Логика и история философии выброшены из преподавания. Немного изучается древняя философия, близкая к материализму, изучается материализм — но без смелости мысли.
7.08.1928. Один из крупных учёных, свободный по мысли, либерально мыслящий, раньше конституционный демократ, говорит — начинает думать, что Шмаков, Нилус были правы. Засилие евреев не случайно — всё идёт по плану. Русские сознательно держаться в нашей школе в полузнании — своих детей евреи учат за границей».
Следует отметить разницу между периодом правления Ленина и Сталина, — если ранее (1917-1921 гг.) ими была захвачена и оккупирована Российская империя, ресурсы которой пытались использовать для достижения мировой гегемонии, владычества, то после победной борьбы 1922-1927 гг. Сталин оказался на вершине власти и в свою очередь пытался с 1928 года использовать эти несколько миллионов победителей-гегемонов для управления ими страной на всех уровнях, народами СССР, для достижения своих целей — построения мощного космополитического государства и бесклассового справедливого общества в понимании Сталина. Таким образом после выдворения из СССР самого крайнего еврейского радикала и претендента на верховную власть Бронштейна-Троцкого был достигнут определенный компромисс, паритет между Сталиным и большой еврейской «революционной» элитой: у Сталина верховная власть, и инициаторы трех российских революций остаются при власти и «при деле», наслаждаются властью и сытно роскошно живут, пасут неразумное российское «стадо», ведя его к мифическому «коммунизму».
И в этом случае можно обратить внимание на аналогию с современной российской действительностью: В. Путин в борьбе за реальную власть с еврейскими олигархами Березовским, Гусинским и затем Ходорковским одержал победу, и после этого Россию возглавил русский со своим ближайшим помощником-юристом. Но с тех пор, опираясь на еврейскую олигархию и таких давно дискредитировавших себя неэффективностью еврейских топ-управленцев как — Чубайс, Кириенко, Швыдкой, Сеславинский, Левитин, Примаков и пр., уже много лет безуспешно ведет Россию и её народы к мифическому роскошному капитализму. Здесь мы также наблюдаем большую приоритетную юдофилию, якобы без огромного числа евреев во власти, в управлении невозможно ничего толкового ни в одной стране построить.
Тогда, во второй половине 20-х подмятая еврейская элита мечтала сбросить с вершины власти Сталина и тайно готовила заговоры внутри страны и за её пределами, а в сегодняшней России только редкие либеральные радикалы мечтают для полного счастья сбросить Путина или даже больше шумят для проформы, политтехнологически совершают мнимые наскоки на Путина и этим якобы его оттеняя — сближают его с народом, но подавляющая часть местной и зарубежной олигархии двумя руками за Путина — как за своего гаранта «стабильности», покоя и спокойного грабежа. Поэтому полный застойный капиталистический тупик в этом случае, в 21 веке, и ограбление природных ресурсов России, паразитирование на них, — трудно даже сравнивать с динамизмом развития при Сталине в конце 20-х годов 20-го века и с использованием им природных ресурсов для развития страны и всех её народов. И, к большому сожалению, необычайно актуально звучат сегодня слова Сталина:
«С этой стороны, со стороны природных богатств, мы обеспечены полностью. Их у нас даже больше, чем нужно. Что ещё требуется? Требуется наличие такой власти, которая имела бы желание и силу двинуть использование этих огромных природных богатств на пользу народа. Что ещё требуется?» — Миллионы наших нищих граждан и измотанных мелких и средних предпринимателей кричат из года в год этот вопрос Путину и Медведеву.
Ещё принципиальная разница в том, что Путин и Медведев в своей декларированной на словах модернизации страны, имея огромные ресурсы, при этом уповают на инвесторов — на своих и иностранных олигархов, на иностранный капитал, и умышленно или по грубой идеологической ошибке устраняют из этого процесса государство, его организационную роль, и, соответственно, народ. А Сталин опирался на государство с его скудными финансовыми ресурсами, на энтузиазм народа и затем успешно использовал грянувший на Западе финансово-экономический кризис. В результате: за год объявленной Медведевым и Путиным модернизации страны прирост ВВП России близок к нулю (если реально не в минусе), а за первый год — 1927-1928 гг. мобилизационной модернизации страны Сталиным прирост ВВП СССР составил 26,3%. Этот весьма ощутимый рост, несмотря на явную большую «пробуксовку» сельского хозяйства, был достигнут им в основном за счет индустриализации, за счет подъёма промышленности. Темпы развития СССР сразу более чем в два раза стали больше темпов развития самых развитых капиталистических стран ещё в докризисный период. Именно в этот период были запущены несколько электростанций и заложено большое количество крупных тракторных и машиностроительных заводов (Сталинградский, Челябинский, Харьковский и др.), список которых имеется во всех учебниках истории.
Глядя на это успешное начало строительства Сталин, скорее всего, не ожидал, что в последующие годы в деле переустройства 80% населения страны (крестьян) он столкнется с большими трудностями, которые мы рассмотрим в следующей главе.
1928 год в сельском хозяйстве для Сталина закончился плохо, неудачно. Мало того, что были сорваны все планы коллективизации: вместо 12% хозяйств в колхозы удалось объединить всего 1,7%, так ещё в 1928 году случился неурожай: «Здесь также обращает на себя внимание падение валовой продукции зерновых за 1928 год, объясняемое гибелью озимых на Украине и Северном Кавказе», — объяснял Сталин в 1930 году делегатам 16 съезда партии ситуацию в 1928 году и его вынужденные меры в 1929 году. Кстати, это был единственный неурожай, который был в этот период и который зафиксировал Сталин в отличие от многих современных «мудрецов» — фантастов, у которых целая череда выдуманных неурожаев привела к голодомору.
Стоит отметить, что по воспоминаниям колхозников во многих колхозах в этот период, в отличие от 1931-1933 годов — когда власти сильно зажали колхозы продналогами, крестьянам жилось хорошо, с достатком.
В 1928 году произошла неприятная накладка: перед тем как Сталин применил в 1929 году в деле коллективизации ещё более жестокие меры, — молодой талантливый русский писатель М. Шолохов начал публиковать в журнале «Октябрь» главы своего нового романа о раскулачивании и разказачивании в период Гражданской войны «Тихий Дон». Ретивые комиссары тут же забили тревогу и решили уничтожить молодого писателя-«почвенника», считай националиста, но на этот раз Сталин взял под свою защиту Шолохова. «Знаменитый писатель нашего времени тов. Шолохов допустил в своём «Тихом Доне» ряд грубейших ошибок и прямо неверных сведений насчёт Сырцова, Подтёлкова, Кривошлыкова и др., но разве из этого следует, что «Тихий Дон» — никуда негодная вещь, заслуживающая изъятия из продажи» (Письмо Сталина «Тов. Феликсу Кон» 9 июля 1929 г.).
Ещё одна неприятность случилась у Сталина в 1928 году — сбежал из СССР на Запад через Персию его близкий подчиненный, его помощник Борис Баженов, настоящая фамилия которого мне не известна. Понятно, что ранимый Сталин сильно переживал это предательство, которое явно усилило его недоверие к окружающим соратникам.
Но самой большой неприятностью для Сталина был не только срыв планов коллективизации в самом начале этого процесса — в «году коллективизации» до скандально низкого процента, но и спровоцированные во многих случаях жестокостью ретивых комиссаров многочисленные случаи антисоветских выступлений против коллективизации, повторюсь — сотрудники ОГПУ насчитали в 1928 году в СССР 1027 массовых антисоветских выступлений крестьян и 709 террактов против представителей советской власти. И Сталин прекрасно понимал: если дальше форсировать коллективизацию — тем больше будет сопротивление, то есть — Гражданская война в СССР будет усиливаться, а если среди крестьян найдётся талантливый организатор-объединитель типа Антонова, то опять повторится крупномасштабная война с русским и украинским крестьянством. И вместо коллективизации придется бороться за сохранение своей власти в стране. И на этот раз крестьянам могут помочь объединившиеся к этому времени за рубежом Белые, и этой ситуацией могут воспользоваться не только троцкисты, но и Англия и её союзники.
Ситуация была отвратительная — Сталин стоял перед выбором двух вариантов, оба из которых были плохие: первый, возможно более мягкий, — если остановить коллективизацию, «быть на середине опасной переправы» и «дать задний ход» и опять вернуться к ленинскому нэпу; в этом случае проигравшую советскую власть и Сталина будут ещё больше не уважать и презирать не только победители-крестьяне и торгаши-нэповцы, но — кому не лень, даже пролетарии и рядовые коммунисты. Это может привести в ближайшей перспективе к «мелкобуржуазной» вакханалии, а в отдаленной перспективе или даже в не очень отдаленной — в связи с сильным торможением индустриализации и развития военной техники, к самым гибельным последствиям для власти и страны. В общем, если логически просчитать, то этот вариант «мягким» по последствиям трудно назвать.
