В числе симпатичных мне людей много имен, которые, на мой взгляд, должны вызывать уважение даже у заклятых врагов. (Хотя, может быть, я и ошибаюсь). Нет, ну правда. По-моему, трудно не уважать Ходорковского, который не гнется и не ломается. Трудно не уважать Навального, который за убеждения готов сесть в тюрьму, пожертвовать семейным счастьем (а там ох есть чем жертвовать). Трудно не уважать 86-летнюю Людмилу Алексееву, которая уже еле ходит, но продолжает биться за права человека. Не представляю, как можно не уважать Иру Ясину, которая уже и не ходит, однако тянет воз за сотню здоровых.
Ладно, я увлекся. Своих хвалить легко и приятно.
С чужими будет тяжелее.
И все-таки попробую.
Первым на ум приходит Петр Столыпин.
Это явный враг идей, которые я считаю правильными. Столыпинский вагон, столыпинский галстук, разгул реакции, разгон парламента. Но даже среди люто ненавидевших Петра Аркадьевича революционеров я не встречал таких, кто относился бы к этой сильной и трагической фигуре без уважения.
Или покончившие с собой путчисты 91-го года: Борис Пуго, Сергей Ахромеев.
Пока были живы, они мне казались исчадиями ада. Но как не уважать людей, для которых поражение страшнее смерти? (И, пожалуйста, не говорите мне, что они струсили, испугались суда и так далее — иначе отправлю вас читать пост с самого начала).
Окей, снижу градус. Приведу пример поближе и покомичней.
Вот, скажем, у меня жуткая аллергия на Иосифа Кобзона.
Мне его не то что даром не надо, но я еще и приплатил бы, чтобы он улетел в многолетний межпланетный полет и вернулся, когда меня на этом свете уже не будет. (Пусть бы еще взял с собой в космонавты кучу других звезд телеэкрана — список я подготовлю). Но я никогда не забуду, как в ужасные дни «Норд-Оста» Кобзон четыре раза ходил к террористам и спас от гибели несколько человек.
Ладно, пусть не улетает на Марс, я потерплю.
В общем, вы поняли, о чем я.
Так есть у вас антагонисты и аллергены, которых вы, пусть нехотя, но уважаете? Предупреждаю: вам будет трудно.
Из комментариев к посту:
hakeemrus
Для меня — это, однозначно, вы господин Акунин. Я восхищаюсь вами как писателем, но не могу понять, как человек, который в своих книгах так живописно и обличающе описывает либералов и революционеров, который борется с ними всеми методами и способами руками своих героев — в реальной жизни серьёзно поддерживает современных креаклов.
Но, какими бы целями вы не руководствовались, писатель вы гениальный!
oadam
а, мы поняли о чём Вы. Еврей Кобзон в вышиванке и в парике, на фоне Софии Киевской.
Вы не любите Украину, Вам этого не понять
leokondrat
Нету таких, которые не заслуживали бы уважения
a_shkolnikov
Интересно, что вы несколько раз уже говорили, что черта нормального развития событий или пройдена или вот-вот будет пройдена. Но теперь активно зовете к диалогу…
borisakunin
Думаю о том, как нам всем вместе тут уживаться после войны…
oudish
Борис!
Алексей Романов из серии "Смерть на брудершафт" (кстати, блистательной, не хуже, чем про Фандорина) и Алексей Октябрьский (Романов) из книг "Шпионский роман" и "Квест" это одно и то же лицо или нет?!!
ivnoskova
Я не ГШ, но ответ будет — да. Это уже неоднократно обсуждалось довольно-таки давно.
Обсуждалось здесь. Было приведено много аргументов. Так что 99.9 % — это он. Не пишу!00 %, потому что сам ГШ в романах это не упоминает. Но ведь даже генетический тест дает не более 99,9 % вероятности)))
Я позволила себе ответить на ваш вопрос, во-первых, потому, что ГШ отвечает на вопросы только в почтовом ящике, а во-вторых, потому что это действительно обсуждалось здесь и довольно-таки давно, притом в комментариях, что затрудняет поиск.
Разговор беллетриста с писателем
30 июля, 11:44
В последнем номере журнала «Афиша» опубликован наш с Михаилом Шишкиным диалог на всегдашнюю русскую тему.
Мы с Мишей знаем друг друга тридцать лет и три года. Он уже тогда, в восемнадцать, был серьезным писателем, а я начал писать только в сорок — и то в основном беллетристику.
Привожу здесь нашу длинную беседу полностью, только прибавил несколько картинок, чтоб не слишком давил сплошной массив текста.
Это писатель Михаил Шишкин:
А это я:
Как положено беллетристу, предаюсь мечтаниям.
М.Ш.
Дорогой Гриша! Давай же объяснимся в любви к монструозному отечеству и зададим друг другу вопросы. Например, почему Бродский так и не вернулся в Россию? Или: не бегут ли и у тебя мурашки, когда читаешь в завещании Гоголя: «Соотечественники! страшно!» Хотя, разумеется, все вопросы на свете — риторические. И тем не менее.
Вот, например, задачка, задаваемая судьбой каждому, кого черт догадал родиться в России с умом и талантом. Дано: Россия — прекрасная страна для подлецов или для героических борцов с подлостью. Для «нормальной» достойной жизни эта империя не предусмотрена. Если ты по натуре своей не герой и не подлец, а хочешь только прожить жизнь достойно, зарабатывая честным трудом на семью, то у тебя все равно нет выбора: каждый день подталкивает тебя или к одним, или к другим. Не хочешь быть подлецом вместе со всеми — становись трагическим борцом, готовым пожертвовать всем, в том числе и семьей, ради борьбы. Не хочешь быть героем и сгинуть в тюрьме или чтобы тебя забили насмерть в подъезде — пристраивайся к подлецам.
Не задаю вопрос: как же так получилось? На него есть дюжины ответов — и про варягов, и про татар, и про географию с климатом, и про не очень удачно, по Чаадаеву, выбранное христианство, и тд. и тп. Уверен, что прочитаю обо всем этом в твоей «Истории государства российского», на которую сподвигли тебя исторические родные музы, бессмысленные и беспощадные. Задам вопрос вопросов: что делать? Что делать сегодня, если, с одной стороны, не хочешь становиться частью криминальной структуры — а все государство и вся жизнь в России стала огромной криминальной структурой, и если, с другой стороны, не хочешь идти в революцию?
Г.Ч.
Отличный вопрос «Что делать?» Давай про это. Не догоним, так хоть согреемся. Ответить на него гораздо труднее, чем на второй сакраментальный русский вопрос «Кто виноват?» Тут-то всем всё абсолютно ясно. Нам — что виноват Путин. Им — что виноваты мы. На самом-то деле, как мне кажется, виновата давняя раздвоенность отечества, о которой ты, в частности, писал в недавней статье для «Нью Репаблик», объясняя азы российской истории американским читателям.
В России живут бок о бок два отдельных, нисколько не похожих народа, и народы эти с давних пор люто враждуют между собой. (Чтоб он провалился, византийский орел с двумя головами — шизофренический символ, выбранный Иоанном Третьим в качестве герба нашего государства).
Есть Мы и есть Они.
У Нас свои герои: Чехов там, Мандельштам, Пастернак, Сахаров.
У Них — свои: Иван Грозный, Сталин, Дзержинский, теперь вот Путин.
Так в Их глазах выглядим Мы
(Журнал «Крокодил». 1953; http://atlanko.livejournal.com/ 2013).
А такими Нам представляются Они (Картины Васи Ложкина)
Друг друга представители двух наций распознают с первого взгляда и в ту же секунду испытывают приступ острой неприязни. Нам не нравится в Них всё: как Они выглядят, разговаривают, держатся, радуются и горюют, одеваются и раздеваются. Нас тошнит от их любимых певцов, фильмов и телепередач. Они платят Нам той же монетой, и еще с переплатой.
Помимо Нас и Них есть просто люди, которые составляют большинство населения — и Мы с Ними постоянно пытаемся перетянуть это нирыбанимясо на свою сторону, приобщить к своим ценностям.
Вот что, по-твоему, делать с этой реальностью? Поубивать друг друга?
М.Ш.
Мне кажется, ты не совсем там проводишь границу. Это я про Мы и Они. Большинство населения вовсе не между нами. Оно, увы, с Ними. Дело тут вот в чем. Мину под русский ковчег заложил Петр. Он, собственно, хотел лишь модернизировать армию для войны с Европой, воспользоваться ее же современными военными технологиями и позвал с Запада Gastarbeiter, а приехали люди. Они привезли с собой слова. В словах затаились неизвестные дотоле в отечестве идеи: свобода, республика, парламент, права личности, человеческое достоинство.
За несколько поколений слова сделали главную русскую революцию: превратили нацию в сиамских близнецов, тело одно, а головы больше не понимают друг друга. Современные технологии в любую эпоху требуют образования, образование неминуемо влечет за собой понятие о свободе личности. Так в России появилась интеллигенция, или назови нас как хочешь: креаклы, западники, очкарики, не имеет значения.
