И.И. Кожемяко поведал и о приписках, осуществлявшихся уже не самими пилотами, а штабом полка: «Там пошлют старшину, чтобы он у наземных частей сбитого подтвердил, а он определит, что упал сбитый на стыке частей. Так он и у тех справку возьмет, что мы сбили, и у других. И выходит, что сбили мы не один самолет, а два» (правда, уточняет Иван Иванович, «мухлевали» таким образом «не часто»)170. В 16-м гвардейском истребительном именно, по-видимому, штаб приписал А.И. Покрышкину и его преемнику в должности комполка Б.Б. Глинке одержанные ими якобы соответственно 9 апреля 1943 г. и 14 июля 1944 г. победы над Bf109. Запись о первой из них внесена в полковой журнал учета сбитых самолетов противника задним числом, а один из трех указанных в записи летчиков-свидетелей эту победу наблюдать не мог, так как в одной группе с гвардии капитаном Покрышкиным в тот день не вылетал. А победа, записанная гвардии майору Б.Б. Глинке, не подтверждается журналом боевых действий полка и прямо опровергается воспоминаниями самого Бориса Борисовича, согласно которым он не успел даже приблизиться в том вылете к группе немецких самолетов, как был сбит огнем с дальней дистанции. Очевидно, в штабе полка решили «морально поддержать» своего тяжело покалечившегося в тот день при вынужденной посадке командира171…
Итак, пресловутое требование подтверждать воздушную победу свидетельствами наземных проверяющих в советских ВВС 1941–1945 гг. зачастую либо не выполнялось, либо выполнялось с точностью до наоборот – когда наземные войска или проверяющие от ВВС охотно «подтверждали» не одержанные в действительности победы, т. е. занимались очковтирательством. Встречались и случаи сознательного очковтирательства со стороны авиаторов. Таким образом, не только немецкие, но и постоянно восхваляемые у нас советские правила подтверждения претензий на воздушную победу не гарантировали от завышения числа сбитых летчиками-истребителями самолетов.
Нельзя ли, однако, установить, какая из сторон завысила число воздушных побед своих летчиков-истребителей в меньшей степени? Приведенные нами выше сведения о соотношении числа официально засчитанных и реально одержанных в нескольких десятках воздушных боев побед говорят о том, что такой стороной была немецкая. Если советская завышала реальные успехи своих летчиков-истребителей в этих боях в 3–9 раз (в среднем – в 5,3 раза), то немецкая – только в 1,3–4,3 раза (в среднем в 2,4 раза). О том же говорят и результаты проверки официальных боевых счетов нескольких немецких и советских асов – проверки, осуществленной по документам противоположной стороны, фиксировавших боевые потери своей авиации. Оказалось, что, например, Х.-Й. Марсель из I группы 27-й истребительной эскадры, за которым числилось 158 официальных воздушных побед, в действительности сбил 120 самолетов, т. е. результаты, достигнутые этим асом, немцы завысили лишь в 1,32 раза. А официальные результаты Й. Приллера из 26-й истребительной эскадры вообще не были завышены ни на йоту: английские и американские документы подтверждают сбитие всех из 101 занесенного на его счет самолета!172 В то же время П.С. Кутахов, воевавший на Карелльском фронте сначала в 145-м (впоследствии – 19-й гвардейский), а затем в 20-м гвардейском истребительных полках, сбил не 13 (как считается официально), а лишь от 3 до 6 немецких самолетов, Б.П. Сафонов из 72-го (затем – 2-й гвардейский) смешанного авиаполка ВВС Северного флота – не 20, а от 4 до 8, а сражавшиеся в том же полку (в конце 1942 г. он стал 2-м гвардейским истребительным авиаполком ВВС ВМФ) Н.Д. Диденко и Н.А. Бокий – соответственно не 14 и 17, а от 3 до 8 и от 3 до 10 (точные цифры установить нельзя, так как почти во всех боях с участием этих пилотов на сбитие каждого из реально потерянных немцами самолетов претендовало сразу несколько советских летчиков)173. Иными словами, официальные результаты Кутахова завышены в 2,17—4,33 раза, Сафонова – в 2,5–5 раз, Диденко – в 1,75—4,67 раза, а Бокия – в 1,7–5,67 раза (в среднем – в диапазоне от 2 до 5 раз).
Сказанное выше заставляет, между прочим, с бо́льшим, чем это принято в отечественной литературе, доверием отнестись к трехзначным числам воздушных побед многих немецких асов Восточного фронта. Как известно, по официальным советским данным, в ходе Великой Отечественной войны ни одному из советских летчиков-истребителей не удалось сбить более 64 самолетов противника, а 64 значатся на боевом счету одного лишь И.Н. Кожедуба174, воевавшего в 240-м и 176-м гвардейском истребительных авиаполках. Между тем в истребительной авиации люфтваффе набралось 167 (!) пилотов, за которыми официально числилось по 62 и более самолета, сбитых на советско-германском фронте. При этом у 91 из них на официальном боевом счету было от 62 до 99 таких машин, у 50 – от 100 до 149, у 18 – от 150 до 199, у 3 – от 200 до 249, у 3 – от 250 до 299, а у 2 – от 300 до 345…175 Полный список этих асов уже не раз публиковался в русскоязычной литературе; напомним лишь имена пилотов, которым было засчитано свыше 200 побед на советско-германском фронте. Это Г. Липферт (201 официальная победа над советско-германском фронте), Г. Граф (202), В. Батц (234), В. Новотны (255), О. Киттель (267), Г. Ралль (273), Г. Баркхорн (301) и Э. Хартманн (345)176. Большинство этих асов сражалось на Востоке во II (Баркхорн и перешедший в феврале 1945 г. в I группу 53-й эскадры Липферт) и III (Граф, Батц и Ралль) группах 52-й истребительной эскадры, Хартманн последовательно воевал в III (с октября 1942 г. до октября 1944-го), II (в октябре 1944-го) и I (с ноября 1944-го до конца войны) группах 52-й (а в течение двух недель в феврале 1945 г. – в I группе 53-й), а Киттель и Новотны (последний начинал в запасной группе 54-й эскадры) – в I группе 54-й иэ.
Распространенную у нас точку зрения на проблему достоверности подобных цифр излагает, в частности, Г.А. Баевский: «Пилоты-асы люфтваффе были исключительно сильным противником, но двух– и трехсотенные претензии на победы мы отклоняем как совершенно бездоказательные»177. Однако аргументация сторонников этой точки зрения сводится лишь к ошибочному тезису о том, что воздушные победы немцам засчитывались на основании пленки фотокинопулемета (фиксировавшего, как правило, лишь попадания в самолет, но не факт его сбития)178. Как мы видели, для официального засчитывания летчику победы в люфтваффе требовались еще и свидетельства других участников воздушного боя. И заявления известных «экспертов» (так именовали в люфтваффе своих асов) об одержанных ими победах проверялись так же тщательно, как и заявления новичков. Например, В. Новотны заявил о 305 сбитых им советских самолетах – однако засчитали ему только 255; из 194 заявок П. Дюттманна из 52-й истребительной эскадры удовлетворили лишь 152179. Г. Липферту из той же 52-й – хоть его официальный счет и подходил уже к 150 – в конце июля 1944-го не засчитали «Бостон»: ведомый аса не видел, как тот упал… У нас есть все основания считать, что, по крайней мере, у Г. Ралля и Э. Хартманна официальные боевые счета завышены не в большей степени, чем у Х.-Й. Марселя, т. е. не более чем в 1,3–1,35 раза: Ралль отличался такой же незаурядной меткостью стрельбы, что и Марсель (оба считались лучшими снайперами немецкой истребительной авиации180), а Хартманн не только был отличным стрелком, но и стремился открывать огонь с минимальных дистанций. Соответственно, можно полагать, что Раллю удалось сбить примерно 200–210 советских машин, а Хартманну – 255–265. Такой же «коэффициент завышения» (1,3–1,35) можно, думается, применить и к официальному счету Г. Баркхорна, который, по словам нескольких хорошо знавших его летчиков, «был очень надежен». «Он, – свидетельствовал, например, его сослуживец по II группе 52-й истребительной эскадры Й. Штайнхофф, – заявлял о своей победе, когда не было никаких сомнений в этом. Я не могу припомнить ни одного случая, когда его воздушная победа не была бы подтверждена»181. Конечно, подтверждения свидетелей-летчиков, как отмечалось выше, могут быть и ложными, и число побед Баркхорна, несомненно, все-таки завышено. Однако – судя по репутации этого аса – вряд ли в большей степени, чем у Марселя, так что в действительности Баркхорн вполне мог сбить 220–230 советских машин.
«У российских историков, – справедливо замечает А.Г. Больных, – имеется более благодатная тема для исследований – проверка количества побед наших асов»182. Как уже отмечалось выше, официальные боевые счета четырех советских летчиков, прославившихся в Заполярье, – Б.П. Сафонова, П.С. Кутахова, Н.А. Бокия и Н.Д. Диденко – завышены не в 1,3, а в среднем в диапазоне от 2 до 5 раз… В связи с этим резонно даже задаться вопросом: а не является ли разрыв между числами воздушных побед советских и немецких асов еще более значительным, чем если судить по официальным данным обеих сторон?
Да и не только асов. Так, по данным А.В. Исаева, число побед, заявленных 22–30 июня 1941 г. дравшимися над Волынью пилотами 3-й истребительной эскадры люфтваффе, «хорошо стыкуется» с данными отчетности ВВС Юго-Западного фронта о потерях, понесенных в этот период в воздушных боях183. Для официальных цифр советских воздушных побед за сопоставимые отрезки времени на сопоставимых по величине участках театра военных действий таких «хороших стыковок» с данными противника пока не обнаружено…
