Кроме того, в 1787 году Австрия в союзе с Россией ввязалась в длительную и тяжелую войну с Турцией (продолжалась до 1791 года). В 1788 году Иосиф потерпел ряд крупных неудач в Сербии и Трансильвании, причем положение австрийцев спасли только своевременно вмешавшиеся русские. В общем, в последние годы жизни Фридриха императору было не до немецких дел, чем и воспользовались в Берлине.
Кони пишет, что «таким образом, Фридрих за все последние годы жизни успел воздвигнуть себе бессмертный памятник в Германии, утвердив права ее властителей на незыблемом основании, даровав ей свободу убеждения и своебытного развития и поддержав могучей рукой колеблющееся здание ее древней конституции» (Кони. С. 476).
С этого момента история Пруссии и всей Германии вступила в совершенно новую фазу. Фридриху удалось сделать то, о чем еще его отец не мог даже мечтать. Отныне Пруссия фактически и формально заменила Габсбургов в вопросе обеспечения гарантий германским князьям. Песенка Австрии была спета: с этого времени начался ее постепенный уход из большой немецкой политики.
Владения Габсбургов все более стали превращаться в самостоятельное государство, не имеющее с Германией ничего общего. Наполеон, уничтожив в 1806 году тысячелетнюю Священную Римскую империю германской нации и заменивший ее Рейнским союзом, окончательно завершил то, что начиналось в правление Фридриха — Австрия стала самостоятельной империей, выведенной в законодательном смысле за пределы взаимоотношений немецких властителей, которые отныне становились вассалами Берлина.
Существовавшие до этого времени могучая, объединенная прусскими королями Германия и слабая, терявшая постепенно свои когда-то необозримые владения крохотная Австрия — прямые свидетельства политики Фридриха Великого, которая постепенно и целенаправленно осуществлялась 250 лет.
Говоря о последних годах жизни короля Пруссии, следует заметить, что за свое 46-летнее правление Фридрих воевал в общей сложности не более 15 лет. Последние 23 года его царствования прошли мирно, так как король вполне сознательно удерживался от участия в каких-либо европейских вооруженных конфликтах.
Сразу после Семилетней войны он подробно, в двух томах, описал ее ход. К этому вскоре прибавились «История дележа Польши» и «История войны за Баварское наследство».
Постепенно уходили из жизни боевые соратники Фридриха. Еще совсем молодым, в неполные 52 года, скончался Зейдлиц. В память о боевых товарищах на Вильгельмплац в Берлине король начал сооружение монументов: при его жизни там были установлены памятники Шверину, Зейдлицу, Кейту и Винтерфельду. Уже после смерти Фридриха к ним присоединили еще два памятника — Цитену и Леопольду Дессаускому. Наконец, в 1851 году король Фридрих Вильгельм решил достойно увековечить память своего великого предка: на Унтер-ден-Линден появился огромный пирамидальный монумент, который венчала конная фигура самого короля. Ниже, по периметру памятника, располагались изваяния всех наиболее значительных генералов и политиков фридриховской эпохи. Впоследствии по образцу этого ансамбля в России были установлены памятники Екатерине II в Петербурге и «Тысячелетие России» в Новгороде.
В январе 1785 года умер Цитен. Уже тяжело больной Фридрих на его похоронах выразился так: «Наш старый Цитен и в самой смерти исполнил свое назначение, как генерал. В военное время он всегда вел авангард — и в смерти пошел вперед. Я командовал главной армией — и последую за ним».
Здоровье самого короля серьезно пошатнулось. Еще в августе 1776 года Фридрих перенес сильнейший припадок. Весьма характерно, что австрийский посланник уведомил венский кабинет, что король не перенесет своих страданий и что протянет не больше трех месяцев. Узнав об этом, Иосиф II немедленно начал стягивать в Богемию войска, чтобы после смерти Фридриха отнять у его преемника Силезию. Но Фридрих выздоровел за три недели, и австрийцам пришлось возвращаться на квартиры.
Перед самой смертью король составил завещание, в котором за неимением детей передавал власть своему племяннику, будущему Фридриху Вильгельму II. Вот некоторые строки из этого документа:
«Я старался водворять закон и правосудие; завел порядок и точность в финансовой системе; дал армии образование, которое поставило ее выше всех войск остальной Европы… Итак, чтобы предупредить всякий спор, который может возникнуть между родственниками за мое наследие, объявляю сим торжественным актом свою волю…
Любезному моему племяннику, Фридриху Вильгельму, как ближайшему наследнику престола, предоставляю королевство Пруссию, со всеми провинциями, городами, замками, крепостями, арсеналами и военными запасами; все завоеванные и приобретенные мною по наследству земли; все коронные сокровища, камни, золотые и серебряные сервизы, мои загородные дворцы, библиотеку, собрание редких монет, картинную галерею, сады и прочее, кроме того, передаю ему мою казну в том виде, в каком она будет находиться в день моей смерти, как достояние государства, которое может быть употреблено только на защиту и поддержание народа…
Теперь о частном моем достоянии. Я никогда не был скуп и богат: следовательно, не имею значительной собственности. Доходы государственные я всегда почитал святыней, до которой нечистая рука не должна прикасаться. Никогда не употреблял я общественных денег на свои потребности. Ежегодные расходы мои не превышали 200 тысяч талеров. За это я с чистой совестью слагаю с себя сан государственного правителя и не стыжусь отдать миру отчет в моих поступках. Все, что после меня останется, да будет собственностью моего племянника.
Со всей теплотой души, к какой я только способен, поручаю моему наследнику храбрых офицеров, которые совершали походы под моим предводительством. Прошу его обратить также особенное внимание на тех офицеров, которые находились в моей свите, чтобы ни один из них не страдал на старости в нищете и болезни. Он найдет в них опытных воинов, которые не раз на деле доказали свой ум, свою храбрость и преданность престолу…
Последние мои желания в минуту, когда расстаюсь с миром, клонятся к счастью прусского государства. Да управляется оно всегда мудростью и правдой с неослабным вниманием. Да будет оно по кротости законов счастливейшей, по умному распоряжению финансами — богатейшей, по храбрости и чести своей армии — крепчайшей державой в мире! Да цветет и красуется оно до века!»[76]
Даже похороны короля происходили в соответствии с суровыми военными обрядами Пруссии. Отпевание тела Фридриха произошло 8 сентября 1789 года в гарнизонной церкви в Потсдаме и там же гроб его был поставлен в склеп, устроенный под кафедрой. Вместо пышных гробниц, в каких в Европе хоронили монархов, его могилу закрыли простым гранитным камнем, на котором была выбита надпись: «Fredericus II».
Вообще свойственное немцам позерство в эту эпоху приобрело какой-то несколько загробный оттенок. Фридрих Великий, открыв при восшествии на престол гробницу своего предка, курфюрста Фридриха Вильгельма, значительно сказал своей свите: «Господа, этот много сделал!» В октябре 1805 года, при заключении союза против Бонапарта еще три «лица немецкой национальности» — император Всероссийский Александр Павлович, король Прусский Фридрих Вильгельм III и королева Прусская Луиза дали клятву в вечной дружбе уже на гробе самого Фридриха.
Часовой «Garde du Corps» в Потсдаме.
Правда, не уступал им в этом и сам Наполеон. В 1806 году, после разгрома Пруссии, он посетил склеп Фридриха. Император, с большим пиететом относившийся к прусскому королю, долго стоял перед его гробницей и о чем-то думал. После этого он взял с могилы меч, которым была завоевана Силезия и одержаны громкие победы в Семилетнюю войну, и крест Черного орла, который Фридрих всегда носил на своем потертом мундире, и переслал их, как священные трофеи, своему Дому инвалидов в Париже.
«Я надеюсь, — писал Наполеон, — что старые инвалиды ганноверской армии с трепетом глубокого уважения примут в дар святыню, принадлежавшую одному из первейших полководцев, память о которых сохранена историей». Кроме того, Наполеон взял себе личные часы Фридриха, которые впоследствии увез с собой на остров Святой Елены и перед смертью завещал сыну.
При вступлении в Берлин 27 октября 1806 года Наполеон в сопровождении четырех маршалов, конных гренадер и гвардейских егерей въехал на Вильгельмплатц, где красовался конный памятник Фридриху. Увидев его, Наполеон галопом описал полукруг, остановился перед памятником, отдал салют своей шпагой и снял перед памятником шляпу. То же, вслед за ним, повторил весь его штаб, а затем мимо монумента с развернутыми знаменами, салютуя, прошли полки французской гвардии.
