подтверждает важность торговли этого региона в 820 г.
О франконийской торговле зерном и связи с ней жителей Фризии писали многие авторы. Но в целом торговле зерном между Скандинавией и Германией в IX в. уделялось недостаточно внимания. Несколько позже мука стала основной статьей экспорта из Англии в Норвегию. Возможно, в этот период жители Фризии везли муку по Рейну во Фризию и дальше в Скандинавию.
Это объясняет, почему такие продукты, как натр для стекла и папирус, а также сирийцы из Египта и Ближнего Востока, привозившие их в Галлию при Меровингах, отсутствовали в Западной Европе в это время.
Все районы, где находили золотые solidi, находились на Северном море. Только две монеты были обнаружены в Вандее, недалеко от устья Луары.
Только четыре арабских динара этого периода было обнаружено в Швеции. Это показывает, как мало золота прибывало туда с мусульманского Востока.
Ошибка в трактовке ясна. Многие авторы смешивают серебряные монеты и аграризм.
У фризийцев, судя по всему, не было городских поселений на своей территории, за исключением разве что Дорестада, да и то Дорестад был скорее франкским детищем, чем фризским, пока Доккум не достиг городского статуса при Людовике Благочестивом. Все их поселения, или городские кварталы, располагались за пределами Фризии – в Йорке, на Рейне, в Скандинавии. Возможно, в то время термин «фризиец» являлся неоднозначным и означал жителя побережья Северного моря от Шельды до Дании. Как бы то ни было, фризийцы у себя дома не были городскими жителями.
В отличие от фризийцев жители Готланда были скорее пассивными, чем активными коммерсантами, а их остров служил постоянной международной ярмаркой на Балтике.
И натуральная, и домениальная экономика никогда не были полностью закрытыми в тот период.
Это объясняет существование merchants of the palace – дворцовых купцов, упомянутых в Formulae. Их функции были скопированы у византийцев, и на самом деле контроль и распределение Людовиком Благочестивым среди своих придворных тонких фламандских тканей было копированием аналогичного распределения шелков императорами в Константинополе.
Монетные клады, датированные периодом правления Людовика, такие как в Veuillon и Belvezet, содержат монеты с разных монетных дворов до Нарбонны и Дакса, но не дальше. Это предполагает, что они оба были торговыми пунктами, как Булонь, Дорестад и Квентович.
После нападения на Линдисфарн Алкуин всячески пытался уговорить Оффу и Карла Великого составить общий фронт для противостояния северянам.
Капитулярии были изданы в 815, 820, 821, 835, 837, 838 гг.
Впрочем, психологические аспекты экспансии викингов недостаточно изучены.
Английских монет того периода в Норвегии было обнаружено очень мало, намного меньше, чем каролингских.
В те годы нападения, судя по всему, не были главной целью викингов. Они являлись своего рода побочными продуктами атак на Фризию и французского берега Канала.
Действиям викингов в этом регионе в немалой степени способствовала постоянная вражда между Карлом Лысым и Пипином II Аквитанским, которая мешала им обоим сконцентрировать силы для отпора викингам.
Победа над викингами, одержанная Этельвульфом, королем Кента, где они потеряли девять судов, вероятно, является первым имеющимся у нас свидетельством существования англосаксонского флота в IX в.
Создание постоянных пиратских баз на островах Танет и Шеппи между 851 и 855 гг. явилось началом новой стадии в пиратской активности викингов. Причем эти базы использовались не только собственно данами, но также фризским элементом из нового датского государства во Фризии.
Происходившее в те годы между данами и норвежцами в Ирландии – первое свидетельство трений между датскими и норвежскими викингами, нападавшими на ирландские, французские и английские берега. Однако это было временное явление, что доказало тесное сотрудничество между Олафом из Вестфольда и датчанином Иваром Бескостным.
Именно из-за таких постоянных крепостей на Сене – Ойзелле, на Темзе – Танет и Шеппи, на Луаре – Бессе и других dani вдоль западных галльских берегов с викингами было так трудно. Обратите внимание на сходство между этими местами и аналогичными саксонскими поселениями вдоль тех же берегов в V и VI вв.
Эта цифра, скорее всего, изрядно преувеличена, хотя армия действительно была очень большой.
Почти полное отсутствие византийских монет в шведских монетных кладах до X в. делает этот факт очевидным. Зато монеты Сасанидов, Омейядов и Аббасидов находили тысячами.
Вернадский считает, что в IX в., возможно начиная с 833 г., хазары контролировали Киев и долину Днепра. Это мнение разделяют и другие авторы.
Что касается даты прибытия Рюрика на территорию Руси, мы можем только строить предположения. Это было после Анскара (около 852 г.), но до 880 г. Возможно, наиболее вероятный период – конец 850-х гг. Считалось, что Рюрик был даном, принадлежавшим к датской королевской семье, которая правила во Фризии, а Олег, его преемник, был норвежцем. Это возможно, но не доказано. Несомненно, варяги имели смешанное скандинавское происхождение, и трудно поверить, что шведы не составляли большинство тех, кто вторгся на территорию Руси.
Попытка Аскольда и Дира открыть торговый путь на юг через Днепр не была успешной, судя по практически полному отсутствию византийских монет IX в. в монетных кладах Балтики и Скандинавии. Вместе с тем
