преступного мира, приглашенных на крещение новообращенного, был сам Чарли Лаки.
Более того, Шульц начал разрабатывать план убийства Дьюи. Его люди следили за Дьюи и обнаружили, что каждое утро, выйдя из своей квартиры в Ист-Сайде на Манхэттене, прокурор останавливался, чтобы сделать телефонный звонок из ближайшей аптеки, прежде чем отправиться в свой офис в центре города. Чтобы не беспокоить спящую жену, Дьюи использовал телефон-автомат в аптеке, чтобы обсудить со своими сотрудниками ночные события. Один или два телохранителя, сопровождавшие Дьюи, оставались возле аптеки. Шульц решил, что магазин — идеальная ловушка. Одинокий киллер, используя пистолет с глушителем, мог бы подстрелить Дьюи, пока тот сидел в кабинке, а затем убить фармацевта. Шульц полагал, что ранним утром шум на тротуаре и проезжей части заглушит выстрелы и скроет бегство киллера.
Разработав план, Шульц предложил работу Альберту Анастазии, одному из самых эффективных триггеров мафии, который пользовался доверием Лаки Лучано. Шульц рассудил, что Дьюи представляет угрозу для всех боссов, а не только для него, и его устранение — первоочередная задача. Анастазия не замедлила сообщить эту новость Лучано, который созвал экстренное заседание Комиссии.
Высший совет мафии единогласно наложил вето на план Шульца. По словам Джо Бонанно, боссы сочли заговор безумным. Они опасались, что убийство прокурора с авторитетом Дьюи вызовет огромный общественный резонанс против рэкета. Изначальные лидеры американской мафии были единодушны в том, что неподкупные сотрудники правоохранительных органов и следователи — меткие стрелки — защищены от мести и насилия со стороны преступного мира. Убийство Дьюи, рассуждали боссы, лишь разбудит еще больше Томасов Э. Дьюи и ярость правоохранительных органов против всех них.
Заседание комиссии все же закончилось одобрением убийства, но его целью должен был стать Голландец. Шульц стал серьезной помехой для крестных отцов мафии: его иррациональные бредни о Дьюи и неутолимая жажда насилия привлекали слишком много внимания к их собственным рэкетам. Мафия предпочитала тихий стиль ведения дел.
Пытаясь скрыться от внимания Дьюи, Шульц спрятался в трехкомнатном номере лучшего отеля в Ньюарке, штат Нью-Джерси. Для устранения Шульца Комиссия выбрала звездного палача мафии Альберта Анастазию, которого Шульц хотел нанять для убийства Дьюи. Считается, что Анастазиа поручил контракт Комиссии еврейским профессиональным палачам, работавшим на мафию. Трое вооруженных людей загнали Шульца в угол, когда он ужинал 23 октября 1935 года в таверне Palace Chop House and Tavern в центре Ньюарка. В мужском туалете один из стрелков смертельно ранил Шульца. В результате перестрелки троица прикончила двух его телохранителей и Отто Бермана, более известного на Бродвее как «Аббадабба», математического гения и бухгалтера, отвечавшего за финансовые книги Датча.
Смерть Шульца уничтожила последнюю крупную немафиозную банду и автоматически расширила империю Лаки Лучано. Не встречая сопротивления, Лаки присвоил себе банки с цифрами Шульца и возглавил ресторанные разборки «Голландца». Однако предостережения Шульца об опасности, которую таит в себе дальнобойность Дьюи, оказались прозорливыми.
Убийство мафией Датча Шульца расчистило путь для энергичной команды прокуроров и следователей Дьюи к еще одному привлекательному объекту: Чарльз «Счастливчик» Лучано.
Чарли Лаки, хотя и был сильнейшим диктатором мафии в 1936 году, был относительно неизвестен широкой публике. Его последний арест и тюремное заключение произошли, когда он был подростком, и, как и другие известные мафиози Нью-Йорка, он предпочитал действовать за кулисами и держать свое имя подальше от заголовков газет. Он был менее сдержан в своих союзах с лидерами Таммани-Холла и открыто общался с ними на крупных политических мероприятиях.
На съезде Демократической партии в Чикаго в 1932 году, где Франклин Д. Рузвельт был выдвинут в президенты, Лучано и его политически дальновидный адъютант Фрэнк Костелло сопровождали делегацию Таммани. Конечно, мафиози не могли голосовать на съезде, но влиятельные лидеры Таммани относились к ним как к членам королевской семьи. Лаки жил в одном номере с Джеймсом Джей Хайнсом, главой района Вест-Сайд, который позже будет осужден за взятки от преступного мира за подставы полиции и судей в делах об азартных играх. Соседом Костелло по комнате был один из их близких друзей и высокопоставленный политик Альберт Маринелли. Ласково прозванный мафиози «дядюшкой АТ», Маринелли был первым итальянским демократическим районным лидером в Нью-Йорке и занимал ключевой пост городского клерка. В его обязанности входил надзор за инспекторами, которые подсчитывали голоса на городских выборах. Помимо умения вбрасывать бюллетени в урны, Маринелли был особенно полезен мафии и другим преступникам, поскольку контролировал отбор присяжных заседателей.
Несмотря на попытки Лучано держаться в тени, команда Дьюи знала о его высоком положении в преступном мире и политических связях с демократической машиной. Следователей не обманули его уверения в том, что он зарабатывает на жизнь игрой в крэпс, спортивными азартными играми и букмекерством. Эксперты Дьюи выяснили, что роскошный образ жизни Лучано не мог финансироваться только за счет букмекерства и азартных игр. Для начала Лучано содержал собственный частный самолет для поездок в Саратога-Спрингс, Майами и другие курорты. Детективы Дьюи предположили, что Лучано также держал самолет в качестве машины для экстренного бегства в случае неприятностей. Стильно одевающийся, холостяк и любитель вечеринок, Лаки зарегистрировался под вымышленным именем Чарльз Росс в элегантном отеле «Уолдорф-Астория», где круглый год жил в шикарном трехкомнатном номере 36С. Квартира сдавалась в аренду за 7600 долларов в год, что в пересчете на сегодняшние деньги составляет более 100 000 долларов.
В указе губернатора о временном назначении Дьюи специальным прокурором было указано, что его основной задачей является искоренение рэкета в городе. Дьюи, чье суровое лицо и щетинистые черные усы часто изображались в газетных публикациях, не терял времени даром, расширяя свои прокурорские горизонты. Пытаясь заручиться поддержкой своей кампании по уничтожению банд, он объявил через газеты и радиопередачи, что его цели выходят далеко за рамки уничтожения номерных банков. Его целью, по его словам, было избавить город от того, что он называл «промышленным рэкетом» — жестокой эксплуатации мафией предприятий и профсоюзов, взвинчивавших цены для населения, испытывавшего большие трудности в эпоху депрессии. По радио своим мягким баритоном он обратился к общественности с призывом давать ему наводки и советы.
Первые попытки Дьюи установить за Лучано слежку и изучить его биографию не привели к появлению серьезных улик против него. Детективы и адвокаты обнаружили, что Лучано, явно опасавшийся прослушки, был осмотрителен в телефонных разговорах. Более того, он не вел никаких записей на бумаге; все инкриминируемые финансовые детали хранились у него в голове.
Но агенты Дьюи неожиданно наткнулись на зацепку, которая опутала Лучано преступлениями в сфере нравов. Путь к
