- Туземцы!..
Действительно, большая пирога, потом две, три и целые десятки их лодок, повернув с пролива, плыли по направлению к бухте и находились уже очень близко. По тому, что они появились с западной стороны пролива, нетрудно было догадаться, что это были или те же туземцы, с которыми нашим путешественникам пришлось столкнуться, или их соплеменники, словом, это были эйликолепы.
Что было предпринять в таких обстоятельствах? Бежать ли в лес, избегая встречи с дикарями? Это было, собственно, единственное, что оставалось сделать, не имея оружия и без всякой возможности защищаться в случае нападения. Но с другой стороны, небольшая площадка, на которой размещался лагерь, находилась на порядочной высоте над уровнем моря, скрытая со всех сторон скалами. Можно было надеяться, что туземцы проплывут мимо и не заметят присутствия белых, сидящих тихо,
На это капитан и решился. Вмиг плетенки, которые пошли на постройку палатки миссис Геней, были разобраны и брошены в кусты, а огонь погашен. Затем все улеглись на землю и стали ожидать.
Скоро первые лодки появились в бухте. Там находились мужчины, женщины, дети, сопровождаемые большим числом собак, а также разные принадлежности первобытного хозяйства, звериные кожи, оружие и инструменты различного рода. Племя, очевидно, перекочевывало и перевозило с собой всякий скарб на новое место, более богатое дичью и рыбой, чем то, которое бросили.
Но скоро капитан, следивший незаметно для дикарей за каждым их движением, спрятавшись за густым кустом, увидел нечто, очень обеспокоившее его. Лодки останавливались перед бухтой в таком порядке, чтобы окружить ее. Знают ли эти черти, что именно здесь находятся белые, спасшиеся от кораблекрушения, и делаются ли эти приготовления, чтобы захватить их? Капитан опасался этого некоторое время, но потом убедился, что речь идет у них о большой ловле рыбы в бухте.
По сигналу все лодки, образуя сплошной круг, продвинулись ближе к утесу, ограничивавшему бухту, в то же время до двухсот или трехсот собак бросились в воду и, громко лая, поплыли в одном направлении. Это делалось для того, чтобы загнать рыбу, находившуюся в пространстве, окруженном лодками, в одно место. Действительно, через несколько минут капитан увидел, что дикари опускают в воду нечто похожее на сети и потом вытаскивают их с обильной добычей. Шум, произведенный собаками, напугал пеликанов и чаек, и они взлетели с гоготом и криками. Только часть их, по-видимому привлеченная запахом рыбы, продолжала кружиться над бухтой, а другие улетели подальше. Перепуганные рыбьи стаи двигались в прозрачной воде и то уходили подальше, то возвращались на свое прежнее место, где попадали в сети; все это можно было видеть с полной ясностью в водной глубине, точно в аквариуме. Позади лодок стояли женщины с веслами в руках, а мужчины бросали дротики в крупную рыбу. После того как сетями обложена была часть бухты до узкого прохода в нее, началось забивание рыбы. Дикари быстро работали копьями и дротиками и вытаскивали трепетавшую рыбу, которую бросали в лодки, где дети окончательно добивали ее.
Около часа продолжалась эта странная охота на воде при оглушительном собачьем лае, криках птиц и самих дикарей в особенности. Три раза, один за другим, повторялись сцены с собаками, от входа в бухту до конечной ее точки. Ловля прекратилась только тогда, когда все лодки были буквально переполнены рыбой.
Американцы нетерпеливо ждали конца этой охоты на рыбу, надеясь, что дикари уедут, набрав достаточно добычи. Надежда была напрасная, однако, так как дикари расположились здесь же пировать. Глава племени так живо сделал распоряжение о пирушке, что капитан Геней не успел добраться до своих, спрятавшихся за деревьями. Убежать он уже не мог, как не могли это сделать и другие, не подвергая себя большой опасности.
Внезапно раздался сильный шум, похожий на гром. Можно было подумать, что опять с гор идет гора снега и льда. Так оно и было в действительности, но гора была меньших размеров. Большой холм снега и льда точно ждал подходящего повода, чтобы опуститься с треском в воду. Это произошло из-за того, что Поллюкс оперся всем телом о дерево, прячась от дикарей, и внезапно упал навзничь вместе с ним. Находившиеся рядом с ним несколько американцев вообразили себя искалеченными, если не убитыми, а на самом же деле даже царапины ни на ком не оказалось. Они только скрылись под густой пылью, поднятой упавшим деревом.
Дикари, появившиеся в то же время на площадке, не обратили ни малейшего внимания на страшный шум в горах и на падение дерева - явление природы, слишком им знакомое, - и возможно также, что они не заметили бы Поллюкса, если бы собаки не почуяли его. Некоторые из них бросились к нему с бешеным лаем; за ними последовали и другие. Капитан Геней убедился, что теперь уже нет возможности скрыться от прибывших туземцев, и стал сзывать своих - жену, дочь и матросов.
Изумление и страх объяли вначале дикарей при виде белых.
Теснясь друг к другу и ожидая, вероятно, немедленного начала пальбы из огнестрельного оружия, они только повторяли:
- Белые люди!..
Однако они скоро заметили, что эти белые не имеют с собой никакого оружия, за исключением палок, при помощи которых они держали на приличном расстоянии от себя лаявших собак. Скоро собралась толпа народа, приплывшая в лодках. Женщины с волосами, похожими на кустарник, и с глазами, налитыми кровью, старики с искривленными пальцами на руках и ногах, дети, похожие на гномов в феерии, и воины, отвратительные, как свирепые обезьяны, окружили капитана Генея и его товарищей. Их лица не возбуждали симпатии ни одной своей черточкой; ни одного человеческого чувства нельзя было уловить на этих противных лицах, но зато вполне ясно видны были на них, точно написанные, свирепость, угроза и жадность. Бедная мисс Мод не смогла выдержать этого зрелища, она упала в обморок и опустила голову на плечо своей матери, поддерживаемой капитаном.
В эту минуту на площадке появился еще один туземец. Очевидно, это был вождь, так как все посторонились, чтобы дать ему дорогу. Он имел при себе не одни только зачатки одежды, какие были на его воинах, - на нем была короткая юбка из желтого сукна, похожая на шотландскую, на голове старая соломенная шляпа, а в правой руке он держал нечто похожее на кремниевое ружье. Но не одни эти неоценимые богатства давали ему преимущества перед его соплеменниками; у него имелись для этого и умственные преимущества: он обратился на ломаном английском языке к капитану Генею:
- Это вы стреляли в моих воинов и убили троих?
- Ваши воины, - ответил капитан, - хотели помешать нам плавать в море, которое предоставлено общему пользованию.
- Они имели право на это, так как вы не держались открытого моря, а намеревались пристать у наших берегов. Но у вас были ружья, куда они делись? прибавил он, не без беспокойства осматриваясь кругом.
- Наши товарищи пошли с ними на охоту, - ответил капитан, сразу заметивший, что можно воспользоваться новым оборотом дела. - Если вам угодно будет пообедать с нами, мы подробнее потолкуем об этом.
- Рыбы и дичи довольно у вождя эйликолепов, - уклончиво ответил дикарь.
- Я убежден в этом, но мой повар может приготовить блюда с такими соусами, каких мой новый друг, вождь эйликолепов, еще не едал, - и капитан кивнул в сторону Поллюкса.
- Я очень мало интересуюсь иностранными соусами; я уже пробовал их и предпочитаю соусы моих предков, - ответил вождь.
Трудно сказать, чем окончился бы этот странный обмен взглядами, если бы указание, которое, к несчастью, сделал капитан на негра, не обратило общего внимания на него. В первые минуты дикари не заметили цвета его кожи, покрытой пылью. Но затем они увидели его черную как смоль кожу. Из всех живущих на земном шаре существ негры внушают наибольшую антипатию жителям Огненной Земли. Каким ни странным и непонятным может показаться этот предрассудок у двуногих, находящихся на самой низшей степени развития, он существует несомненно и проявляется по всякому поводу. Как только толпа дикарей рассмотрела Поллюкса, сейчас же послышались крики:
- Смерть черной собаке!
И прежде чем верховный вождь сделал распоряжение, несколько рук схватили несчастного Поллюкса.
Для всех других дикарей это послужило как бы сигналом к всеобщему нападению. Вся их свирепость, задержанная на минуту любопытством, прорвалась, и в то время, когда вождь вел переговоры с капитаном, эйликолепы, мужчины, женщины и дети, бросились на американцев, разъединяя их и лишая свободы. Они дошли бы, может быть, и до более насильнических действий, если бы их не остановили слова вождя:
- Рыбы у нас теперь в изобилии. Пленных нужно сохранить до зимы, когда выйдут припасы, - сказал он им на туземном языке.
Это приказание нашло единогласное одобрение всех дикарей. Несколько несогласных голосов послышались только по отношению к негру, которого хотели немедленно отправить на тот свет, но малые размеры площадки, на которой не уместились бы все участники торжественного пира, помешали исполнению пылкого желания. Туземцы решили отъехать отсюда и найти попросторнее местечко для людоедского пиршества. Пока же они связали всех пленников и каждого положили в отдельную лодку.
