[527]
Составители комбинировали «пять рукописных черновых варіантов». Редакція указывает, что от публикаціи нѣкоторых протоколов она должна была отказаться за невозможностью дешифрировать карандашные наброски.
Церетелли совсѣм не раздѣлял «впечатлѣнія» Суханова.
В «Русских Вѣдомостях» отмѣчалось, что исполнительныя лица московскаго Совѣта оплачивались из правительственнаго кредита — и это сообщеніе никогда и никѣм не опровергалось.
В докладѣ Брамсона на Съѣздѣ Совѣтов 23 іюня указывалось, что в кассу Совѣта (пожертвованій, всяких взносов, сборов и отчисленій) всего поступило 3 1/2 мил., причем половина этих поступленій предназначалась для «военноплѣнных» или на спеціальныя цѣли. Надо имѣть в виду, что через Совѣт проходила не только значительная часть сумм, поступавших в правительство на нужды освобожденных политических заключенных, но и значительныя правительственныя ассигновки на эту же цѣль.
Суханов считал, что отказ мин. ин.д. пропустить швейцарца Платена внѣшне руководившаго операціей. связанной с проѣздом русских интернаціоналистов в «пломбированном вагонѣ», через Германію, являлся «недопустимым прецедентом» и нарушал установленную договором 2 марта политическую свободу (!).
Вопрос о «пломбированном вагонѣ», роль (Министерства ин. дѣл. отношеніе общественных кругов и масс, сравнительно детально разсмотрѣны в книгѣ: «Золотой нѣмецкій ключ» к большевицкой революціи. Правительственная политика была сплошным клубком противорѣчій, в силу чего оно и не могло использовать настроенія создавшагося в массѣ.
В газетах (20 марта) лишь появился довольно произвольный список членов Гос. Совѣта праваго крыла, которым, по распоряженію мин. юстиціи, были пріостановлены выдачи содержанія. Среди них не всѣ были арестованы и привлечены к разслѣдованію, производимому Чрезв. Слѣдств. Комис. под предсѣдательством Муравьева.
Послѣдняя фраза, по утвержденію Милюкова, «замѣнила «обвинительный акт», составленный Кокошкиным.
Это подчеркнул в своем первом публичном выступленіи лидер партіи Мякотин. На конференціи 23 марта раздавались даже голоса за подчиненіе революціонному правительству «без критики», как выразился проф. И. Алексинскій.
«Сильныя слова» Керенскаго (аксаковская метафора раньше до революціи была употреблена в Гос. Думѣ Маклаковым примѣнительно к войнѣ), были сказаны на фронтовом съѣздѣ 29 апрѣля: «неужели русское, свободное государство, есть государство взбунтовавшихся "рабов.... Я жалѣю, что не умер два мѣсяца назад: я бы умер с великой мечтой, что раз навсегда для Россіи загорѣлась новая жизнь, что мы умѣем без хлыста и палки уважать друг друга и управлять своим государством не так, как управляли прежніе деспоты». Что это «слово отчаянія» или разсчитанная поза? При выступленіях Керенскаго в силу импульсивности его характера всегда очень трудно отдѣлить искренній порыв от разсчитаннаго шага. Милюков добавлял: «конечно, в соціалистических газетах рѣчь эта не была напечатана». Историк ошибся.
Непослѣдовательность, конечно, может быть отмѣчена и здѣсь.
Органическій дефект совѣтской организаціи, которую фактически не исправили отвлеченные тезисы Богданова, вызвал попытку созданія «Совѣтов трудовой интеллигенціи». Иниціатива вышла из кругов «демократических групп» комитета Общ. Орг. Был созван в Москвѣ (в маѣ) даже съѣзд подобных организацій, на который прибыло довольно много людей из провинціи, представлявших около сотни организацій. На Московском Государ. Совѣщ. д-р Жбанков оглашал резолюціи от имени Совѣтов в Москвѣ Петербургѣ, Кіевѣ Харьковѣ, Казани др., но тѣм не менѣе встрѣченные довольно враждебно в соціалистических кругах, как организаціи «буржуазныя» и не поддерженные достаточно общей печатью Совѣты трудовой интеллигенціи не получили большого распространенія... Только в одной Москвѣ, гдѣ приняли участіе народные соціалисты, Совѣт занял болѣе или менѣе видное положеніе. Дѣятельность его в Петербургѣ не нашла себѣ откликов.
«Дѣло Народа» впослѣдствіи с откровенностью признавало Совѣты Кр. Деп. эс-эровской организаціей.
Напр., в вопросѣ о національном самоопредѣленіи народностей Россіи «вплоть до отдѣленія», между тѣм как народные соціалисты были строгими федералистами по областному принципу.
Сами большевики были противниками этого «объединительнаго угара».
Московская газета «Власть Народа» фельетонным пером Ангаровой, непосредственно наблюдавшей первый съѣзд партіи с.-р., дала такую, нѣсколько карикатурную характеристику того агломерата, который представляла собою партія: «крайне правая, просто правая, правая, примыкавшая к центру, центр, сбока еще два центра, правый и лѣвый, и такой же пологій скат совсѣм влѣво».
Масонское ядро? См. «На путях к дворцовому перевороту».
Керенскій и был выбран 21-го замѣстителем предсѣдателя правительства по случаю его отсутствія.
Была сдѣлана в началѣ апрѣля малоавторитетная и малоудачная попытка создать особую «республиканско-демократическую» партію, которая могла бы явиться организующим центром для оказавшейся «за бортом», по выраженій дневника Гиппіус, «интеллигенціи». Партію возглавили члены Думы Барышников, Дмитрюков, прис. пов. Моргуліес, сен. Иванов и др. Ея лозунгом была «федеративная республика».
За нѣсколько дней до съѣзда в Москвѣ в «Комитетѣ Общ. Организацій», Некрасов еще опредѣленнѣе протестовал против «легенды» о «каком-то плѣненіи Правительства»... «И Врем. Правит, и Совѣт Р. Д. — говорил министр, — свято блюдут свою связь и единеніе, закрѣпленныя уже в двух деклараціях».
Насколько затушевывался на съѣздѣ вопрос о двоевластіи показывает тот характерный факт, что в отчетѣ «Рус. Вѣд.» — газетѣ почти партійной — о съѣздѣ вообще нѣт изложенія доклада Винавера.
Комплиментами злоупотребляли и пріучили тѣм самым совѣтскую рядовую массу смотрѣть на себя, как на единственное представительство «революціоннаго народа», — как к «истинным представителям революціоннаго народа» — обращались 24-го к Совѣту представители еврейской организаціи члены Гос. Думы к.-д. Фридман и извѣстный адвокат Грузенберг.
Кокошкин перефразировал лишь слова Маклакова в Гос. Думѣ 3 ноября 16 года: «старый режим и интересы Россіи теперь разошлись, и перед министрами стоит вопрос: служить режиму и служить Россіи невозможно, как служить Мамонѣ и Богу».
Отсюда ясна поправка, которую надо сдѣлать к словам, напримѣр, Пасманика, что Милюков в мартовскіе дни отказался от монархіи «под давленіем уличной толпы».
Позже была сдѣлана попытка, не вышедшая из стадіи предварительной, создать «либеральную» (т. е., монархическую) партію, для переговоров о созданіи которой, как разсказал Тхоржевскій в некрологѣ, посвященном в «Возрожденіи» Гучкову, послѣдній ѣздил к Кривошеину. Как свидѣтельствует сохранившійся документ Родзянки был сдѣлан с этой цѣлью денежный взнос из «экономическаго фонда», созданнаго торгово промышленной и банковской средой, но формально эта монархическая партія должна была защищать «республиканскія либеральныя идеи». Так освѣдомило Пет. Тел. Аг. о засѣданіи Центр. Ком. «Союза 17 октября», на котором Гучков дѣлал соотвѣтствующій доклад. В мартовскіе дни одни старообрядцы в Москвѣ 14 марта рѣшились высказаться за парламентскую монархію, да орган чешских націоналистов в Кіевѣ — «Славянскія Вѣсти» высказал увѣренность, что Учр. Собр пожелает имѣть царя.
Этот «вздор» снова превратился в дѣйствительность через год, когда именно Милюковым было вновь поднято знамя легитимной монархіи. «Вздор» и для 17 года оставался реальностью. Бьюкенен разсказывает, что за завтраком, данным Терещенко в честь пріѣхавшаго в Россію Гендерсона, Маклаков вызвал негодованіе Керенскаго заявленіем, что он «всегда был монархистом». Суть в том, что подобныя заявленія не выходили за предѣлы интимных трапез и бесѣд. Во внѣ говорилось иное. Маклаков принадлежал к числу виднѣйших представителей партіи, стоя на ея правом флангѣ. В том докладѣ 31 марта в Москвѣ, о котором уже приходилось упоминать (доклад был сдѣлан в партійной средѣ, но публичный отчет о нем был напечатан в «Рус. Вѣд.), Маклаков, убѣжденный конституціоналист-монархист, подчеркивал, однако, моральное значеніе именно республики. Говоря о германской опасности, нависшей над Россіей, Маклаков заявлял, что предпочитает в случаѣ, если опасность эта осуществится, видѣть «нищую порабощенную Россію... имперіей, а не республикой!.. Будущія поколѣнія проклянут нас». Отнесем нѣкоторую примитивность в формѣ выраженія мысли докладчика на счет вольной передачи газетнаго репортажа.
