id="id810">
Далее: «А рубеж отчыне моего господина деда, великого князя Витовта по старыне. А который места порубежный потягли будуть к Литве, или к Смоленску, а подать будут давали ко Тферы: ино им и нынечы тягнути по старому; а который места порубежный потягли будуть ко Тферы, а подать будут даивали к Литве или к Смоленъску: ино им и нынечы тягнути по давному, а подать давати по давномуж. А што вчиниться межы вашими людми и нашыми, и волостели нашы вчинят исправу; а чому нашы волостели не вчинять исправы, и нам, зъехавъся, да вчынить неправа без перевода; а земли и воде и всему обидному делу межи нами суд объчый. А што будеть вчинилося в нашей любви и в нашых перемирьях, тому всему суд и право без перевода; а судити судьям объчым, целовав крест; а о што ся сопруть судьи, ино положыти на. моего господина деда, в. к. Витовта; а суженое, заемное, положеное, порученое отдати по исправе; а холопа, робу, должника, поручника, татя, разбойника выдати по исправе. А людем нашым, гостем, гостити межи нас путь чист, без рубежа и без пакости; а пошлины имати з моих тферских людей в моего господина деда, в. к. Витовътове отчыне, у Смоленъску, у Витебъску, на Киеве, в Дорогобужы, у Вязме и по всему великому княженью, по давному, а нового не примышляти; а по моей отчыне к. в. Борыса Александровича пошлины имати з людей моего господина деда, в. к. Витовта, во Тферы, в Кашине, в Городку, в Зубцове и по всему моему в. княженью, по давному, а нового не примышляти. А на сем на всем я к. в. Бор. Ал. дал есми правду своему господину деду, в. к. Витовту, и крест целовал к нему; а по сей ми грамоте правити».
Подробности см. у Зубрицк. Повесть врем. лет.
Акты арх. эксп. I, № 33.
«А к Орде ти, брате, путь чист ко царю, и твоим детем и внучатом, и твоим людем».
Акты, относ, к истор. Запад. Росс. I, Ng 50: «А к. в. Борис Александрович Тферский и со своею братьею и з братаничы своими в твоей стороне, а со мною с в. кн. Василием в любви и в докончаньи; а суд о земли и о воде мне с ним держати во всих обидных делех по старыне; а о чем ся судьи наши сопрут, и они положат на третей, хто будет обейма сторонам люб. А с новгородцы в. к. Борысу жити по старыне, а всим обидным делом давати им межи собою суд и исправа, на обе стороне, без перевода; а о чем ся сопрут, и они сложат на митрополита, кто будет обейма нама люб: и митрополит на кого помолвит, помолвитли на новгородца, а не исправитца, а ему послати ко мне, к в. к. Василью, и мне то оправити; а помолвит ли на тферытина, а не исправитца, и ему послати до тебе, короля и в. к. Казимира, и тобе то исправити». — Здесь мы видим даже, что касательно смесного суда между тверскими и новгородскими подданными дело идет непосредственно между в. князьями московским и литовским, как будто бы Новгород совершенно принадлежал Москве и Тверь Литве.
Там же, № 51. В этом же договоре упоминается о недавней вражде, бывшей между в. к. литовским и тверским: «А што был еси взял подо мною Ржову, будя со мною не в любви, и я тебе в. князя перепросил, с тобою взял любое, и ты ся Ржовы мне отступил». — В остальных статьях договор сходен с прежним Витовтовым, прибавлено только «а бояром и слугам нашим волным воля межи нас».
С. г. г. и д. т. I, № 76 и 77.
Акты Историч. I, № 51.
С. г. г. и д. т. I, № 80 и 81.
Подробности см. в приведенном выше сочинении Зубрицкого.
Никон. V, 109.
Там же, стр. 157.
Там же, стр. 194; Зубрицк. стр. 343, 344.
Акты, относ, к истории Западной России, т. I, № 50: «По Божьей воли и по нашей любви, Божьею милостью, се яз князь великий Василей Васильевич, московский и новгородский и ростовский и пермьский и иных (вот первоначальный титул московских государей!), а братья моя молодшая, князь Иван Андреевич; и князь Михаило Андреевич, и князь Василий Ярославич, чинимы знаменито каждому, кто на сю нашу грамоту узрить, или чтучи услышить, комуж будет того потребно ведати. Я князь великий Василей, и моя братья молодшая, дали есмо сесь запись брату нашему Казимиру, королю полскому и великому князю литовскому и русскому и жомойтскому и иных, што есмь взяли с ним братство и любовь и вечное докончанье. Жити нам с ним в любви, по сей грамоте, а быти нам с ним везде за один, а добра нам ему хотети и нашей земли, везде, где бы ни было. А хто будет ему друг, то и мне друг; а хто будет ему не друг, то и мне не друг… А князь Василей Иванович Торуский и з братьею и с братаничы служат мне в. к. Василью, а тобе королю и в. к. Казимиру в них ни вступатися; а Федора Блудова, и Александрова Борисова сына Хлепенского, и князя Романова Фоминского, и их братьи и братаничов отчины, земли и воды, все мое в. к. Васильевы; також Юрьева доля Ромейковича и княжа Федорова места Святославича, все за мною за в. к. за Васильем, и тобе, брате, всих тых мест блюсти, и не обидети и не вступатися, також и у вотчыну мою в Мещеру не вступатися, ни прыймати их».
И точно, в. к. рязанский не жил в дружбе с Казимиром, см. о неудовольствиях между ними в Актах относ, к истории Западной России, т. I, № 58.
