Ознакомительная версия.
Вот почему нам нужно для начала бороться именно с «кругляковщиной» («александровщиной»), а не с «острецовщиной», не с «петриковщиной», не с «казначеевщиной» и не с «юницкийщиной». Для начала нужно покончить с инквизицией «признанных специалистов», снять кандалы с племени Прометеев. Первыми в мире. Иначе никакого рывка из лап смерти у русских не получится.
Жестоко? Зато правдиво.
Самообман – штука опасная. Нельзя рассчитывать на то, чего не существует. Нельзя закрывать глаза на то, что происходит, и то, что так или иначе придется делать.
Друзья мои! Мы можем засвидетельствовать: есть изобретения и открытия, придти с докладом о которых в собрание современных научных мужей (в ту же РАН, например) – все равно, что пытаться рассказать о теории эволюции или об известном теперь строении Вселенной в синклите католических кардиналов году этак в 1410-м. И там, и там тебя объявят опасным еретиком. Правда, в нынешнем мире тебя не поджарят заживо, но это – единственная разница. Есть вещи, существование которыхуже бесспорно и обнаружено вполне научным путем, однако которые начисто отрицаются материалистической наукой нынешнего типа. Совершенно также, как когда-то открытия Галилея, например, преследовались религией, в Средние века вобравшей в себя науку и сделавшей ее служанкой церкви.
Как пишет создатель проекта «Вторая физика» Владислав Жигалов, существует «страх выйти за границы дозволенного. Есть очень распространенный миф: наука смело исследует еще не освоенные территории, и чем смелее, ярче и необычнее полученный результат, тем ближе первооткрыватель к Нобелевской. Здесь общество пребывает в серьезном заблуждении. Вся история науки блестяще подтверждает тезис о том, что истина рождается как ересь, а умирает как предрассудок. Ересь же во все времена строго карается – пропорционально степени этой ереси.
Можно схематично представить зависимость готовности принять научным сообществом новое знание от его смелости и новизны. Эта зависимость напоминает нормальное распределение: самые смелые идеи, находящиеся довольно далеко от ожиданий основной массы ученых, воспринимаются с великим трудом, как и те идеи, которые не имеют вообще никакой новизны. Между ними есть некоторый максимум принятия результатов. Промежуточные по новизне результаты принимаются наиболее охотно. Продвижение в предсказуемом направлении, желательно в некоторой модной в данный момент времени области, – вот проверенный рецепт успеха в современной науке.
Но не дай бог совершить большое открытие там и тогда, где научное сообщество не готово его принять. Победителей будут судить очень предвзято и очень жестко, и в некоторые эпохи могут вынести самый настоящий смертный приговор, хотя чаще всего все ограничивается отказами публикаций в рецензируемых мейнстрим-журналах и заявок на гранты. В наше время существует очень четкая граница в научных исследованиях, переход которой карается отлучением от научной церкви: граница парадигм. И существует очень сильный страх перед тем, чтобы не то что переступить ее, но даже двигаться по направлению к этой тщательно охраняемой границе. Каков механизм этого страха, и где его корень?»
В. Жигалов, как вполне советский ученый, видит, как и мы, три парадигмы развития науки.
Первая – религиозно-мистическая. Ну, то самое состояние науки как служанки церкви. Непререкаемый авторитет Священного писания, отцов церкви и объявление непогрешимой истиной положений философов, признанных церковью. В ту пору, конечно, были величайшие достижения человеческой мысли, но Великая чума четырнадцатого века, опустошившая Европу, показала, что такая наука не в силах решить проблем элементарной санитарии.
Вторая парадигма – материалистическая. Та, что смела религиозно-мистическую и обеспечила человечеству небывалый взлет могущества. Материализм рассматривал сознание как сугубо производное от материального. Объективная реальность (вспомним ленинское определение) есть то, что существует вне зависимости от нашего сознания и дано нам в ощущение.
– Материализм всем хорош, и даже послужил фундаментом для современной западной цивилизации, – говорит Владислав Жигалов. – Однако он до сих пор не смог объяснить феномен сознания человека и сам феномен жизни. И он совершенно не годится для объяснения некоторых твердо установленных научных фактов. Факты эти крайне неудобны для любого материалиста. В основном речь идет о непосредственном влиянии сознания на физическую реальность – то, что стало принято называть психофизикой. Добавим сюда феномены воздействия на физические объекты по их информационному образу (фотографии), и обратный процесс – считывание «скрытых параметров» объекта по фотографии. И это не фантазии, это твердо установленные научные факты, некоторые из которых уже используются на практике в промышленных технологиях. Например, в геологии.
Очередной распространенный среди материалистов миф гласит: телепатии, экстрасенсорного восприятия, телекинеза не существует, так как нет строгих доказательств существования этих явлений. Специалистам, тем не менее, известны тщательно проведенные эксперименты, результаты которых показывают: все эти явления – не обман, не ошибка, а всего лишь необъясненный слой реальности. Вы можете, конечно, быть слепым от рождения и не верить зрячим, считая их описания прекрасного красочного мира бредом и фантазиями. Однако ваша вера никак не может повлиять на результаты экспериментов со световыми источниками и приемниками, которые показывают: свет не менее реален, чем слепые люди.
Но в чем дело, почему так сложно принять эти факты, почему слепые оказались настолько сильны, что поставили зрячих в положение, при котором им приходится оправдываться, как будто ощущение новых сторон реальности – это порочные фантазии, а их изучение – преступление?
По мнению Владислава, причины лежат в сфере чисто человеческой психологии. Ведь люди, дабы понять этот мир, стремятся его упростить. Построить упрощенные его модели. Да и сам неслыханный прогресс науки и техники в последние три века целиком обязан умению строить адекватные модели реальности и применять открываемые явления на практике.
И тут-то вступает на сцену психология. Вернее, те пределы, что она ставит развитию науки. Ведь если появляются факты, противоречащие материалистической стройной модели, то они раздражают ее адептов. Они попросту не верят в них. Человек-то ограничен, как доказывает Жигалов, в своей способности быстро менять модели, в которые он верит. И чем более серьезная смена модели требуется, тем меньше вероятность того, что человек на нее согласится. Есть люди, которые никогда и ни при каких обстоятельствах не меняют свои модели. Их-то и называют консерваторами или даже ортодоксами.
Да, далеко не всем дано преодолеть сугубо материалистическую парадигму под напором новых фактов. Как мы уже знаем, подчас даже талантливые и честные ученые иногда оказываются тут бессильными. Однако мало-помалу это происходит: и под влиянием новых фактов, и в силу личного опыта, но все больше исследователей преодолевают. Более того, обратного перехода назад, в сугубый материализм, не происходит!
– Пару столетий назад, когда религиозное воспитание было нормой, начался переход из первой парадигмы во вторую: из верующих люди становились сознательными атеистами, так как материалистическая парадигма была более передовой, особенно по сравнению с религиозными догмами, некоторые из которых поражают своей дремучестью и отсталостью. Но теперь человечество ушло и от религиозных догм, и постепенно уходит от догм материалистических. Налицо рождение третьей парадигмы – парадигмы синтеза духовного и материалистического аспектов реальности, – считает Владислав Жигалов.
Да, сегодня в муках и в противодействии старого рождается новая парадигма. Та, что, вырастая из материализма, говорит: мир намного сложнее и глубже, чем считают материалисты.
– Главная ошибка ортодоксальных материалистов заключается в том, что они не видят разницы между первой и третьей парадигмой. Между шаманами и новыми учеными. Если смотреть на спираль сверху, видны круги, но не видна высота витков. Если не видеть разницу между витками первой и третьей парадигм, может показаться, что ученый, который начинает задумываться о Боге или решается исследовать психофизические эффекты, делает шаг назад, к мракобесию и ненаучности. Но это все равно что путать того лубочного ветхозаветного Бога, который карает ослушавшихся, с Богом в душе человека, которого очень сложно описать словом, но довольно легко почувствовать, если твое сердце живое. Мертвые же сердца этой разницы не ощущают.
В основном эта путаница происходит из-за духовной невосприимчивости, т. е. некоторой духовной слепоты: видно движение по кругу, но не дано при этом почувствовать третьего измерения, и кажется, будто мир скатывается опять к мракобесию. Но это просто склад сознания таких людей таков, что они не могут почувствовать то, что от рождения чувствуют люди, проживающие свою жизнь с включением в собственную модель мира более высоких ступеней сознания, чем их собственный, – убежден Владислав Жигалов.
Ознакомительная версия.
