была скопирована турками с карты, имевшейся у некоего испанского моряка, который плавал вместе с Колумбом и был захвачен турками в плен в 1501 году (Мензис, гл. 4).
Откуда же ее перерисовали испанцы? С секретных лоций спутников адмирала Чжэн Хэ? С той потаенной венецианской карты, удостоверившей недавние китайские открытия? Разумеется, никаких доказательств этому нет. Все лишь догадки, домыслы…
Академические ученые нещадно раскритиковали книгу Мензиса, назвав его «новым Деникеном». Тот-де находил повсюду тайные следы инопланетного разума, Мензис же отыскивает забытые достижения китайской цивилизации.
Мнение официальных ученых КНР можно сформулировать так: «Трудно поверить в то, что средневековые китайские историки, столь тщательно отмечавшие любые важные события, совершенно игнорировали в своих трудах плавания китайских мореходов по Атлантическому и Тихому океанам».
Критика критикой, но досконально объяснить загадку древних карт современные историки не могут. Знакомые береговые очертания неведомых земель неизменно наводят на мысль о стародавних забытых плаваниях к этим берегам. Кто их совершил?
Австралийский историк Джефф Уэйд, признав «любопытные аномалии», имеющиеся на старинных европейских картах, сделал, например, вывод, что сведения о странах, еще не известных в Европе, были собраны знатными мореплавателями той эпохи — арабами.
Возможно, что-то прояснят результаты будущих исследований ДНК коренных народов, населяющих Америку, Новую Зеландию, Гебридские острова. Например, еще в начале 2000-х годов было выявлено некоторое сходство ДНК новозеландских маори и исконных жителей Тайваня (последние, впрочем, не состоят в родстве с китайцами, а говорят на языках австронезийской семьи).
В финале истории опускается шелковый занавес
После смерти императора Юнлэ китайская казна оказалась почти пуста. Все доходы от морских экспедиций много лет шли на строительство новых дворцов и храмов, а также организацию роскошных праздников и пиршеств.
Ярость и гнев охватили наследников расточительного монарха. По их приказаниям корабли Чжэн Хэ были заперты в гавани, составленные им карты далеких земель уничтожены или случайно сгорели. У Китая уже не было средств, чтобы снаряжать столь грандиозные и расточительные экспедиции. Все деньги уходили теперь на войну с северными соседями — прежде всего с монголами.
Чиновники решили, что флот является для страны ненужной обузой. Вместо кораблей надо строить амбары, в которых хранились бы запасы зерна на случай голодной годины. Вместо путешествия на Мальдивы следует рыть каналы и прокладывать дороги, дабы проще было добраться до отдаленных районов Поднебесной. Наконец, сам император изрек: «Территория Китая в изобилии производит все товары. Так зачем нам покупать бесполезные побрякушки за границей?» Книга морей была перелистана и забыта. Сказка странствий кончилась.
Строительство кораблей прекратилось, запрещены были морские плавания и даже иностранные языки. Император запретил своим подданным путешествия в другие страны. Ослушникам, покидавшим Китай, грозила — в случае их поимки — смертная казнь; их причисляли к пиратам. От всего остального мира Китай отгородился «шелковым занавесом», что был прочнее любого стального заслона.
За этим «занавесом» были забыты все, кто когда-либо пускался в дальние странствия, забыты их открытия, уничтожена сама память о них. Предприимчивый Чжэн Хэ не дожил до этих времен, до разгула ксенофобии, нетерпимости ко всему чужому. Он умер словно в неведомой дали, «за семью морями», ведь даже дата его смерти неизвестна. Одни называют 1433 год, другие — 1434, третьи — 1435 год.
Так прекратилась морская экспансия Китая. Экспедиции Чжэн Хэ по праву можно сравнить с плаваниями другого, более знаменитого первооткрывателя — Васко да Гама (1469–1524). Впрочем, португальцу никогда бы не снискать славы, не случись внезапных перемен в китайской политике.
Если бы не это обстоятельство, то китайские моряки, возможно, еще в первой половине XV века все же достигли бы берегов Европы, и Васко да Гама пришлось бы плыть хорошо известным маршрутом, да и приплыв в Каликут, он вел бы себя тише воды, ниже травы, чтобы не прогневить императора великого Китая.
Однако эпохальное событие не состоялось. Китай не открыл Европу. Империя повернулась к остальному миру спиной. Соседние страны, просившие у нее защиты и не находившие ее, перестали уважать Китай.
Но природа не терпит пустоты. Через несколько десятилетий в южные моря прибыли европейские авантюристы и мореплаватели. Со временем берега Южной и Юго-Восточной Азии были захвачены ими — поделены между Португалией, Испанией, Англией и Нидерландами. Уже португальцы занимались грабежом Китая, нападая на беззащитные берега страны. Слава о подвигах адмирала Чжэн Хэ не достигла европейских народов, а память о нем была искоренена в Поднебесной.
Почти два столетия Китай оставался в изоляции. За это время его хозяйство пришло в упадок. Промышленная революция не состоялась. Наконец, в середине XVII века обветшавшая сверхдержава, разворованная своими чиновниками, была до основания потрясена народным восстанием, а затем захвачена соседями-кочевниками. Отныне ею правили маньчжуры, тоже чуравшиеся других стран как огня. Придет время, и Китай станет полуколонией европейских держав. Быть может, какой-нибудь китайский философ и записал в те годы с отчаянием безумца: «Мы жили и продолжаем жить лишь для того, чтобы послужить каким-то важным уроком для отдаленных поколений, которые сумеют его понять».
Лишь к концу XX века Китай начал понемногу приближаться к ведущим державам мира. Сегодня многие обозреватели полагают, что XXI век будет «столетием Китая», как когда-то им был XV век, время императора Юнлэ и адмирала Чжэн Хэ — великих, деятельных гуманистов эпохи Возрождения.
— Ваша любимая (нелюбимая) книга: «Код да Винчи».
— Ваш любимый (нелюбимый) фильм: «Код да Винчи».
— Ваша любимая (нелюбимая) телепередача: «Разгадка кода да Винчи», «Рассекреченный да Винчи» и т. п.
— Ваш любимый (нелюбимый) исторический персонаж: ну, конечно, Дэн Браун!
Гпамурным летом 200* года все пристрастия были одинаковы, как спины отдыхающих на пляже, как разговоры в корпоративных курилках. Все любили (не любили) товар с этикеткой «да Винчи».
Ставший легендой еще при жизни, Леонардо да Винчи (1452–1519) превратился для потомков в бессмертный эталон величия. Достаточно было плеснуть на образ этого живописца водицы детективного сюжета, чтобы он засверкал новыми ослепительными красками. Только ли живописца?
Он сказал: «Некоторые ошибаются, называя хорошим мастером того живописца, который хорошо делает только голову или фигуру» («Каким должен быть живописец»). Сам он изучает и рисует многое: зубчатые колеса, шарниры, винты, насосы и станки всех видов и во всех мыслимых комбинациях. Он кажется настоятелем таинственного ордена моделистов-конструкторов, покровителем славной братии, что вечерами выпиливает лобзиками, паяет, сверлит, починяет. Его тень впору призывать, когда засорится кран на кухне или погнется бампер машины. Мастер-слесарь-токарь-механик… он и «Джоконду», кажется, рисовал, как разрабатывал бренд, которым
