«Сидела она с комфортом. Пианистка Т. Барышникова рассказала о появлении Руслановой в лагерном бараке: “в обезьяньей шубе с черно-бурыми манжетами, в сапогах из тончайшего шевро, в огромной пуховой белой шали”. В таком облачении сибирские морозы не страшны. 3-к Русланова щеголяла по лагерям и пересылкам в таких нарядах (вывезенных из освобожденной Германии), которые не снились не то что жене начальника Озерлага, но и жене первого секретаря Иркутского обкома коммунистической партии. Понятно, что з-к Русланова стояла на специальном довольствии и имела множество привилегий. По крайней мере, рельсы она на себе не таскала и тачку не катала»[14].
Ну а теперь пора перейти к «трофейщику» № 1 маршалу Георгию Константиновичу Жукову. Я не собираюсь ни восхвалять, ни обличать маршала, а просто приведу ряд доказательств без комментариев.
«Товарищу Сталину
В Ягоднинской таможне (вблизи г. Ковеля) задержано 7 вагонов, в которых находилось 85 ящиков с мебелью. При проверке документации выяснилось, что мебель принадлежит маршалу Жукову…Вагоны с мебелью 19 августа из Ягодино отправлены в Одессу. Одесской таможне дано указание этой мебели не выдавать до получения специального указания. Опись мебели, находящейся в осмотренных вагонах, прилагается.
Булганин
23 августа 1946 года»[15].
«Совет Министров СССР
товарищу Сталину И.В.
В соответствии с Вашим указанием, 5 января с. г. на квартире Жукова в Москве был произведен негласный обыск.
Задача заключалась в том, чтобы разыскать и изъять на квартире Жукова чемодан и шкатулку с золотом, бриллиантами и другими ценностями.
В процессе обыска чемодан обнаружен не был, а шкатулка находилась в сейфе, стоящем в спальной комнате.
В шкатулке оказалось:
часов — 24 шт., в том числе: золотых — 17 и с драгоценными камнями — 3;
золотых кулонов и колец — 15 шт., из них 8 с драгоценными камнями;
золотой брелок с большим количеством драгоценных камней; другие золотые изделия (портсигар, цепочки и браслеты, серьги с драгоценными камнями и пр.)…
В ночь с 8 на 9 января с. г. был произведен негласный обыск на даче Жукова, находящейся в поселке Рублево, под Москвой.
В результате обыска обнаружено, что две комнаты дачи превращены в склад, где хранится огромное количество различного рода товаров и ценностей.
Например:
шерстяных тканей, шелка, парчи, пан-бархата и других материалов — всего свыше 4000 метров;
мехов — собольих, обезьяньих, лисьих, котиковых, каракульчевых, каракулевых — всего 323 шкуры; шевро высшего качества — 35 кож;
дорогостоящих ковров и гобеленов больших размеров, вывезенных из Потсдамского и др. дворцов и домов Германии — всего 44 штуки, часть которых разложена и развешена по комнатам, а остальные лежат на складе.
Особенно обращает на себя внимание больших размеров ковер, разложенный в одной из комнат дачи;
ценных картин классической живописи больших размеров в художественных рамках — всего 55 штук, развешенных по комнатам дачи и частично хранящихся на складе;
дорогостоящих сервизов столовой и чайной посуды (фарфор с художественной отделкой, хрусталь) — 7 больших ящиков;
серебряных гарнитуров столовых и чайных приборов — 2 ящика; аккордеонов с богатой художественной отделкой — 8 штук; уникальных охотничьих ружей фирмы Голанд-Голанд и других — всего 20 штук.
Это имущество хранится в 51 сундуке и чемодане, а также лежит навалом…
Вся обстановка, начиная от мебели, ковров, посуды, украшений и кончая занавесками на окнах — заграничная, главным образом немецкая. На даче буквально нет ни одной вещи советского происхождения, за исключением дорожек, лежащих при входе на дачу.
На даче нет ни одной советской книги, но зато в книжных шкафах стоит большое количество книг в прекрасных переплетах с золотым тиснением, исключительно на немецком языке…
Абакумов
10 января 1948 года»[16].
«Совет Министров СССР товарищу Сталину И.В.
3 февраля 1948 г. № 3726/А гор. Москва
Докладываю, что МГБ СССР взято обратно с базы госфондов все имущество, изъятое у маршала Жукова. Абакумов»[17].
«Акт о передаче Управлению Делами Совета Министров Союза ССР изъятого Министерством Государственной Безопасности СССР у Маршала Советского Союза Г.К. Жукова незаконно приобретенного и присвоенного им трофейного имущества, ценностей и других предметов.
I
Кулоны и броши золотые (в том числе один платиновый) с драгоценными камнями — 13 штук Часы золотые — 9 штук
Кольца золотые с драгоценными камнями — 16 штук Серьги золотые с бриллиантами — 2 пары Другие золотые изделия (браслеты, цепочки и др.) — 9 штук Украшения из серебра, в том числе под золото — 5 штук Металлические украшения (имитация под золото и серебро) с драгоценными камнями (кулоны, цепочки, кольца) — 14 штук Столовое серебро (ножи, вилки, ложки и другие предметы) — 713 штук
Серебряная посуда (вазы, кувшины, сахарницы, подносы и др.)— 14 штук
Металлические столовые изделия под серебро (ножи, вилки, ложки и др.) — 71 штука.
II
Шерстяные ткани, шелка, парча, бархат, фланель и другие ткани — 3420 метров
Меха — скунса, норка, выдра, нутрии, черно-белые лисы, каракульча и другие — 323 штуки Шевро и хром — 32 кожи
Дорогостоящие ковры и дорожки больших размеров — 31 штука Гобелены больших размеров художественной выделки — 5 штук
Художественные картины в золоченых рамах, часть их них представляет музейную ценность — 60 штук
Дворцовый золоченый художественно выполненный гарнитур гостиной мебели — 10 предметов
Художественно выполненные антикварные вазы с инкрустациями — 22 штуки»[18].
И за все фокусы с трофейным имуществом маршал Жуков был строго наказан — его отправили командовать Одесским ВО.
Но вот 5 марта 1953 г. умер Сталин. Жуков вновь на коне — он опять министр обороны СССР.
Владимир Крюков из мест заключения 25 апреля 1953 г. пишет письмо маршалу Жукову. Тот лично обратился по сему поводу к Хрущеву. Последний очень надеялся на помощь министра обороны в поддержке заговора против Л.П. Берии, и дело Крюкова, Руслановой и прочих «трофейщиков» было решено в несколько дней. Крюков и Русланова были полностью реабилитированы.
Уже в августе 1953 г. Русланова и Крюков вернулись в Москву. Русланова немедленно купила для Крюкова лимузин представительского класса «ГАЗ-12 ЗИМ». На таком ездили тоща только министры и первые секретари обкомов. Руслановой вернули 103 ценные картины.
Ну а теперь о Руслановой и Крюкове снимают документальные и художественные фильмы, где они, естественно, представлены в качестве положительных героев.
Помимо этой «сладкой парочки» в 1953 г. вышли на свободу Сиднее и другие «герои-трофейщики».
Итак, к сожалению, значительный процент германского трофейного имущества незаконно перешел в собственность наших вороватых генералов и маршалов. Справедливости ради можно сказать, что если ввести коэффициент «К», равный отношению трофеев, попавших в руки частных лиц, к общему числу германских трофеев, то у нас по элементарному подсчету он не более 0,05 %, а вот в США 70–90 %.
Что же происходит сейчас с трофейными ценностями, находящимися у частных лиц РФ? Тут я просто процитирую:
«Историк Григорий Козлов утверждает, что еще за два года до окончания войны академик Илья Грабарь, возглавивший комиссию советских экспертов по трофейным ценностям, и скульптор Сергей Меркуров, руководивший Музеем изобразительных искусств им. А.С. Пушкина, якобы предложили создать в Москве музей Победы, в котором были бы выставлены трофейные сокровища из Германии и союзных ей стран. Музей вроде как предполагалось разместить в здании Дворца Советов на месте снесенного храма Христа Спасителя, однако эта идея была отвергнута Сталиным в 1948 году, поскольку трофейное искусство к тому времени ассоциировалось уже не с военными триумфами, а с коррупцией в среде советских военных и чиновников.
Дмитрий Шепилов, возглавлявший в конце 1940-х один из отделов управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б), цитировал в мемуарах разговор своего начальника Леонида Ильичева с академиком Павлом Юдиным, который восхищался собранной Ильичевым коллекцией европейской живописи: “Имей в виду, Павел Федорович, что картины — это при любых условиях капитал. Деньги могут обесцениться. И вообще, мало ли что может случиться. А картины не обесцениваются”. “Именно поэтому, — заключает Шепилов, — а вовсе не из любви к живописи, в которой они ничего не смыслили, все они занялись коллекционированием картин и других ценностей”.
Когда в постсоветской России возник легальный рынок антиквариата, можно было ожидать появления на нем множества трофейных произведений — если не из государственных хранилищ, то хотя бы из частных коллекций. Этого, однако, не произошло, и сегодня антиквары говорят, что на рынке даже не существует понятия “трофейное искусство”. “Это абсолютно советский термин, — считает владелец московской “Галереи Шишкина” Леонид Шишкин. — Термин из тех времен, когда каждый уважающий себя генерал должен был иметь в столовой картину из Германии в большой старой раме. Другого искусства в домах генералов просто не было”.
