Нападения на почтарей случались не только на мелких станциях. 8 мая 1708 г. жители Витебска наблюдали такую сцену. В тот день для адъютанта князя Волконского, следовавшего из Витебска в Оршу, оправили с почтового двора три подводы. Но только выехал ямщик за ворота, как какой-то прохожий, «мимошедший человек», стащил его с лошади и начал бить и топтать ногами. Услышав крик своего товарища, из здания почтовой станции выскочили писарь и несколько драгун, поймали обидчика и повели на допрос. А подводчик тем временем лошадей бросил, убежал и больше на службу не возвращался.
Избивший сначала назвался солдатом полка М. Б. Шереметева, а потом сказал, что он денщик капитана Еропкина. До выяснения личности и до указа Петра I, которому тотчас же сообщили о происшествии, преступника заперли в «холодную». Через некоторое время от Еропкина пришли два человека и стали увещевать писаря отпустить виновного. Оказалось, что задержанный — капитанский повар. Писарь просителей прогнал. Под вечер, когда на почтовом дворе не было драгун, пришли три солдата, стали кричать на писаря, а затем кинулись его бить. Но чиновник оказался скор на ногу, выскочил в окно и припустился бежать. Преследователи гнались за ним до тех пор, пока он не спрятался во дворе шляхтича Сухороцкого. По указу царя солдат, нападавших на почтарей, били кнутом до полусмерти [146].
15 апреля 1708 г. крестьяне деревни Судниково Смоленского уезда напали на капитана Мельгунова, писаря Чуева и драгун, когда они устраивали почтовую станцию. Мужики отбили у солдат телеги с их имуществом, а самих прогнали. Из Москвы пришел капитану указ: «Ты б тем всем крестьяном, которые драгун били и грабили, учинил жестокое наказание; велел бить батоги нещадно и, грабеж драгунский весь на них доправя, отдал тем драгуном». Вместе с тем устроителю почты сделали выговор: «И то все чинитца твоею оплошкою и несмотрением, за что доведешся ты наказанья» [147].
Не удалось выяснить, как был наказан Иван Мельгунов. В мае 1708 г. капитана отстранили от занимаемой должности. Вместо него почту от Смоленска до Полоцка и Великих Лук принял поручик Григорий Алабин. Ему тоже пришлось выдержать бои с местным населением. Каких трудов стоило Алабину наладить нормальную почтовую гоньбу, явствует из его рапорта канцлеру Г. И. Толовкину.
Когда устраивали ям на реке Ловати в деревне Табаки, приехал к Алабину солдат Преображенского полка Пятюна от капитана Г. И. Кошелева. Распорядился капитан, чтобы из близлежащих сел не брать для почты ни лошадей, ни сена, ни кормов, потому что здесь находится на постое его рота. И еще велел капитан добавить: «Если из вас которого поймаем за рекой Ловатью в своей фатере (в месте постоя) за лошадьми поедите или за сеном, то сами увидите, что вам будет» [148]. Нельзя было снарядить стан и за счет других деревень, там тоже располагались войска. Потребовалось вмешательство Г. И. Головкина и фельдмаршала Б. П. Шереметева.
Хотя канцлер Головкин лично отвечал перед царем за работу почты в зоне боевых действий, это не мешало ему отправлять устроителям скорой гоньбы такие распоряжения:
«Порутчику Василию Кондаурову. По получению сего письма, с маетности пани Адамовичевой деревни Добрыни на почтовые станции лошадей имать не велено. Також и обид и озлобления никакова той маетности крестьянам не чинить, понеже та маетность в моей квартире» [149].
Скорые посылки в армию специально никак не называли: почта и почта. С начала XVIII в. появился речевой оборот: «почта в полки». Термин «полевая почта» в документах впервые промелькнул в 1712 г., но в русском языке не прижился. Право гражданства это выражение получило только после 30 марта 1716 г., когда был опубликован петровский Воинский Устав, глава XXXV которого так и называлась «О чине полевой почты».
Через полевую почту проходило много различной корреспонденции: главнокомандующий доносит о своих действиях царю, «Главному от войска» посылают рапорты командиры отдельных частей и получают его распоряжения, идет переписка между армиями, «господа официеры» отправляют свои грамотки родным и знакомым, большое количество писем идет в полки из столицы. Вооруженные силы не всегда квартируются в местах, где проходят линии государственной почты, как говорилось в Уставе, «иногда войско в пустой земле и далеко от городов стоять принуждено» [150]. Для сношений армии с уже существующими, стационарными отделениями связи и учреждалась полевая почта.
Полевая почта существенно отличалась от «почты в полки». Последняя в большинстве случаев прокладывалась вновь в том направлении, куда пошли войска. На почте устраивались ямы с определенным числом гонщиков и лошадей. Они возили корреспонденцию «от стана до стана». До 1716 г. на новые станции чаще всего брали коней и корма у местного населения. Полевая почта обходилась только армейскими резервами. В большинстве случаев почтальон, не говоря уже о курьере, вез корреспонденцию из полка до ближайшей почты, меняя на промежуточных станах только лошадей. Это было вызвано тем, что полевая почта имела сравнительно небольшой радиус действия, редко свыше 100 верст.
Рождение института полевых письмоносцев знаменует собой новый этап в развитии отечественной связи. Примерно к 1711 г. выявилась нерентабельность «почты в полки», когда на очень короткий срок прокладывалась новая или реорганизовывалась старая почтовая линия. В большинстве случаев это делалось силами армии и отнимало большое количество солдат, преимущественно кавалеристов. Например, только на линии Смоленск — Витебск — Великие Луки — Новгород работало 8 офицеров, 12 писарей, 26 урядников и 370 драгун [151], А всего временные военные линии обслуживало не менее 6 тысяч всадников.
Указом от 14 августа 1711 г. прекращается доставка корреспонденции между городами Витебском и Лепелем. С этого дня начинается коренная перестройка «почты в полки». На линиях Великие Луки — Витебск — Могилев — Гомель; Смоленск — Витебск — Полоцк— Рига; Смоленск — Орша — Минск; Могилев — Бобруйск — Минск и ряде других солдаты заменяются ямщиками. Другими словами, временные, созданные для военных нужд, почты становятся постоянными, гражданскими. Ямщиков на них набрали как из местного населения, так и переселяли добровольно из других областей России [152].
В крупных военных соединениях и в отдельно действующих полках создаются полевые почтовые отделения. В состав службы связи входили: почтмейстер, два писаря и несколько почтальонов. Первый ведал приемом и отправлением корреспонденции, писари ее регистрировали, почтальоны стояли на временных станах и развозили письма. Кроме перечисленных лиц в штат полевой почты входили полевые курьеры, которых отправляли только к царю или в Военную коллегию.
По своей структуре воинская почта практически ничем не отличалась от гражданской. К ней предъявлялись те же требования по сохранности писем и скорости их доставки. «Почтальоны, — говорилось в Уставе, — «осторожно и поспешно поступать должны» [150].
Военные почтари принимали непосредственное участие в боевых действиях.
18 августа 1708 г. почтовый курьер сержант Андрей Корзин и двое сопровождающих были отправлены фельдмаршалом Б. П. Шереметевым с «нужными и важными письмами» в Москву. Из армии курьер ехал на Оршу к ближайшей почтовой станции. Всадники проскакали уже много верст, и лошади притомились. Вдруг впереди показался столб пыли — навстречу мчался шведский разъезд. Почтари повернули назад. Но лошади шведов были резвее, и они стали нагонять русских. Корзин понял, что от погони не уйти, и решил принять бой Солдаты спешились, залегли и, как только противник приблизился, встретили его залпом из мушкетов. Один швед упал, шестеро обратились в бегство. Почтари продолжали свой путь [153].
Спустя некоторое время, Петр I замечал Шереметеву, что военным почтарям нужно давать самых резвых лошадей.
По своему внешнему виду служащие полевой почты ничем не отличались от остальной массы солдат. Они носили форму своих частей, которая дополнялась небольшой черной сумкой через плечо. На крышке ее был жестяной орел. На груди у военных почтальонов висела медная бляха с государственным гербом. Курьеры возили письма за обшлагом мундира, поэтому им сумка не выдавалась. Лишь с 1732 г. чинов военной связи всех родов войск одевают в зеленые суконные мундиры одного покроя. Тогда же ликвидируются полковые почтовые отделения, служба доставки корреспонденции остается только при штабах армий.
Сотрудникам полевой почты выдавали порционы (пищу для людей) и рационы (лошадиный корм). Почтмейстерской команде полагалось в день 21 порцион и 12 рационов, курьеры, которые по Уставу были «молодые и твердые люди», получали 6 порционов и 2 рациона. Порцион на день составлял: хлеб — 2 фунта, мясо — 1 фунт, вино — 2 чарки, пиво — 1 гарнец[45]. На месяц: соль — 2 фунта, крупы — полтора гарнца. «Сверх того в квартирах дается сервиз, то есть уксус, дрова, свечи, постеля. А по случаю прибавляются и прочие употребляемые вещи к пище». Лошади на сутки получали: овса — 2 гарнца, сена — 1б фунтов, сечки — 2 гарнца, соломы — 1 сноп [154]. С изданием Воинского Устава в русском языке появился термин «почтальон» — в тогдашней транскрипции «постильон». С тех пор слово «почтарь» все реже и реже встречается в официальных документах и после 1725 г. исчезает совсем.
