Можно предположить, что эти сведения баварский миннезингер почерпнул из бесед с Гиотом де Провеном, монахом и трубадуром из Прованса. Тот писал любовные песни, сатирические стихи, направленные против церкви, и хвалы ордену Храма, горячим приверженцем которого являлся. Известно, что в Троицын день де Провен ездил в Майнц, по случаю посвящения в рыцари сыновей императора Фридриха Барбароссы. На церемонию съехались поэты и трубадуры со всего христианского мира, и именно здесь юный Вольфрам фон Эшенбах имел возможность познакомиться с Гиотом и поговорить с ним о столь занимавшем его предмете. Основываясь на общности интересов и сходстве имен (Гиот — Киот), можно предположить, что Эшенбах получил из первых рук ту же историю, что некогда Кретьен де Труа, но осмыслил и интерпретировал ее по-своему.
Взяв за основу рассказанное Гиотом, собирая по крохам разрозненные сведения, быть может, облеченные в символическую форму, перебирая в уме все известное ему о Граале, Эшенбах сочинил, а потом надиктовал роман. Но у него Грааль — это магический камень, упавший с небес. Он назвал Грааль lapsit exillis. В романе рассказывается, что, когда Люцифер затеял войну на небесах, некоторые ангелы предпочли соблюдать нейтралитет. Разгневанный Бог послал их на землю стеречь Грааль. Вольфрам фон Эшенбах не знает, простил или погубил Господь этих ангелов, ему известно лишь одно — Грааль перешел под охрану простых смертных, избранных Богом.
Как указывают Саймон Кокс и Марк Оксбрау, вокруг названия, данного камню Эшенбахом, среди медиевистов разгорелась серьезная полемика. Lapsit exillis можно перевести как «маленький, пустяковый камень» и как «камень, прилетевший со звезд». Высказывалось предположение, что камень Вольфрама — метеорит, то есть камень, действительно упавший с неба. Небольшие черные камни, как полагают — фрагменты метеоритов, часто находили в Провансе. Если их смочить, они «кровоточили» красным светом. «Кровоточащие» камни обладали некоторыми целительными свойствами.
Но чаще Грааль Вольфрама рассматривают как небольшой алтарный камень, который прикрывал вход в вырубленную в скале гробницу Спасителя. Известно, что из всех дошедших до нас религиозно-философских символов самым таинственным является камень.
Такие разночтения объясняются тем, что Грааль в романе детально не описан. Однако автор, разжигая воображение слушателя или читателя, дает понять, что Грааль совершеннее всего земного и в нем заключены «все наслаждения Царства Небесного; в нем все самое истинное и сущее, что есть на этом свете».
Нет такого больного, который перед этим камнем не получил бы гарантию избежать смерти в течение всей недели после того дня, когда его увидел. Кто видит камень, тот перестает стареть. Начиная с того дня, когда камень появился перед ними, все мужчины и женщины принимают тот вид, какой они имели в расцвете своих сил… Этот камень дает такую мощь человеку, что его кости и плоть тут же находят вновь свою молодость. Смерть над ними не властна.
Но благое действие чаша распространяет только на тех, кто чист душой. Напротив, недостойные, приблизившиеся к святыне, заболевают, гибнут в муках.
Не отсюда ли произошла вера в мистический философский камень, дарующий бессмертие?
Стражами Грааля могли стать лишь избранные. При этом рыцари, служащие Граалю, должны были не только беречь его тайну, по и скрывать имена тех, кому выпала честь стать его Хранителями. Сами Хранители-мужчины не называли свое имя, чтобы не навредить Граалю. Среди Хранителей непременно должна присутствовать женщина. У Вольфрама это Репанс де Шой («Не знающая гнева»). Женщины не обязаны были держать в тайне свое имя и происхождение.
Когда юный немецкий миннезингер беседовал с провансальским поэтом, тот был уже далеко не молод. Можно предположить, что второго шанса встретиться и поговорить о Граале и его Хранителях судьба им не предоставила. Возможно, поэтому у Эшенбаха не соблюдается хронология и лишь приблизительно и неточно указана генеалогия героев. Это особенно заметно в его последнем романе «Титурель».
Одна из последующих разработок сюжета о Граале — роман Альбрехта фон Шарфенберга «Младший Титурель», созданный на основе незаконченной работы Вольфрама фон Эшенбаха во второй половине XIII в. и посвященный истории «королей Грааля». Автор сделал попытку развернуть в самостоятельный эпос побочную линию «Парсифаля» и собрал воедино известные сведения о семье Грааль. Наконец, определяется относительно точное расположение замка, где он хранится, — это Пиренеи. Благодаря Альбрехту на авансцену выдвигаются новые герои. Во французской литературе это Ланселот и его сын Галахад[22] (прозаический цикл «Повесть о Ланселоте Озёрном», или «Ланселот-Грааль»; «Поэма о святом Граале» — первая половина XIII в.). В немецкой — сын Персеваля Лоэнгрин (поэма Конрада Вюрцбургскош «Рыцарь с лебедем»; анонимная поэма «Лоэнгрин», тоже относянщеся ко второй половине XIII в.).
Сюжет «Лоэнгрина» известен более всего но опере Р. Вагнера.
Эльзу, герцогиню Брабантскую, несправедливо обвиняют. Ей грозит гибель. Внезапно появляется челн, влекомый лебедем. В нем — прекрасный рыцарь Лоэнгрин. Он спасает красавицу и соглашается стать ее мужем с единственным условием — не спрашивать, кто он, иначе он уйдет и не вернется. Семь лет Эльза крепится, потом поддается искушению, и Лоэнгрин, объяснив, что он — Хранитель Грааля, уплывает навсегда. Однако он оставляет дитя, которое станет (это уже «из другой оперы») то ли отцом, то ли дедом Годфрида Бульонского.
Далее тема Грааля на два столетия по неизвестной причине исчезает из европейской литературы. Скорее всего, церковь, с трудом победив с помощью инквизиции катарскую ересь, запретила всякие вредные умствования на эту сомнительную тему.
Только в 1452–1456 гг. появляется роман «Смерть Артура», сочиненный английским писателем и «отъявленным нарушителем закона» сэром Томасом Мэлори. Находясь в тюремном заключении за очередное преступление и желая убить время в камере, он написал свой рыцарский роман. Трудно представить, что его автор, совершивший множество шокирующих преступлений против личности и общества, способен на создание произведения о человеческом благородстве, чести и любви. Тем не менее он создал такой роман, где описал Святой Грааль похожим на сосуд Причастия, хотя и представленный в мистическом виде. Мэлори назвал реликвию, которая могла исцелять раны и вызывать видения, «Сангреаль». Автор дал понять, что святыня доступна не каждому; получить ее способен только самый совершенный, добродетельный и непорочный рыцарь. Мэлори отождествил Грааль с кубком, и на этой основе выстроил чисто рыцарский роман, из которого были исключены мистические и символические аспекты древних легенд.
Потом из одного слова «Сангреаль» родилось несколько образов, и споры вокруг них не прекращаются уже много десятков лет. Варианты самые разные: Sang Real — истинная кровь, Sang Royal — царская кровь, San Graal — Святой Грааль или просто Graal — Грааль.
Как будет показано ниже, эта игра слов имела неожиданные последствия.
Роман Мэлори «Смерть Артура» вдохновил выдающегося писателя викторианской эпохи лорда Теннисона («Королевские идиллии»), Уильяма Морриса, Вордсворта, Вальтера Скотта и многих других известных мастеров пера на создание произведений «рыцарского цикла» о Святом Граале. Прерафаэлиты создали целый ряд живописных полотен в своем простом, приближенном к природе стиле («Моление о чаше»[23] и др.).
В Новое время немецкие романтики разрабатывали сюжет Грааля в поэзии (Л. Уланд) и драматургии (незаконченная пьеса Ф. Фуке, «Мерлин» K.JI. Иммермана). В музыкально-драматическом искусстве легенда о Граале нашла монументальное воплощение в операх Р. Вагнера «Лоэнгрин» (либретто композитора по анонимному роману конца XIII в.) и «Парцифаль» (либретто композитора по произведению Вольфрама фон Эшенбаха). В книжной миниатюре (иллюстрации в рукописях XIII–XV вв.) Грааль изображался преимущественно в виде потира.
Но Грааль не только книжный образ.
В соборе Валенсии хранится потирная чаша, вырезанная из красного агата и закрепленная на золотой ножке. У сосуда две золотые ручки, а на основании едва различима надпись на арабском языке. Как и сама чаша, основание выполнено из камня, обрамлено золотым ободком и инкрустировано двумя изумрудами и жемчугом. В 1399 г. король Мартин I Арагонский получил эту реликвию из монастыря Сан-Хуан-де-ла-Пенья. Но, возможно, грехи короля превысили меру — чаша не принесла ему счастья. Мартин пережил смерть всех своих детей и умер в одиночестве, оставив несчастное королевство без наследника, в смутах и распрях. Затем, как свидетельствуют королевские архивы, чаша переходила от монарха к монарху, не даровав никому особенной удачи, пока, наконец, в 1437 г. король Жан Наваррский не передал агатовую чашу Валенсийскому собору. Анализами установлено, что она изготовлена между 350 г. до н. э. и 50 г. н. э. Те, кто убежденно принимает валенсийский артефакт за чашу Иисуса Христа — Священный Грааль, — утверждают, будто она использовалась в Уэске на севере Испании еще до прихода мавров. При мусульманском владычестве ее скрывали в разных храмах и переносили с места на место в целях безопасности, пока она не оказалась в церкви Сан-Хуан-де-ла-Пенья.
