Лено заявляет:
Тухачевский и его соратники были подвергнуты пыткам и расстреляны (468).
Это ложное утверждение. Не было и нет никаких свидетельств, что Тухачевского пытали. Примечание Лено к этому утверждению (примечание 48 на с. 787) гласит следующее:
Это Getty and Naumov, Road to Terror, 437–453; Jansen and Petrov, Stalin's Loyal Executioner, 69–78.
В тексте Гетти не утверждается, что Тухачевского пытали. Янсен и Петров на с. 69 заявляют: «Их (Тухачевского и других офицеров) пытали, пока они не признались». Первоисточник Янсена и Петрова (примечание 74 на с. 230) гласит:
Ушанов СМ, Стуналов АА Фронт военных прокуроров. — М., 2001. С. 71.
Это — предполагаемые мемуары прокурора Афанасьева, который заявляет, что он присутствовал, когда Ежов, Сталин, Молотов и другие обсуждали Тухачевского и решили отдать приказ его пытать. Но нет никаких доказательств того, что это заявление прокурора — правда. Нет никаких причин полагать, что Афанасьев присутствовал хотя бы на каком-то из этих обсуждений, которые он воспроизводит дословно. Ни один из биографов Тухачевского, включая Юлию Кантор с ее в высшей степени антисталинскими книгами, даже не упоминает рассказ Афанасьева.
Относительно Троцкого Лено заявляет с негодованием:
Не Троцкий сотрудничал с иностранными империалистическими державами…
не Троцкий приказал убить Кирова, но это вполне мог быть Сталин (Л 513).
У Лено нет доказательств по этим утверждениям. Тем не менее существует огромное количество доказательств в подтверждение обоих этих обвинений против Троцкого. В частности, есть множество доказательств того, что Троцкий был вовлечен в сотрудничество как с Германией, так и с Японией[21]. Есть также огромное количество свидетельств, что Троцкий сыграл определенную роль в убийстве Кирова. Мы исследуем их в нашем рассмотрении Московских процессов. А сейчас следует напомнить, что группа, которую судили, осудили и казнили за убийство Кирова в декабре 1934 г. — Николаев, Котолынов и остальные — состояла в троцкистско-зиновьевском блоке, который, как мы знаем, существовал на самом деле и который, как мы знаем, действительно поддерживал связь с Троцким в изгнании.
Другие ложные утверждения
Берия… собирал в своем сейфе материалы, обличающие других партийных лидеров (Л 555).
Нет абсолютно никаких доказательств в подтверждение этого голословного утверждения. Берия был обвинен в чем-то подобном, но все писатели, включая Эмми Найт, которую Лено цитирует в другом месте, ясно дают понять, что обвинения против Берии были ненадежны и не подкреплялись никакими фактами.
Хрущев и многие из его сторонников искренне хотели покончить с массовым террором… (Л 555).
Это утверждение неверно в том, что в 1953 г. или на протяжении многих лет до того не было никакого «массового террора». Единственный период в советской истории, который можно было бы описать как период «массового террора», был в 1937–1938 гг. Хрущев сам был в самом центре его, один из худших преступников, в то время как именно Сталин и Берия положили ему конец[22]. В течение трех месяцев после смерти Сталина Министром объединенного МГБ и МВД был Берия, который проталкивал реформы судебной системы[23].
Иван Серов и КатыньЛено пишет:
И. А. Серов… участвовал в казни приблизительно 15000 польских военных заключенных в катынском лесу в 1940 г. (Л 560).
Это заявление — абсолютная фальшивка. Лено ссылается на статью Никиты Петрова, исследователя от правого общества «Мемориал» в российском журнале «Отечественная история» в 1997 г. Несомненно, немногие люди будут проверять эту статью. В ней Петров сообщает:
В 1940 г. Серов стал соучастником одного из самых отвратительных сталинских преступлений — массового расстрела поляков — военнопленных и гражданских лиц; позднее получившего название «Катынского дела» — по названию местности под Смоленском, где впервые были найдены останки расстрелянных.
Заметьте, Петров заявляет здесь, что Серов участвовал в Катынской бойне. Однако затем Петров продолжает:
Расстрелы происходили и на Украине. Отвечал за них Серов. В 40-50-х гг. вину за эти преступления неизменно возлагали на гитлеровцев. Серов, будучи тогда Председателем КГБ, разоблачил себя, высказав недовольство чекистами, не сумевшими скрыть следов преступления: «С такой малостью справиться не смогли, — в сердцах проговорился он. — У меня на Украине их (расстрелянных поляков. — Н.П.) куда больше было. А комар носа не подточил, никто и следа не нашел…».
Ниже мы проанализируем источник, который цитирует Петров. Здесь мы отметим несколько моментов.
• Серов вовсе не заявляет, что он «участвовал» в Катынской бойне. Наоборот, Серов ясно дает понять, что он не имел никакого отношения к Катыни. Он ссылается лишь на то время, когда он был на Украине. Согласно этому заявлению Петрова, Серов сказал, что те, кто участвовали в Катынской бойне, действовали некомпетентно, в то время как он сам был более осторожен, и никто не нашел следов тех, которых он казнил.
• Серов вообще не признавался в том, что расстреливал поляков. Он ссылается на своих жертвы, как на «них», слово, которое, кажется, просто означает «расстрелянных», — людей, которых казнили. Нет никакого намека, что оно значит «польские военные заключенные и гражданские лица» или даже просто «поляки». Это Петров, а не Серов вставил упоминание о «казненных поляках».
Первоисточник Петрова — с. 204 первого тома труда Сергея Хрущева «Никита Хрущев: кризисы и ракеты: взгляд изнутри». (М.: «Новости», 1994).
Со Сталиным поляки связывали немало горьких воспоминаний. Это и пакт Риббентропа-Молотова, подписанный в преддверии нападения на Польшу, и братские могилы Катыни… О Катыни я впервые услышал в те годы.
Меня поразила чудовищность выдвинутых обвинений, и, конечно, я в них не поверил… Однако вскоре убедился в их истинности.
Мне довелось услышать подтверждение столь яростно отвергаемых обвинений из авторитетного источника, от генерала Серова.
При отце он запретной темы не касался, а тут как-то заехал в его отсутствие по какому-то делу.
Катынь волновала в те дни всех. Аджубей, я уж не помню в связи с чем, спросил генерала, как же это они недосмотрели?
Иван Александрович отреагировал на вопрос зло, я бы сказал, даже болезненно. Он стал говорить какие-то колкости в адрес белорусских чекистов, допустивших непростительный, с его точки зрения, прокол.
— С такой малостью справиться не смогли, — в сердцах проговорился Серов. — У меня на Украине их куда больше было. А комар носа не подточил, никто и следа не нашел… (Хрущев 203–204).
Этот отрывок раскрывает еще более важные пункты:
• С. Хрущев не точно впомнил слова Серова — ибо невозможно, что Серов говорил о «белорусских чекистах» по отношении к Катыни.
• И невежество С. Хрущева, которому неизвестно было, что Катынь находится не в Белоруссии, а в России, недалеко от Смоленска. Если «Катынь волновала в те дни всех», как утверждал Хрущев, он вряд ли мог совершать такую элементарную ошибку.
• Двусмысленные слова Серова не подтверждают, что Советы осуществили Катынскую бойню или что он хотя бы знал о ней, не говоря уже о его участии в ней. Слова Серова — вспышка гнева на НКВД-эшников (и никак не «белорусских»), которые, если и расстреляли поляков в Катыни, то сделали это некомпетентно.
• Отрывок подтверждает, что сам Серов заявлял, что он не участвовал в том, что произошло в Катыни — его сферой деятельности была Украина.
На Украине было множество казней в конце 1930-х годов, включая казни украинских националистов. Серов, возможно, участвовал в них — сам Хрущев, бесспорно, был вовлечен в них, как Первый Секретарь Коммунистической партии Украины. Но, даже если Серов в действительности сказал что-то о Катыни, он не признал, что он принимал участия в этом деле.
История казней польских военнопленных и других поляков, названная «Катынской бойней», с успехом опровергается[24]. Убеждение, что Советы были преступниками, — это своего рода пережиток прошлого, приемлемый в определенных кругах, ориентированных на холодную войну, в которых считается непристойным допускать историческое расхождение во мнениях по этой теме. Есть версия, что Советы все-таки расстреляли всех поляков, как заявили нацисты в своем пропагандистском отчете 1943 г. Однако вышеуказанные слова Серова не подтверждают этого.
Здесь мы отмечаем, что переводчик английского варианта перевода, некая Ширли Бенсон, исказила русский текст. В русском оригинале Сергей Хрущев написал: «Серов в сердцах проговорился». Переводчик заменяет это фразой «in a fit of anger Serov let the cat out of the bag», то есть сознался в преступлении. Но в действительности, это как раз то, что не делал Серов!
