- Питайте надежду, дорогие мои, - крикнул капитан, - не все еще потеряно, найдется средство избавиться!
Но его бледное лицо и блуждающие глаза свидетельствовали, что он сам на спасение не надеется, и миссис Геней ответила на его слова только горькой улыбкой. Что же касается мисс Мод, то она преодолела первоначальный испуг и была совсем спокойна.
- Да, папа, - сказала она со странной уверенностью в ее положении, - не будем терять надежды до конца. Гарри Честер свободен еще, и я убеждена, что он не оставит нас!
Капитан, видя ее такой спокойной, не хотел разрушать ее наивную веру, но себе самому он сказал, что Гарри все же еще очень молод, и как ни велико было бы его желание спасти их, едва ли это ему удастся.
XIII. Пешком
После того как стало несомненным исчезновение капитана, его семьи и всех оставшихся с ними матросов, Гарри занялся осмотром местности, надеясь найти какие-нибудь следы борьбы. Он не нашел ничего, но не было также ни малейшего признака, что капитан добровольно оставил это место. Значит, он и все бывшие с ним уведены насильно. То, что здесь побывали дикари, доказывали обильные остатки рыбы, брошенные, вероятно, после пира. У капитана и матросов не было ведь необходимых орудий для ловли такой массы рыбы, какая была там разбросана. Кроме того, лодки туземцев, виденные ими с горы, ясно доказывали, что могло тут произойти. Туземцы плыли в восточном направлении, значит - к каналу Бигль. Придя к этому заключению, Гарри приободрился, а Зигриф выразил ему по этому поводу свое удивление.
- Не все ли равно, на восток или на запад их увели? - сказал он. - Они в руках страшнейших негодяев, живущих на этих берегах, и судьба их будет одинаково печальна, куда бы с ними ни направились.
- Возможно, дорогой Зигриф, - ответил Гарри. - Но так как мы сегодня же на горе решили направиться на восток, то почему же точно так же не сделать и дикарям со своей добычей? Дорога через леса совсем не легкой была бы для семьи Геней, и туземцы упростили, может быть, дело, отправившись водой!
Старик столяр смотрел с изумлением на Гарри, допуская даже, что он смеется над ним, до того оптимистичен был взгляд Гарри, но заметил, что юный офицер говорит это совершенно искренне. Это было одно из свойств характера Гарри: везде искать положительные моменты. Подумав, Зигриф почел себя побежденным, и признал возможность, что пленных увезли на лодках на восток, согласившись, что им также нужно направиться туда.
- При всем этом мы пока еще даже не обедали, и я не вижу, каким способом мы утолим свой голод, - сказал в эту минуту матрос, известный своим прекрасным аппетитом.
Замечание относилось к капитану Генею, позволившему захватить себя с семьей и не позаботившемуся об обеде для такой важной голодной персоны; возможно, что этот упрек относился к Гарри. Невежественные люди всегда склонны при несчастье обвинять в нем своих начальников.
Гарри почувствовал упрек и хотел немедленно исправить эту ошибку. Но сколько они ни смотрели вокруг себя, они ничего не видели такого, чем можно было бы утолить голод. Внезапно внимание Гарри остановилось на двух чайках, дравшихся за какой-то белесоватый предмет, плывший в воде недалеко от берега. Ему пришла мысль подойти поближе к воде, чтобы рассмотреть, за что чайки так отчаянно бьют друг друга крыльями, клюют одна другую и так страшно кричат. Приблизившись, он увидел двух больших рыб, связанных вместе за жабры. Туземцы случайно забыли, очевидно, взять с собой эту часть добычи, а чайкам было не под силу взмыть с рыбой, и они могли только драться за нее.
- Вот что значит счастливая находка! - воскликнул Гарри и поплыл за рыбами. Через минуту он, к великому горю чаек, тащил за собой их добычу. Бедные птицы были так огорчены, что провожали уплывавшего Гарри до самого берега, издавая дикие крики и беспрестанно кружась над головой соперника. Он же вернулся к своим товарищам, неся с триумфом свою добычу - двух великолепных и вполне свежих рыб.
Печальное расположение духа матросов сразу изменилось при виде счастливой находки. Обе рыбы были немедленно поджарены, но съели пока только одну, а другую оставили на завтрак следующего дня.
В путь отправились еще до восхода солнца. Нужно было не слишком удаляться от пролива прежде всего потому, чтобы не терять из вида его направление, и еще потому, что легче добывать пищу у морского берега, чем вдали от него. Обсудив дело вместе с Зигрифом, Гарри решил делать большие зигзаги - направиться первоначально в высокие гористые местности, с которых открывается вид на значительную часть Огненной Земли, пройти там некоторое расстояние параллельно с заливом и потом опять спуститься к морю, чтобы там подкрепиться пищей и выспаться. Движение вперед, естественно, задерживалось этим, и путники, чтобы пройти десяток ярдов в прямом направлении, вынуждены были пройти добрых двадцать пять ярдов зигзагами. Но таким образом они уменьшали шансы встретиться с эйликолепами, неохотно удаляющимися от берега, а при неимении с собой оружия это было необходимо.
Возвращаясь к вечеру на берег, путники находили для себя место, защищенное лесом или скалами, и прятали свет собственного очага, разводя огонь только в какой-нибудь яме, обложенной землей, как бруствером. Пищей служили им ракушки, собираемые у берега моря, и невкусные плоды на некоторых деревцах. Иногда, впрочем, им удавалось подстеречь и убить молодого тюленя, и его мяса хватало на день или два. Хотя не все части тюленя съедобны, но филе и голова очень вкусные и мягкие, как у барашка. При помощи особого котла, оборудованного Зигрифом из твердого дерева, они готовили даже суп из трав, между которыми дикий сельдерей занимал господствующее место. Один из матросов все более удачно с каждым днем бросал копье в зазевавшуюся птицу, и из убитых им попугаев также готовили суп, так как мясо их слишком жесткое. Но попадались иногда и дикие утки.
Путники ежедневно видели целые тысячи тюленей и морских свинок. Они имели даже случай однажды наблюдать, как самка учила плавать своего детеныша. Она брала его за плавник, так сказать, к себе под мышку и держала над водой. Затем бросала далеко от себя в воду и предоставляла ему собственными силами выкарабкаться оттуда как может. Видя, что бедное маленькое животное окончательно задыхается, она опять брала его под плавник и поддерживала. После такого отдыха мать давала своему отпрыску новый усердный толчок к плаванью, и так поступала много раз. Молодой тюлень, вначале очень неловкий, уже после часового упражнения давал надежду стать заслуженным пловцом.
Любопытное и редкое зрелище представили два кита. Однажды утром наши путники заметили в середине канала две огромные массы, следовавшие одна за другой и приблизившиеся так близко к берегу, что на них можно было напасть с багром. Минутами киты останавливались и сопели, выбрасывая струи воды на значительную высоту; потом она в виде дождя падала обратно. Издалека эти водные струи казались остановившимися в лучах солнца, как серебристое облако, рассыпавшееся по прошествии одной-двух минут. Киты уходили и опять приходили, подолгу ныряя в воде, точно для отдыха, потом вновь возвращались на середину пролива и продолжали свое путешествие. Они приплыли с западной части пролива и направлялись в восточную его часть. Нет сомнения, что они переходили с одной стороны моря на другую тем же путем, который задумали для себя и потерпевшие кораблекрушение с "Калипсо". Ах, почему бы не сделать это путешествие так же легко и скоро, как эти морские чудовища!
Это желание исполнилось чуть ли не сразу после того, как оно было выражено. На другое же утро Гарри и его товарищи отправились в путь от того самого места, где они видели китов. Пройдя небольшое пространство, они услышали вдруг человеческие голоса, заставившие их насторожиться. Гарри, приказав своим людям остановиться, сам поспешил к ближней скале, вскарабкался на нее и, выбрав подходящее место, стал наблюдать, что происходит.
Большая пирога остановилась шагах в двадцати от него. С лодки высадились человек двенадцать туземцев, из которых одни занялись разведением огня на береговой полосе, где отхлынули воды прилива, а другие готовились к рыбной ловле.
Гарри сразу заметил, что с ними, против обыкновения, нет собак, и можно надеяться, следовательно, на то, что присутствие белых не будет открыто. Скоро в уме Гарри созрел план воспользоваться встречей с дикарями.
- Почему бы нам не попытаться, - сказал он себе, - завладеть их пирогой? Не за что щадить людей, обращающихся с нами, как с врагами, захвативших наших друзей в плен и готовых перебить нас всех, если бы они узнали, что мы находимся здесь. Всякая борьба с ними справедлива, а пирога большая помощь для нас.
Ухватившись за эту мысль, он вернулся к своим товарищам и, сделав им знак, чтобы они чем-нибудь не нарушили тишины, стал шепотом объяснять им свой план.
