* * *
Отавшийся до города час спали в автобусе. Измученные тряской и впечатлениями неимоверно длинного изорванным калейдоскопом уходящего к звездам дня, завалились прямо на рюкзаки. Благо, автобус был полупустой.
Командор боролся со сном. Как никогда раньше, ему не хотелось, чтобы кончалась эта Дорога. Подумать только - еще сегодня они были у Пропасти! С щемящей нежностью смотрел на расправленные сном лица. Вот они, его ребята. Они уже дома во снах.
Уткнулся в рюкзак Съемщик. Трудяга с адским терпением. Как они разозлились, когда Съемщик заставил переснимать Готическую галерею! Нашел в пикетажке пропущенный, не записанный по случайности азимут. И был прав, чего было злиться? Топосъемка - наука точная и не терпит халтуры. Пришлось нова лезть в глину, отсчитывать пикеты, замерять азимуты. Сделали и всем стало хорошо. Прекрасно ощущение на совесть сделанной работы.
Завхоз. Притулился на сиденьи. В состав экспедиции вошел чуть ли не перед самым отъездом. Все раскладки и закупки делались без него. Проверил, раскритиковал. Есть такой принцип: можешь лучше - сделай. Завхоз не дрогнул. Оставшиеся дни сам носился по магазинам, откопал где-то килограммов десять копченой колбасы. А тушенку, с руганью, все же оставили. Дороже? А воду в банках таскать?
Сопит Фотограф. В обнимку - драгоценный фотоаппарат. Пижон и поэт. Умница. Любит потрепаться, но это пустяк. Нынче в пещере пошел поснимать и пропал. Сначала пошучивали, потом забеспокоились. Наконец, отправились на поиски. Район, куда он ушел, был несложный, но кто его знает?
Нашли Фотографа логическим путем. Вычислили. Припомнили все красивые мест в районе и принялись их прочесывать. В конце концов, разъяренный Техник нашел на полу галереи перед неприметным боковым "шкуродером" сумку Фотографа и, продравшись сквозь узкий лаз, обнаружил объект. Забыв о времени, Фотограф трудился. Заткнув спиной выход из небольшого грота, он ловил в объектив осатаневшую от бесплодных попыток удрать летучую мышь. У Фотографа оставалось мало пленки, и поэтому он хотел действовать наверняка. Мышь в полете - кадр! Но летучка сниматься не желала. Категорически.
Выползший из сзади Техник сладострастно пнул заиндевевшего Фотографа. От неожиданности тот вскочил, попытался таранить потолок и с проклятиями повалился на техника. Правда, даже тут он успел нажать на затвор.
На следующий день у Фотографа пропал голос. Простыл-таки. Техник утверждал, что маэстро угробил связки, уламывая натурщицу. Фотограф шепотом отругивался.
Глаза слипались. Стекла автобуса - черные зеркала. Взгляд невольно задержался на Девушке. Девушку привел Фотограф. СЪемщик, ярый поборник суровых коллективов, было взбунтовался, но Командор считал, что хотя бы одна женщина быть в экспедиции должна. Для облагораживания чувств и поступков. Техник его поддержал, а Завхоз к тому времени еще н приехал. В общем, включили.
- Чудак ты, Съемщик, - говорил Фотограф в передышках между сборами. - Представь, просыпаешься утром, а рядом щебечет ласковый голосок. Симфония!
- Да, - ворчал Съемщик. - На третье утро рука непроизвольно нащупывает карабин...
- Не понимает, - констатировал Фотограф. - Скажи, несчастный, ты хочешь прилично питаться?
- Кто еще кого будет кормить! Знаю я их. Фигли-мигли и косметичка на три кило.
- Командор! - Фотограф перевоплощался в отчаянье. - И этот тип вскормлен женщиной!
Девушка появилась, подала каждому теплую крепкую ладошку, и через день казалось, что они знали ее всегда. Даже Съемщик был сражен. Во-первых, Девушка знала компас. Во-вторых была в ладах с примусом, И в-третьих, волшебно готовила обожаемую Съемщиком селедку под шубой.
Новичок всего этого не умел. И сразу честно признался. Его приход в группу для всех долго оставался загадкой. Просто однажды вечером раздался звонок в дверь, и перед удивленными взорами возникла долговязая фигура.
- Я все знаю, - сказала фигура. - Вы идете в пещеры. Хочу с вами. Куда и кем угодно. берете?
Только потом выяснилось, что один из приятелей Новичка - старый знакомый Фотографа, однажды сказал:
- Ну чего ты бездельем маешься? Вон у меня друг - все по пещерам лазит, псих. Сходи к нему. Как раз для тебя дурака занятие.
Так или иначе было сказано, история умалчивает, но Новичок пришел.
Надо отдать ему должное - схватывал он быстро. Сачковал в меру. На удочки попадался исправно. На подначки не обижался. Так что в компании пришелся к месту. А как он изменился за экспедицию!
Техник завозился рядом, кутаясь в штормовку. Прямые волосы выбились из-под шапочки. Исцарапанные ручищи примостились на коленях. Карманы оттопырены. Как обычно! Командор вспомнил, как однажды они долго думали (дело было на маршруте), что попросить у Техника такое, чего бы не оказалось в его бездонных карманах. Решили спросить тиски. Командор невольно усмехнулся, вспомнив их восхищенное удивление, когда в ответ на подначку техник невозмутимо выложил из кармана тиски и спросил, не нужны ли пассатижи. Тисочки были маленькие, детские, но это были тиски!
Все металлическое снаряжение изготавливалось либо самим Техником, либо при его участии и руководстве. Стоило прозвучать вскользь брошенной идее, Техник пропадал дня на два - на три. Появлялся с заговорщицкой миной, но долго не выдерживал, выкладывал на стол очередную конструкцию:
- Вот. Сделал, - его ручищи гнули металл, как пластилин.
Командор любил ходить в паре с техником. Командор всегда шел первым. В колодец ли, на стенку, в скользкий полукамин... И вообще хорошо шел, но в два раза увереннее, если на страховке монолитно высился техник. С ним было надежно.
* * *
От автобуса до ночного поезда оставалось часа полтора. Пока таскали рюкзаки на вокзал, удалось разогнать сон. Но измученные дорогой мышцы гудели, и все чувствовали себя разбитыми - такой денек!
На вокзале оказалось неожиданно по ночному времени людно.
- Давайте груз на перрон, - сказал Командор. - А я пока за билетами.
* * *
- Держи, - Командор протянул билеты Технику. - Проверь. Шесть штук. Кажется, четвертый вагон. Прямые до Москвы.
Техник машинально взял картонные квадратики с квитанциями доплаты:
- Все верно... Шесть. Стоп! Почему шесть?
- Так я же не еду, - сказал Командор. - Родня у меня здесь. Голову отрежут, если не появлюсь. Я говорил, помните?
Молчали обескураженно. Фотограф крякнул.
- Ой, как жалко! - тоненько сказала Девушка.
- Я себе на послезавтра взял, - будто извиняясь, сказал Командор. - Скоро увидимся.
- Увидимся, - сказал Завхоз. - Не пройдет и полгода.
- Черт! - сказал Командор. - Я и забыл, что ты теперь у нас дальний. Все хотел расспросить, как ты там устроился, на новом месте.
- Чего там, - сказал Завхоз. - День какой-то сумасшедший.
- Вот блин, - сказал Съемщик. - И покурить нечего на прощанье. Все киоски закрыты. Жизнь!
- Как так нет? - сказал Фотограф. Достал аптечку, бережно извлек самокрутку: - По кругу, мужики.
Закурили.
- Ты пиши, старик, - сказал Командор. - Не забыл адрес-то?
Завхоз кивнул.
- Ребята, неужели поезд? - сказала девушка.
Тяжелым гулом, моргая красными зрачками заслоняемых семафоров, наплывал состав. Лязгнув остановился. На перроне засуетились, забегали.
Подхватив рюкзаки, побежали к своему вагону.
- Ну, давай!
- Грузись, народ. Потом!
- Рюкзак подкинь! От дъявол толстый...
- Лапу держи!
Они сбились в тамбуре, выглядывая друг из-за друга, становились на цыпочки, махали руками. Вагон дернулся, покатился плавно, будто сомневаясь. Командор, непривычно маленький, шагал следом. Он что-то крикнул, неразличимое в составном гуле, потом вдруг повернул назад, к рюкзаку. Исчез в темноте.
Поезд катился все быстрее, но тут в освещенный круг ворвалась в догон знакомая фигурка. Какой-то сверток в руке:
- Держи!
Перрон оборвался, канул в ночь.
* * *
Купе подслеповато желтело ночной лампочкой. Пока Фотограф разворачивал сверток, окружили столик, навалились плечами. Что-то выпало из газеты, увесисто стукнуло по пластмассе.
- Ой! - сказала девушка. - Ой!
Это было повидло. Черничное повидло в пластиковой упаковке - целых две коробочки.
- Ну, дает! - сказал кто-то. - Зажал! Командо-ор...
Поезд уходил в ночь.
август 1982 - июнь 1994 года.
Л Е Г Е H Д А О Г Р Е З Е.
=================================
?
ПРОЛОГ. - Вы слышали что-нибудь о Двуликой?
Сидевшие у костpа пеpеглянулись. Кpасные отсветы огня дpожали на закопченых сводах большого гpота в основании известковой скалы, в глубине котоpого, в зыбких багpовых тенях, угадывались pасстеленные для ночевки спальные мешки.
За освещенным кpугом тяжелой стеной стоял ночной дождь.
- Во льет!- паpень в потертой штоpмовке потянулся за котелком.
- Весь день собиpалось, - на улыбчивом лице девушки, что сидела рядом с ним, играло заинтресованно-серьезное выражение, светлые волосы выбились из-под шапочки. - А что там за Двуликая, Стас?
