заключаемые одним из его членов, от принципа обратимости сделки) приближал имущественные представления этой эпохи к капиталистическим, опережая в развитии другие составляющие процесса становления капитализма. Это позволяет предположить, что ранее всего признаки вызревания новых общественных отношений проявляются именно в зарождении новых представлений о собственности. Находясь, по большей части, в противоречии с нормами позитивного права, эти представления отражаются по преимуществу в правовой практике и стереотипах мышления.
Что касается эпохи становления феодализма, основные идеи на этот счет, в частности, понимание собственности как общесемейной и условной, получили распространение уже к началу каролингской эпохи — задолго до появления в изучаемых источниках термина "феод". Не менее важно, что такое понимание имущества было свойственно и зависимым людям; гораздо более лаконичные, в этом случае, источники позволяют сделать такой вывод, по крайней мере, применительно к X в. В этом смысле XI в. принес не столько качественные, сколько количественные изменения, бросающиеся в глаза потому, что в это время резко увеличивается объем сохранившейся документации, а язык ее все больше приближается к разговорному. Постольку, поскольку речь идет об экономико-правовых отношениях, источники XI в. зафиксировали не новации как таковые, а конкретизацию и развитие уже известных представлений, понятий и принципов. В частности, условный характер собственности накладывается на все более иерархическую структуру вассально-ленных отношений, в связи с чем собственность приобретает признаки иерархичности.
В свете этих данных по-новому выглядит и старый спор о том, какая трактовка феодализма ("узкая", т. е. ограничение его сферой отношений внутри господствующей элиты, или "широкая", т. е. распространяющая это понятие на весь общественный строй) более соответствует историческим реалиям. Будучи сторонником широкой трактовки, я готов признать, что по ряду позиций первая более корректна. Вопрос, однако, в том, что в современной историографии возникновение феодализма слишком часто и слишком жестко увязывается с появлением в источниках самого термина "феод". Иначе говоря, акцент делается не на характере отношений как таковых (хотя бы исключительно в среде элиты), а на их терминологическом обозначении. Что можно на это сказать? По этой логике, во Франции никогда не было парламента — ведь французы никогда не называли свои представительные учреждения парламентом. Что касается раннего средневековья, которое мы изучаем по разрозненным фрагментам, написанным к тому же на все менее понятном для подавляющего большинства населения древнем языке, такой подход и вовсе неадекватен. На мой взгляд, приведенный материал убеждает в том, что важнейшие отличительные черты специфически средневекового отношения к имуществу, в частности, понимание его как общесемейного и опосредованного определенными условиями, имели место задолго до эпохи "феодальной революции". Таким образом, анализ экономико-правовой сферы позволяет скорректировать датировку феодализма и одновременно лучше понять суть этого явления.
Будучи достаточно автономной от экономики сферой жизни, право, тем не менее, активно с нею взаимодействует и, в конечном счете, отражает происходящие в ней перемены. Понимание отношений собственности как юридической формы производственных отношений (т. е. отношений производства, обмена, распределения и потребления), а производственных отношений как экономического содержания отношений собственности, — позволяет уяснить взаимосвязь основных особенностей феодальной формы собственности с природой и историческим своеобразием характерного для феодализма хозяйственного механизма.
Высокая степень хозяйственной и социальной самодостаточности средневекового крестьянина, испытывавшего лишь эпизодическую потребность в военных, культовых и других общественных услугах, которые могла ему предложить феодальная элита, обусловила необходимость для этой элиты консолидироваться на качественно ином, чем в древности, социально-политическом и правовом уровне. Эта консолидация приняла форму соединения собственности с властью, необходимого для подчинения и эксплуатации экономически самостоятельных и в социальном отношении небесправных крестьян. В социально-политическом плане она выразилась в становлении системы вассально-ленных связей, в юридическом — в конституировании феодальной собственности как общеродовой, корпоративной, условной и иерархической. Возникновение этой системы общественных отношений, объединяющей в одно целое мир крестьян с миром господ, и составляет суть процесса становления феодализма.
Карты
Карта Лангедока Карта Прованса 1. Кавайон. 2. Бокер. 3. Лерен. 4. Монмажур.
Иллюстрации
Долина Вонаж (Гар). Фото К. Рэйно Этанг Монтади, осушенный в XIII в. Фото Ж.-Л. Аббэ Долина Солт (северо-западный Прованс). Фото Э. Соз Селение Шапэсс (Верхние Альпы). Фото Э. Соз Долина Шодоль (Нижние Альпы). Фото Д. Мутона Селение Волькс (Нижние Альпы). Фото Д. Мутона Селение Метамис (северо-западный Прованс). Фото Ф. Бернарди Робион (Нижние Альпы). Фото Э. Соз Сен-Женье-де-Дромон (Нижние Альпы). Фото Э. Соз Севенны в районе г. Андуз. Фото К. Рэйно Скала Пампелун (Эро). Фото Л. Шнейдера Гаррига в окрестностях аббатства Аниан (Эро). Фото Л. Шнейдера Гаррига в окрестностях Нима. Фото К. Рэйно Сен-Пон-де-Мошьен (Эро). Фото Л. Шнейдера Террасы с виноградниками (Эро). Фото Л. Шнейдера Сиран (Нижний Лангедок). Фото Л. Шнейдера Магелон. Фото Л. Дамеле Селение Эн (Руссильон). Фото А. Катафо Селение Эус (Руссильон). Фото А. Катафо Камарг. Фото К. Рэйно Пон дю Гар и акведук Нима Равнина Кро.
