В-третьих, за сближением России и Германии с тревогой наблюдали США и Англия… Американец Спарго утверждал, что «хладнокровная, безжалостная манера, с которой Германия осаждала Россию со всех сторон как в Азии, так и в Европе, систематические усилия по ослаблению своей жертвы, его экономическая эксплуатация вызывают в памяти удушение Лаокоона и его сыновей. Троянские жертвы были не более обречены в объятиях монстра, чем Россия в руках Германии»… За брюзжанием американца следует видеть нескрываемое раздражение и зависть монополистических кругов США к своему более удачливому сопернику (на тот период истории). Мы твердо убеждены в обратном. Приход немецких капиталов, техники не означал экономического закабаления, как пытаются уверить нас критики. Немецкий гений и великий мастер еще послужат России! Было бы и нелепо, и вредно для торжества российской цивилизации и русской культуры утверждать, что нам противопоказаны «германские критерии инженерии и организованности». Скажу определенно: такие вот «германские критерии» очень даже необходимы современной России! Ничего на свете так не боятся англосаксы и янки, как крепкого союза Русских и Немцев! А если сюда еще – Китай с Японией!
В-четвертых, осознание значительности места, занятого Германией в культурной истории Европы, уже тогда понимали многие в России. К примеру, В. Эрн (полушвед-полунемец) в работе «Время славянофильствует. Война, Германия, Европа и Россия» отмечал: «Германия – кость от кости и плоть от плоти европейской. Она была могучей участницей средневековой культуры и Возрождения, она произвела Реформацию, она почти единолично создала блестящую эпоху неогуманизма с целой плеядой мировых имен; в XIX веке к пышной и роскошной философии немцев зачарованно прислушивалось все образованное человечество. Их музыка завоевала все страны. Затем идет величественный расцвет естественных, исторических и филологических наук. Перед самой войной немцы занимали, по общему признанию, если не гегемонию во всей культурной жизни Европы, то, во всяком случае, бесспорно одно из самых первых и самых почетных мест. Если Германия не Европа, то Европы вовсе нет никакой» (1915).[680] Это, конечно, так.
В-пятых, мы видим, что все споры о России и Германии (или вокруг них) в тот, да и наш период идут вокруг конкретных интересов. В основе – давний, непримиримый спор держав, пытающихся укрепиться на российских просторах. Фактор этот постоянен, и умные правители могли бы воспользоваться им с немалым благом для России. Интересы и ориентации «русской элиты» также зависели и зависят от ряда обстоятельств. Основания для опасений политэкономиче-ского характера у русских были, хотя большая опасность угрожала нам с другой стороны. Власть иных господ приведет к чудовищной трагедии, что обрушится на Русский Народ (в 1917 и 1991 гг.). Слова, сказанные английским историком Б. Пеэрсом о продвижении немцев, – что «было чем-то вроде триумфального шествия по России, и у русских появилось нечто вроде привычки позволять немцам делать в России все, что они считали необходимым для себя; теперь Германия стояла огромной враждебной силой между Россией и европейской цивилизацией» – обрели иной вектор.
Император Вильгельм и Бисмарк на маневрах. 1880-е годы.
Некая другая сила встанет между нами и миром.[681]
Однако как бы там ни было, но даже Вильгельм II в начале века выступал союзником России. В частности, он поддержал идею союза Германии с Россией против попыток сговора Англии с Францией. Он же занял пророссийскую позицию в споре России с Японией, заметив в 1904 г. на полях отчета, который должен был быть разослан всем представителям Германии: «Моим дипломатам, для руководства!.. Это будет решительная борьба между христианством и буддизмом, между западной культурой и восточной полукультурой. Это та борьба, которую я предсказал в моей картине, борьба, в которой вся Европа должна будет объединиться и объединится в Соединенные Штаты Европы под предводительством Германии для защиты наших священнейших достояний… 3десь идет речь о будущности России, а косвенно и Европы!.. Я уверен в том, что рано или поздно нам придется сразиться с Японией не на жизнь, а на смерть, и своевременно принимаю меры! Русские… впоследствии помогут нам отразить японцев, но было бы лучше, если бы они уже сейчас хорошенько намяли бы им бока!». Добавим, что он же послал Николаю II картину, на которой азиатские народы и Будда были превращены в идолов, восседающих на престоле из крови и огня (1895). Написанную придворным художником картину сопровождала надпись, призывающая европейские народы объединиться.[682]
Но почему те же немцы (от Гегеля и Маркса до императора Вильгельма и Адольфа Гитлера) порой проявляли по отношению к России и славянам презрение, враждебность, а то и лютую ненависть? У них вызывал беспокойство и неприятие факт господства славян на огромных просторах Евразии. Отсюда постоянная зависть, переходящая в скрытую (открытую) вражду. О возросших аппетитах немцев свидетельствовали слова того же Вильгельма II, сказанные им уже в начале XX в.: «Если в России вскоре все пойдет вверх дном и там… будет подготовляться образование целого ряда федеративных республик, то я ни в коем случае не оставлю балтийские провинции на произвол судьбы, а приду им на помощь; они должны быть присоединены к Германской империи. Поляки, разумеется, будут пытаться распространить свои владения на север до моря. Этого я никогда не допущу. Они могут распространяться на восток и на юго-восток, где у них имеются экономические интересы». У иных политиков Европы короткая память. Они быстро все забывают. Их невежество и тупость опасны для мира!
У немецкого социолога М. Вебера (1864–1920) есть интереснейшая работа «Хозяйственная этика мировых религий» (1919), над которой он работал до конца своих дней. В ней Вебер говорил о том, что устремления класса воинственных рыцарей, крестьян, предпринимателей, литературнообразованных интеллектуалов не могли не быть различными. При этом он писал: «Интересы (материальные и духовные), а не идеи непосредственно господствуют над деятельностью людей; но и «картины мира», создаваемые «идеями», очень часто служили вехами, указывающими путь, по которому следовала динамика интересов. Картина мира определяла ведь, «от чего» и «в чем» искали спасения и – об этом надлежит помнить – могли его обрести».[683] На деле противоположности и грани между слоями не столь уж и велики – особенно в вопросах утверждения национальных интересов и приоритетов, «корысти» нации, находящей выражение в идеологии. Поэтому «устремления класса воинственных рыцарей» и «литературнообразованных интеллектуалов» прекраснейшим образом могут соединяться. Мы увидим, как идеи германского, еврейского, американского, любого другого превосходства особо не разбирают, кто перед ними, – «рыцарь» или «интеллектуал», «генерал» или «ефрейтор». У такого больного общества не может не возникнуть совершенно извращенной картины мира. Об этой линии эволюции, куда и устремятся немецкий и американский филистеры, у нас, надеюсь, еще будет возможность поговорить. Это – одна из самых загадочных тайн. Каким образом человек становится зверем? Что его к тому побуждает? Каковы внешние и внутренние причины жуткого перевоплощения? Что-то же непосредственно способствует этому переходу von Humanitat uber Nationalitat zur Bestialitat! («от гуманности через национализм к зверству» – нем.). Эти слова, принадлежащие австрийскому драматургу Фр. Грильпарцеру (1791–1872), неожиданно выразят в XX в. едва ли не магистральный путь развития ряда народов.
Если мы обратимся и к событиям XX в., то, вне сомнения, можно отследить движение не только мысли, но и злата («кровавые узлы загадок роковых»). Тайная пружина, словно черта из табакерки, выталкивающая масона во власть, как вы знаете, успешно сработала и в России. Не вдаваясь глубоко в суть событий, связанных с революциями 1917 г. и 1991 г. в России (причины которых, разумеется, несравнимо более серьезны, глубоки и сложны), позволю заметить, что эти и многие другие поворотные моменты в современной истории осуществлялись не без явного участия зарубежных (немецких, еврейских, американских) капиталов…
В. И. Большаков пишет в своей книге: «Были не только тщательно скоординированы усилия всех врагов России, но даже расходы распределялись поровну. Затраты Германии на подготовку революции (затем на поддержку партии большевиков вплоть до 1918 года) в архиве Вильгельмштрассе были подсчитаны с немецкой аккуратностью: 40 480 997 марок и 25 пфеннигов золотом, что составляло 10 миллионов американских долларов. Банкир Яков Шифф, по собственному хвастливому признанию, «вложил» в русскую революцию в общей сложности 20 млн долларов, из них половину – на «генеральную репетицию» в 1905 году; в 1917 году его вклад, таким образом, составил также 10 миллионов долларов. Лорд Мильнер затратил на ту же операцию 21 миллион золотых рублей, то есть те же 10 миллионов долларов».[684] Эти цифры, действительно, более чем красноречивы. Хотя вы хорошо знаете, что и в иных революциях (нидерландской, английской, американской, французской, любой другой) также работало золото, ибо оно есть кровь политики! Без злата в этом мире не свершается ничего!!! На всем его дьявольская печать!
