Документ 2
Исторические источники являются носителями информации, на основе которой историк реконструирует изучаемую им общественно-историческую реальность. <…> Главная из задач источниковедения состоит во все более явственно обнаруживающейся потребности повышения информативной отдачи источников. Она обусловлена тем, что всегда имеет место определенное несоответствие между информацией, которая необходима историку для изучения тех или иных явлений или процессов, и тем, что непосредственно отражено в источниках. Это несоответствие порождается различиями между целями, которые преследовали «творцы» источников, и теми задачами, которые ставят историки, обращаясь к источникам. Развитие исторической науки ведет к углублению этих различий (поскольку расширяется и усложняется круг исследуемых проблем), а следовательно, растет потребность в сведениях, непосредственно не выраженных в источнике. Эта потребность может удовлетворяться, во-первых, путем вовлечения в научный оборот новых, ранее не использовавшихся источников, и, во-вторых, посредством повышения информативной отдачи уже известных источников. Первый путь, как и всякий экстенсивный подход, в конечном счете ограничен. Поэтому разработка принципов, путей и методов повышения информативной отдачи источников становится все более актуальной задачей источниковедения. В этой связи приобретает принципиальное значение выяснение общих возможностей повышения информативной отдачи источников и основных путей ее реализации. <…>
Исторические источники, несмотря на целевое происхождение и субъективное отражение действительности, не только объективно отражают историческое прошлое и поэтому делают возможным его научное изучение, но и сами содержат информацию, необходимую для их критической оценки, для выявления соотношения в них объективного и субъективного. Тем самым обнаруживается полная несостоятельность всякого рода субъективистских и идеалистических концепций исторического источника, основывающихся на том, что степень объективности отражения действительности в источниках якобы не может быть установлена из-за отсутствия необходимой для этого объективной информации. <…>
Центральной проблемой источниковедения в исследова-тельско-прикладном аспекте является повышение информационной отдачи источников путем извлечения скрытой информации. Задача источниковедов состоит в разработке конкретных путей и методов ее выявления в зависимости от особенностей разных видов источников и в соответствии с решаемыми исследовательскими задачами. Структурный характер этой информации указывает тот основной путь, которым следует здесь идти. Это анализ взаимосвязей, присущих исследуемым явлениям и процессам на основе непосредственно выраженных в источниках данных. Собственно, анализ взаимосвязей всегда был в центре и источниковедческих и конкретно-исторических исследований. Применительно к современному этапу развития исторической науки стоит задача совершенствования методов анализа взаимосвязей, выявления и использования скрытой информации. Особенно эффективным здесь может быть применение системного подхода и анализа, математических методов и ЭВМ. <…>
Таким образом, в источниковедческом анализе исторических источников системный подход, структурный анализ и выявление на основе их скрытой информации значительно расширяют возможности установления достоверности заложенной в них информации. Широкое внедрение этих методов в практику источниковедческого анализа существенно расширит возможности этого анализа и повысит его уровень. <…> Значительные успехи в применении системного подхода и структурно-функционального анализа достигнуты и конкретно-историческими исследованиями, основанными на применении количественных методов.
Документ 3
Если мы станем рассматривать результаты развития относительно массы индивидов, существующих одновременно в данную эпоху, и если систематически проследим его из поколения в поколение, то получим тогда картину прогресса человеческого разума. Этот прогресс подчинен тем же общим законам, которые наблюдаются в развитии наших личных способностей, ибо он является результатом этого развития, наблюдаемого одновременно у большой группы индивидов, соединенных в общество. <…> Картина, которую я предполагаю начертать, разбивается на три совершенно различные части.
В первой, где на основании сведений путешественников изображается состояние человеческого рода у наименее цивилизованных народов, нам остается разгадать через какие ступени изолированный человек, или, вернее, ограниченный ассоциацией, необходимой для своего воспроизведения, мог дойти до этих первичных усовершенствований, последним пределом которых является употребление членораздельной речи. Последнее обстоятельство было тогда наиболее заметным и едва ли не единственным оттенком, который с некоторыми более распространенными моральными идеями и слабыми зачатками социального порядка составлял различие между человеком и животными, живущими, как и он, стройными и прочными обществами. Таким образом, только наблюдения над развитием наших способностей могут служить нам здесь путеводной нитью.
Затем, чтобы довести человека до того уровня культуры, когда он занимается ремеслами, когда он начинает озаряться светом знаний, когда торговля объединяет нации, когда, наконец, изобретается азбука, мы можем руководствоваться также историческими данными о различных обществах которые изучались почти во всех стадиях своего развития, хотя ни одно нельзя было бы проследить по всему пространству, которое разделяет эти две великие эпохи человеческого рода. Здесь картина начинает большею частью опираться на исторические факты: но необходимо последние извлекать из историй различных народов, их подбирать и сочетать и на этом основании строить гипотетическую историю единого народа, рисовать картину его прогресса. <…>
Наконец, останется только начертать последнюю картину, картину наших надежд, картину прогресса, который будет достигнуть грядущими поколениями, и который как бы обеспечивается постоянством законов природы. Нужно будет показать через какие ступени должно пройти то, что нам теперь кажется напрасной надеждой, чтобы мало-помалу стать нам доступным. Придется выяснить, почему при мимолетном торжестве предрассудков, поддерживаемых развращенными властями и народом, только истине суждено стать навсегда победительницей. <…> Если существует наука, с помощью которой можно предвидеть прогресс человеческого рода, направлять и ускорять его, то история того, что было совершено, должна служить главным фундаментом этой науки.
Документ 4
«Современной» принято называть историю недавнего прошлого – последние пятьдесят, десять лет, год, месяц, минувший день, даже час или миг. <…> Она современна именно потому, что в рамках ее всякий духовный акт лежит вне времени (вне прошлого и будущего), возникает «в одно время». История же «несовременная», история «прошлого» имеет дело с уже свершившимся и предполагает критическое его осмысление независимо от того, сколько прошло с тех пор – тысячелетие или всего лишь час. <…> Однако, по здравом размышлении, свершившуюся историю, что именуется «несовременной», историей «прошлого», тоже можно без оговорок назвать современной. Для этого необходимо одно условие: факт, из которого творится история, должен жить в душе историка или же (пользуясь историческим лексиконом) историк должен иметь в своем распоряжении удобопонятные документы. И если этот факт сопровождается толкованием или пересказом, это лишь обогащает его, а сам факт ни в коем случае не утрачивает своей значимости, эффекта своего присутствия. То, что прежде было толкованием, оценкой, теперь стало фактом, «документом» и в свою очередь подлежит истолкованию и оценке. <…> Современная история возникает непосредственно из жизни, оттуда же происходит и несовременная история, ибо очевидно, что лишь интерес к настоящему способен подвигнуть нас на исследование минувшего. <…>
Допустив, что современность – не характеристика того или иного класса истории, а внутреннее свойство всякой истории, необходимо постичь единство истории и жизни – не в смысле абстрактного тождества, но как единство синтетическое, предполагающее наряду с единством и различие. Говорить об истории, не имея документов, столь же нелепо, как рассуждать о существовании чего-либо при отсутствии одного из необходимых условий этого существования. История, не опирающаяся на документ, не достоверна, а смысл истории состоит именно в ее достоверности. Но всякая ее повествовательная конкретизация лишь тогда является исторической, когда представляет собой критическое осмысление документа, основанное на интуиции, размышлении, сознании, самосознании и т. п. <…>
