продолжительной жизни в городах и отсутствия свежего притока из среды крестьянства»29.
Городская жизнь и занятие торговлей перестали быть при
таких условиях более или менее случайным обстоятельством
или результатом свободного выбора в жизни отдельных представителей иудейской национальности, но с течением времени
28 Каутский. Античный мир, иудейство и христианство. Перевод
Рязанова. СПб, 1909. С. 213.
29 Каутский, там же. См., кроме того, специальную его статью: «Das Judenlhum» в Neue Zeit (Band VIII. S. 23 ff.), где эта же точка зрения
развита с большею обстоятельностью. Ср., наконец, последнюю его работу по тому же вопросу: Еврейство и раса. Перевод Ю. Ларина.
Издание «Книга». СПб., 1918. С. 114 и след. «Нужно просто наблюдать, - говорит он, например, в этой последней работе, - как изменяется
селянин, и затем принять во внимание, что евреи - единственный народ
на земле, составляющий ровно два тысячелетия чисто городское население, и тогда объяснение еврейской особенности явится само собою.
Она есть особенность городов, доведенная до крайности» (с. 114).
68
путем своего рода естественного подбора превратились в наследственную «расовую» черту характера, свойственную всей
нации вообще. Прекрасную характеристику этого процесса
выработки национального характера евреев в связи прежде
всего с условиями их жизни в диаспоре находим мы у Каутского, у которого мы заимствовали и только что приводившиеся
выше цитаты. «Евреи своеобразием своей истории, - говорит
Каутский, - были прикреплены не только к городам, но и внутри их к определенным профессиям. Они должны были жить
чужими среди чужих. В старину это легче всего давалось купцу. По началу оп занимался не только покупкой и продажей
товаров, но и их транспортом, он должен был сам заботиться о
нем и оберегать его. Торговля товарами требовала поездок и
пребывания купца на чужбине; все нации с товарной торговлей поступали так и потому привыкли видеть у себя чужестранных купцов. Евреи, вынужденные покидать родину, вступали па чужбину преимущественно в качестве купцов. И, наоборот, те евреи, духовные особенности которых наиболее подходили для торговли, скорее отваживались ехать за границу…
Вне Палестины евреи в первую голову принуждены были обратиться к купеческой деятельности. Так что с ранних времен
мы видим их торговым народом. Поэтому они, вероятно, сильно развили качества необходимые для купца, и это высокое
развитие в течение многих поколений занятия такой деятельностью внутри одной и той же семьи должно было, наконец, создать наследуемые способности и черты»30.
Говоря о процессе выработки основных черт позднейшего
национального характера еврейства, черт, характеризующих
собою прежде всего еврейство времени наивысшего развития
диаспоры, мы забегаем, правда, несколько вперед. Однако мы
считаем себя в праве коснуться вопроса о перемене в национальном характере еврейского народа, происшедшей в связи с
жизнью в условиях диаспоры, в виду того, что указанный процесс берет свое начало именно в тех условиях существования
на чужбине, в какие были поставлены еврейские изгнанники, поселенные в различных местностях вавилонского царства, и в
виду того, что вместе с этим и начало того коренного перелома
в характере еврейского народа, о котором мы только что говорили, восходит точно так же ко времени пребывания иудеев в
плену вавилонском.
30 Каутский. Еврейство и раса. С. 118-119.
69
В сущности, уже в вавилонских городах иудеи жили в условиях, вполне соответствовавших условиям позднейшей диаспоры, и в этом отношении можно смело утверждать, что начало
еврейской диаспоре было положено именно первым массовым, пусть первоначально даже насильственным, переселением иудеев
с их родины в Месопотамию. Уже здесь иудеи оказывались
именно в том самом положении и в тех самых условиях, в
которых Каутский видит основную причину, обусловившую
главнейшие типичные черты их последующего национального
характера. Мало того, именно в Вавилоне все эти условия должны были действовать с особой силой в виду того, что иудеи
оказывались здесь посреди деятельного торгового населения, пример которого должен был действовать на них особенно
заразительным образом. И мы показали выше, что еще в Вавилоне многие из изгнанников ие только успели в течение всего
каких-иибудь нескольких десятилетий совершенно переродиться
в указанном направлении, но и настолько освоиться со своим
новым положением, что не пожелали возвращаться на родину, после того как получили к этому полную возможность. Очевидно, уже в то время перспектива вновь очутиться в бедной и
к тому же разоренной стране, отказавшись при этом от всех
тех благ и способов легкой наживы, какие представляла жизнь
на чужбине, мало прельщала и соблазняла, по крайней мере, тех из них, которым удалось прочно обосноваться и устроиться на новых местах поселения.
Вавилонский плен, таким образом, не только явился первым
фактом массового выселения иудеев с родины, не только послужил началом рассеяния - диаспоры, но одинаково положил начало и тому решительному перелому, той перемене в
национальном характере, которая с этого времени все более
начинает отличать евреев диаспоры от евреев Палестины31.
31 Ср. Буль: «Без сомнения, плен произвел постепенно существенное изменение в жизни и отношениях иудеев. Именно, можно с уверенностью предположить, что пребывание в стране, где процветала
торговля и где торговлю часто имели даже рабы, не осталось без
влияния на иудеев и что многие из них охотно избрали это занятие, после того как они насильственно были оторваны от отцовской пашни. Этим объясняется и то, что некоторые пленники, спустя короткое
время, сделались настолько состоятельными, что могли посылать в
Иерусалим золото и серебро» (стр. 20-21).
70
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Иудеи диаспоры и иудеи Палестины
В том обширном возникновении греческих городов, которое продолжалось при
многих поколениях и получило такие громадные размеры, каких никогда не имелось ни прежде того, ни после, нуден приняли выдающееся участие.
Моммсен
Во время Суллы, согласно свидетельству наилучше осведомленного географа
того времени, они (иудеи. - А.Т.) проникли во все города, и трудно было бы найти
место на земле, где бы это племя ие являлось господствующим. Но это были именно греческие области. Варварские страны
никогда не иаводнялись в такой степени
иудеями, так как они находили там слишком мало для себя выгоды.
Ренан
Резкий контраст, резкую противоположность представляло
положение иудеев, оставшихся на родине, и иудеев-изгпанни-
ков, уведенных вавилонянами с собою и расселенных в различных местностях вавилонской монархии, причем обратно тому, как можно было бы ожидать, различие в положении тех и других оказывалось в пользу изгнанников. Бедность и обезлюдение страны, только что подвергшейся страшному опустошению
и разорению, почти полная небезопасность от вторжений со
стороны окружавших ее кочевых народцев, исключительно земледельческий, притом самый примитивный образ жизни оставшегося на территории бывших израильского и иудейского
царств населения, с одной стороны, и в то же время относительно широкая свобода в выборе занятий, предоставленная из-
гнаниикам, и прежде всего открывавшиеся перед ними широкие возможности легко и быстро достигать благосостояния и
даже составлять себе крупные состояния путем обращения к
торговым и денежным операциям, с другой - такова была картина жизни иудеев на родине и в изгнании в эпоху так называемого вавилонского плена. Прогрессирующая бедность, разорение и упадок на родине в Палестине и быстрая акклиматизация на чужбине, акклиматизация, сопровождавшаяся пе71
реходом к исключительно городской жизни и к замятию прежде всего торговыми и денежными операциями и вместе с тем
относительно быстрым ростом благосостояния иудеев, живших
вне родины - таковы были и соответственно намечавшиеся уже
в то время перспективы дальнейшего развития еврейского народа
со времени потери им политической самостоятельности.
И как мы только что показали в предшествовавшей главе, именно в этого рода перспективах, открывавшихся перед еврейским народом, и следует прежде всего искать основные причины последующей диаспоры, начало которой положено было
фактом массового переселения в Вавилон и которая с этого
