темно-красная или, что только не так часто бывает, серо-желтая, а внутренняя белесовата. И потому пучки, кои с краев наперед распущаются, кажут по краям белого цвету, а в середку красного или желтого, взору весьма приятного. Тунгусские ребята, срезав всю траву с корню и оборотя стеблем кверху, носят таким образом для украшения на голой голове вместо летней распущенной шляпы. (...) Часто в одном пучке попадают цветочки, которые из двух срослися и два семечка имеют, девять цветных листков, восемнадцать тычинок, в два ряда расстановленных.
Низменные места и луга около Борзы имеют сию особливость, что в начале зимы, как река замерзнет, поверхность земли из дерну от замерзающей в реке воды подымается, а под ним находящаяся вода замерзает после, а как весною дерн прежде всего растает, то и опущается на свое место очень не скоро. Подобное что примечают и около Аргуна, что земля ежегодно то выше, то ниже бывает, о чем и у Гмелина в его путешествии упоминается, однако сие чудо с тех пор уменьшилось.
Река Борза собою очень невелика, а водою только что весною богата. Ее берега в сих низких местах, так как и около лежащие горы, вовсе безлесны. Но в вершинах, где и Курензелинский медный завод построен, соснягом, а наиболее из так называемых черных березок дубровами изобилует.
Зимою оная речка течет так тихо, что вода весьма задыхается, к чему иловатое дно, изобильное горькою солью... главнейшею тому служит причиною.
Вдоль по сему урочищу, верст за 15 от Кулуссутая, приехал я на Удагатаевский караул, в долине стоящий, коего название на российском языке Удумкаевским произносится. Здесь я, переменя лошадей, без малейшей остановки отправился далее до Чиндантурукуевского караулу. Я не понимаю, каким бы то образом сделалось, что межевщики расстояние сие от Кулуссутаю до Угатаю на тридцать пять верст назначили; сему не только глазомеры, но и самое время по часам показывает ясно, что тут нет и половины, и верно считать надобно верст на пятнадцать.
Чиндантурукская дорога лежит беспрестанно подле реки в ложбине, которая в нынешнее время прекрасное, вешнее, цветами усыпанное поле представляла, по коему трех сортов журавли и другие птицы в великом множестве гуляли. 27 верст от реки Удагатаю, на Борзе, имеется крутая гора, далеко в долину выдавшаяся, которую тунгусы Кирэ (Ворона) называют. На ней снаружи находятся различные каменья, отпавшие от черноватого слою, руду содержащего, и сами на руду походящие, однако еще их надлежащим горным порядком не разведывали. (...) Верст 5 далее по ту сторону Борзы на берегу имеется одна деревянная корчма с несколькими шалашами для казаков, кои за соленое озеро, меж полуднем и западом находящееся, верст семь расстоянием на караул ходят, также и для рабочих людей, коих для собирания по озеру сами каждое лето здесь содержат. Самый караул, хотя имя свое имеет от некоторых небольших озерков, на полдни ближе к границе лежащих, однако Поелику там ни корму, ни пресной воды совсем нет, то поставили его от Чиндантуруку версты на две, на той же реке Борзе; а как и здесь по Борзе на открытой степи летом бывают великие бураны, а зимой чрезвычайные метелицы, так что скота никак выпущать нельзя, то тунгусы приходят в сии места кочевать только в хорошее время, а зимою становятся немного подалее на север, верст на десять у одного в нашу сторону протекающего студеного родника, Куйтун-Булак называемого, подле которого и русские казаки начали уже выстраиваться.
Из Удагатаю уже видеть можно верхи по ту сторону Борзы находящихся гор Адон-Шоло. По всем сим горам, так, как и по другим чистым каменным хребтам, от Борзы в обеденную сторону вдоль по границе даже по Абагайту простирающимся, находятся в нарочитом множестве так называемые аргалы, или дикие каменные бараны. Они очень пужливы, и летом достать весьма трудно. Но я неотменно желал иметь сего зверя, и для того и из Акшинска еще на Соктуйский караул отправил и здесь при Чиндантуруке чрез толмачей велел проворным ребятам из буретов с реки Аги собраться, чтоб сделать в соседственных здешних горах большую облаву. И справедливо: как я приехал, то уже человек шестьдесят были совсем в готовности, и потому не не стоило, чтоб я здесь несколько дней промедлил в ожидании, каков сему конец будет.
Первого числа июня ездил я сам за Борзу на вышеупомянутые горы Адон-Шоло, кои здесь не более были как верст на двадцать. Понеже река была от стекающего ныне с горы снегу в ее полости, то надобно было при соляной будке все выбирать из кибитки и перевозить на верблюдах, а простую телегу чрез воду мужики перетащили. Сперва от Борзинской солончатой впадины начинают подыматься бугры, снаружи голые и песчаные с щебнем, а внутри каменные. Потом лежат самые горы, в длину не более 20 верст, от востока к западу прямо меж Борзой и Ононью, кои вскоре после того соединяются. Вокруг гор к Борзинской пади, так и к другим долинам, находятся топи, кои их кругом совершенно отделяют; в топях же земля чернозем. Окольные горы невысоки, чисты, зарослые, но далее от часу выше, и самые высочайшие чрезвычайно разбиты, круглы, преглубокими разделены долинами и удивительно какими верхами вверх подымаются. Каменья представляют в некоторых местах будто оставшиеся какого строения развалины, гроты, где на самых вышках как порталы или для стены взнесены были ужасной величины громады и прочее тому подобное. Многие другие горы равным образом такими каменьями украшены, так что, издали едучи, нельзя не подумать, чтоб это не стада лошадей, коров или верблюдов паслися. (...) В двух местах по сим горам находятся пещеры, кои, однако, не великой важности. Все сии удивительные изображения составляет опока, из коего и самые горы, и большая часть даурских хребтов составляются. Камень сам лежит здесь превеликими увалами, один на другом, и так, что к полдню или к обеденнику почти на половину прямого угла в глубину упадает; и по сему-то слоев наклонение, как я во многих даурских горах приметил, по большей части в полуденную сторону отложее, нежели как в каменную северную, разными кабанами испещренную. С восточной стороны гор против Жиранчунгурукской лощины находится холм, состоящий из точильного камня, в коем видны рассеянные врозь отчасти зеленоватые, отчасти совсем прозрачные хрусталики, призматическою своею фигурою на бразильские смарагды похожие, которые только что на верху горы и находятся, понеже песок оттоль ветром свевает. Тунгусы, ходя на промыслы, собирают их детям на игрушки и тут нанесли столько, что мне самому никогда б найтить столько было
