В 1731 г., после смерти последнего герцога Фарнезе и согласно договору с Францией и Англией, Карл III был провозглашен герцогом Пармским. Во время Войны за польское наследство, в 1733 г., Филипп V вступил в союз с Францией при условии, что Карлу III позволено будет овладеть Неаполитанским королевством и Сицилией. В начале 1734 г. 20-тысячная испанская армия выступила из Пармы на юг Италии. Неаполитанцы немедленно восстали против австрийцев и повсюду как освободителя приветствовали Карла III, который с большой пышностью короновался в Неаполе. Вскоре у Битонто в Апулии австрийская армия была разбита. Гаэта и Капуя открыли перед испанцами ворота. В ноябре победители переправились в Сицилию, которая так же легко покорилась власти Бурбонов. По мирному договору 1738 г. император Карл VII признал Карла III королем Неаполя и Сицилии, взяв себе в качестве компенсации герцогство Пармское. Во время Войны за австрийское наследство (1743–1748) Карлу III пришлось опять защищать свои владения от австрийцев. В августе 1744 г. у ворот Валлетри и на улицах этого города произошло ожесточенное сражение. Нападение австрийцев было отбито.
Карл III проводил в Неаполитанском королевстве активную протекционистскую политику. Он украсил Неаполь прекрасными постройками, при нем был сооружен великолепный дворец в Казерте. По всей стране строились дороги и мосты. С помощью известного юриста Тануччи король провел важные законодательные реформы. Он существенно ограничил привилегии духовенства и дворянства, обложив их податями. Крупную аристократию он заставил переселиться из своих владений в столицу, благодаря чему королевская власть заметно окрепла. Когда в 1759 г. умер, не оставив потомства, его старший брат, испанский король Фердинанд, Карл III отказался от неаполитанской короны в пользу сына и вступил на испанский престол. В Испании он продолжал вести простой и воздержанный образ жизни итальянского горожанина. Его веселый нрав, доброта и обходительность очаровывали всякого, кто имел с ним дело. Отличаясь педантичной честностью и непоколебимой справедливостью, Карл III всегда с большой аккуратностью исполнял свои королевские обязанности. При глубокой набожности он обладал исключительной свободой духа и ясностью ума. Царствование его оказалось очень благотворным для страны, а сам он снискал славу «доброго короля».
Главной целью реформ Карла III была централизация государства. Все феодальные свободы провинций были отменены, только Наварра сохранила остатки автономии. Была проведена реформа органов исполнительной власти и местного самоуправления, кортесы перестали созываться. Власть сосредоточилась в руках королевских министров из числа приверженцев идей Просвещения. Гранды окончательно потеряли свое былое значение. Добиваясь ограничения разросшихся привилегий клира, его вмешательства в политику и даже самой численности, особенно членов монашеских орденов, реформаторы неизбежно вызывали недовольство церкви, которая настраивала прихожан против нововведений. Не только часть дворянства, духовенство, но и большая часть простого народа неприязненно относились к реформам, не всегда понимая суть производимых перемен. Реформаторы столкнулись даже с открытым сопротивлением иезуитов, и в 1767 г. Карл III запретил их деятельность и изгнал из страны. Могущество церкви было ограниченно, и она должна была подчиняться всем указам короля. Церковные имущества были обложены податями. Карл, однако, не решился упразднить инквизицию, но за время его царствования на костер отправили всего четырех человек. Были проведены улучшения в административной системе, армии, основан целый ряд новых учебных заведений, построены военные мануфактуры. Продолжали строиться корабли и была основана Морская академия, так что Испания могла поддерживать свой престиж морской державы (однако участие в Семилетней войне 1756–1763 гг. стоило Испании потери Флориды.) Создание новой, более сбалансированной налоговой системы позволило увеличить ежегодный государственный доход в четыре раза. Был принят закон о свободе передвижения, ввоза и вывоза зерна, уменьшены пошлины – все это оживило торговлю. Король всячески поощрял промышленность и земледелие. Столица королевства была благоустроена, а города были соединены прекрасными шоссейными дорогами. Много было сделано для народного просвещения и оживления деловой и предпринимательской активности испанцев, в этот период начинается духовное возрождение нации.
Политическая стабилизация стала необходимым условием для экономического возрождения Испании. Уже в первые десятилетия XVIII в. длительный упадок постепенно сменяется подъемом. Этому прежде всего способствовало то, что с 1713 по 1808 г. Испания не вела войн на своей территории. Значительно возросло население страны – с 7,5 млн в 1700 г. до 10,4 млн в 1787 г. и 12 млн в 1808 г. С середины XVIII в. шло постепенное восстановление испанской промышленности, происходил рост городского населения (хотя в целом оно не достигало даже 10 %): к началу XIX в. Мадрид насчитывал 160 тыс. жителей, Барселона, Валенсия и Севилья – по 100 тыс. Остальные города были невелики, не более 10–20 тыс. жителей. Подъем в промышленности проявился прежде всего в восстановлении мануфактурного производства. Особенно быстро развивалось производство хлопчатобумажных тканей в экономически наиболее развитой области – Каталонии. За 30 лет население Барселоны выросло в 3 раза (1759–1789). Отмечался подъем металлургии в Астурии, число занятых в ней рабочих выросло почти в два раза. Однако в большинстве городов еще преобладало цеховое ремесло. Его наиболее развитыми центрами были Галисия, Валенсия и Кастилия. В стране продолжала сохраняться значительная хозяйственная обособленность отдельных провинций, формирование внутреннего рынка шло крайне медленно.
В XVIII в. Испания продолжала оставаться аграрной страной. В деревне преобладали феодальные отношения. Более половины всех земель принадлежало светским феодалам и церкви. Аграрные отношения в различных областях отличались большим своеобразием. На севере, в Галисии, Бискайе и Стране Басков, преобладало мелкое хозяйство крестьян-цензитариев (эредад). В Кастилии наряду с этой формой аграрных отношений была распространена аренда на основе половничества и отработок в хозяйстве помещика. На юге в Андалусии преобладало плантационное хозяйство с использованием сезонных батраков-поденщиков. В XVIII в. во многих районах натуральные и отработочные повинности были заменены денежной рентой. Крестьянин уплачивал денежный ценз сеньору, налоги государству (в том числе алькабалу) и баналитеты.
Большую часть дворянских владений составляли неотчуждаемые майоратные земли. Майораты передавались по наследству старшему сыну, не могли дробиться, их нельзя было продавать и закладывать. Сохранение системы майоратов пагубно отражалось на экономическом развитии страны, препятствовало развитию капитализма. Значительная часть земель изымалась из хозяйственного использования; в Кастилии, где было особенно много майоратов, обрабатывалась всего 1/3 пригодных для сельского хозяйства земель. Большой урон земледелию по-прежнему наносили ежегодные перегоны стад Месты (привилегированной организации крупных скотоводов-дворян). Как и в XVI в., стада мериносов двигались через засеянные поля, виноградники, оливковые рощи.
Социальная структура страны оставалась архаичной. По-прежнему главенствующее положение принадлежало дворянству, которое сохраняло многочисленные привилегии. В отличие от других стран Европы в Испании в XVII–XVIII вв. возросла численно и укрепила свои экономические позиции титулованная знать. Это было результатом эксплуатации колоний, доходы от которой шли главным образом в руки высшего дворянства, скапливаясь в форме сокровищ. К высшему дворянству принадлежали владельцы майоратов; большинство их не занималось никакой хозяйственной деятельностью. Только на юге, в Андалусии и Эстремадуре, крупные земельные собственники – дворяне вели предпринимательское хозяйство и использовали наемный труд. Многие из них участвовали в колониальной торговле через посредников.
На другом полюсе находилась огромная масса полунищих идальго, ничего не имевших, кроме дворянского титула и «чистоты крови». Многие из них жили в городах, где пользовались до середины XVIII в. привилегией занимать половину муниципальных должностей, которые часто были для них единственным источником дохода. Сильны были и экономические позиции церкви: она владела до 1/3 всех земель, заметную часть населения составляли монахи и служители церкви.
К третьему сословию (95 % населения) принадлежали представители различных слоев – от бедных крестьян и поденщиков до купцов и финансистов. Его особенностью в Испании был низкий удельный вес буржуазии, что было связано с длительным экономическим упадком страны. Разбогатевшие выходцы из третьего сословия стремились купить идальгию (дворянское звание), чтобы не платить налогов. Получив дворянство, они, как правило, прекращали экономическую деятельность, так как она считалась несовместимой с идальгией.
