Ознакомительная версия.
По количеству перебрасываемых сил и средств, пространственному размаху, это была первая в истории войн стратегическая перегруппировка. В русско-японскую войну царское правительство при подготовке к войне и в ходе ее ведения так и не сумело осуществить переброску войск на Дальний Восток в необходимом количестве, а материальные средства расхищались работниками военного ведомства и местными чиновниками на пути следования эшелонов, что привело страну к постыдному поражению.
Переброска войск осуществлялась в течение трех месяцев на расстояние от 9 до 12 тыс. км и она потребовала, при начавшейся демобилизации действующей армии, отвлечь, на длительный период большое количество подвижного железнодорожного состава из ресурсов страны. Только за май-июль 1945 года на Дальний Восток и в Забайкалье было отправлено сто тридцать шесть тысяч вагонов с личным составом, техникой и различными военными грузами. [906]
Готовясь к такой напряженной перевозке войск, ГКО 13 апреля 1945 года приняло постановление «Об улучшении работы железных дорог Дальнего Востока», которое предусматривало увеличение движения поездов на направлении Новосибирск — Владивосток до 30 пар в сутки. Этим постановлением был образован специальный округ железных дорог Дальнего Востока для руководства Восточно-Сибирской, Забайкальской, Амурской, Дальневосточной и Приморской железными дорогами.
Первым на Дальневосточный театр военных действий было переброшено по железной дороге Полевое управление Резервного (бывшего Карельского) фронта, имевшего богатый опыт организации и ведения операций на театре, во многом схожем по условиям местности с Приморско-Маньчжурским стратегическим направлением [907]. Да и сам командующий фронтом маршал Советского Союза КА Мерецков хорошо знал это направление по прежней службе на Дальнем Востоке.
Массовая переброска войск на Дальний Восток началась перевозкой по железной дороге 5-й общевойсковой армии под командованием генерал-полковника Н.И. Крылова из Восточной Пруссии [908]. Наибольшее количество войск перегруппировывалось в Забайкальский фронт. В его состав из Восточной Пруссии прибыли 39-я и 53-я общевойсковые армии генерал-полковника И.И. Людникова и генерал полковника И.М. Манагарова, а также 6-я гвардейская танковая армия генерал-полковника танковых войск АГ. Кравченко.
Таким образом, в результате успешно проведенной перегруппировки сил и средств с запада и центральных районов страны общее количество войск, действовавших на Дальневосточном театре, увеличилось: по личному составу — более чем на 500 тыс. человек, по боевому составу — более чем на 100 соединений различных родов войск, по танкам — на 1500, по САУ — на 1840, по орудиям — на 7,5 тыс., по минометам — на 3600, по реактивным установкам — более чем на 1100, по боевым самолетам — почти на 1400 единиц [909]. Это количество сил и средств было эквивалентно одному крупному фронтовому объединению, действовавшему на советско-германском фронте. Такое усиление войск на Дальнем Востоке обеспечивало достижение целей Дальневосточной кампании в короткие сроки.
Государственный Комитет Обороны, по предложению Сталина, для стратегического руководства военными действиями на Дальнем Востоке, учитывая его большую удаленность от Ставки, огромную территорию, сложные природные условия, а также необходимость использования Тихоокеанского флота, создал Главное Командование советских войск на Дальнем Востоке, во главе которого был поставлен маршал Советского Союза AB. Василевский.
Перегруппировка войск на Дальний Восток Ставкой была осуществлена с предельной осторожностью и скрытностью, и японская агентура так и не сумела проникнуть сквозь расставленную советской контрразведкой завесу секретности.
При подготовке к войне с Японией были уточнены все разведданные о силе и боевой возможности японской армии. К началу 1945 года ее сухопутные силы и авиация насчитывали 5,5 млн. человек, 10 тыс. самолетов и около 500 боевых кораблей. При этом в Китае находилось 1 млн. 500 тыс. человек, в Юго-Восточной Азии — 601 тыс., на островах Тихого океана — 233 тыс., и в самой метрополии — 2 млн. 400 тыс. человек Здесь был сосредоточен почти весь личный состав военно-морского флота, насчитывающий 1 млн. 700 тыс. матросов и офицеров. [910]
Это была внушительная сила и совершенно очевидно, что без участия Советского Союза война с Японией, как считал Сталин, могла продлится не менее полутора лет и потребовала бы перебросить на Японские острова несколько миллионов американских и английских солдат, что было сопряжено с большими для них потерями.
Из всех группировок японских войск наиболее сильной считалась Квантунская армия, сосредоточенная в Маньчжурии. На нее правящий класс Японии возлагал большие надежды. Квантунская армия насчитывала 871 тыс. человек, 6700 орудий и минометов, 1200 танков, 1900 самолетов. Противник имел 17 укрепленных районов, протяженностью 1000 км, в которых было около 8 тыс. долговременных огневых сооружений. В оперативной глубине японцы возводили два оборонительных рубежа: один — по линии Муданьцзян — Янцзы фронтом на восток, второй — по линии Гирин — Чанчунь — Мукден.
В состав Квантунской армии входило четыре фронта: Восточно-Маньчжурский, развернутый вдоль границ нашего Приморья, Западно-Маньчжурский, предназначенный для действий на монголо-маньчжурском направлении, затем фронт в районе портов Кореи, являвшийся резервом командующего Квантунской армии, и, наконец, фронт на Южном Сахалине и Курильских островах. Квантунской армии подчинялись местные марионеточные войска — армия Маньчжоу-Го в составе восьми пехотных и двух кавалерийских дивизий, и армия Внутренней Монголии под командованием князя Дэ Ванна, имевшего в своем подчинении шесть кавалерийских дивизий.
5 июля маршал А Василевский, прилетевший в Читу, где размещался штаб Забайкальского фронта, привез с собой директиву Ставки, в которой требовалось провести три операции. Главная операция — Хингано-Мукденская возлагалась на Забайкальский фронт, которому при содействии войск Монгольской Народной Республики, предстояло преодолеть Большой Хинган и главными силами нанести удар на Мукден. 1-й Дальневосточный фронт должен был провести Харбинско-Гиринскую операцию с нанесением главных ударов на Харбин и Гирин. 2-му Дальневосточному фронту досталась вспомогательная, Сунгарийская операция, в ходе которой предполагалось сковать Квантунскую армию ударом из Приамурья. Оба Дальневосточных фронта должны были тесно взаимодействовать с Тихоокеанским флотом при освобождении Южного Сахалина и Курильских островов.
6 августа стало известно, что США сбросили атомную бомбу на Хиросиму: одной бомбой была разрушена треть города, погибло сразу 80 тысяч человек и 40 тысяч были ранены. Спустя три дня последовал второй удар, на этот раз по г. Нагасаки. Применение принципиально нового оружия, причем огромной разрушительной силы, действительно оказалось неожиданным для японцев. И все же, как говорят факты, атомные удары не привели к немедленной капитуляции. Даже Черчилль признавал, что «было бы неправильно полагать, будто атомная бомба решила судьбу Японии». Сталин отлично понимал, что атомная бомбардировка Японии больше преследует политические цели, чем военные. Нужно было запугать мир новым оружием и особенно — СССР. В этот же день Сталин позвонил Василевскому и сказал ему, что «действия американцев не вызваны военной необходимостью и не повлияют на способность Японии к сопротивлению». [911]
Применение атомной бомбы не отразилось на способности японцев к сопротивлению. Они ужаснулись зверству американского командования против мирного населения, и с еще большим ожесточением и упорством стали готовиться к продолжению войны, исход которой зависел и от Квантунской армии, защищавшей на дальних подступах национальные интересы Японской империи.
Предстоящая советская военная кампания против Японии не рассматривалась американским командованием в качестве решающего фактора, а представлялась как возможность втянуть Советский Союз в длительную и кровопролитную войну, что приведет к ослаблению ее вооруженных сил. Но Советское правительство оставалось, во-первых, верным союзническому долгу, а во-вторых, понимало, что Квантунская миллионная армия после поражения Японии могла быть использована бывшими союзниками для шантажа СССР и против Китайской Народно-Освободительной армии, тесно сотрудничавшей с Советской армией.
8 августа 1945 года Советское правительство заявило японскому послу в Москве, что со следующего дня Советский Союз будет считать себя в состоянии войны с Японией и присоединяется к декларации США, Англии и Китая от 26 июля 1945 года. «Советское правительство, — говорилось в заявлении, — считает, что такая его политика является единственным средством, способным приблизить наступление мира, освободить народы от дальнейших жертв и страданий и дать возможность японскому народу избавиться от тех опасностей и разрушений, которые были пережиты Германией после ее отказа от безоговорочной капитуляции». [912]
Ознакомительная версия.
