еще называет арабских купцов на Цейлоне сабейскими.
При Птолемее VIII Фисконе (145–116) красноморская торговля эллинистического Египта продолжала развиваться. Опираясь на свое экономическое господство в районе Красного моря и стремясь избавиться от арабского посредничества, греческие купцы Египта между 120 и 110 годами проникли в Сомали и организовали прямые морские экспедиции в Индию под командованием Евдоксия Кизика. Один из участников этих экспедиций, быть может, лоцман, по имени Гиппал, вслед за адмиралом IV века Неархом сделал в начале I века до новой эры открытие, увековечившее его имя в истории парусного мореплавания европейцев.
Муссоны Индийского океана, так же как дожди и циклоны, чрезвычайно регулярны. Моряки установили, что один из них ежегодно с конца марта до середины июня дует с юго-запада на северо-восток. От июня до середины октября длится период циклонов, и плавание на это время полностью прекращалось. В ноябре начинается обратный, северо-восточный муссон, длящийся до середины марта. Наблюдательные мореплаватели ранних веков поняли, что океанские ветры движутся не хаотически, а в силу определенной метеорологической закономерности, причин которой они тогда не знали. Выяснив существование и периодическую смену юго-западного и северо-восточного муссонов, они широко пользовались этим открытием в больших путешествиях через океан. При этом их уверенность в постоянстве погоды и нерушимости метеорологических сроков была так сильна, что на кораблях, поскольку они выходили только при ясном небе, не было никаких приспособлений для защиты от дождя или шторма. Первооткрывателями муссонов в Индийском океане были арабские моряки. На это указывают их навигационный приоритет и связанный с ним высокий уровень транзитной морской торговли, издавна соединявшей арабские порты со всеми побережьями Индийского океана. Адмирал Александра Македонского Не-арх во время похода от устья Инда к устью Евфрата вторично открыл и использовал северо-восточный муссон; характер муссона подчеркивается и двойной датой похода — 326/325 год до нашей эры, подразумевающей метеорологический период с ноября по март. Спутник Евдоксия Кизика Гиппал, стремясь из Египта в Индию, в свою очередь, вторично открыл и использовал юго-западный муссон. Таким образом, тайну кратчайших маршрутов в Индийском океане вслед за арабами рано узнали греки, а от них — римляне, которые к началу новой эры вышли не только на экономическую арену Востока, но и на политическую. Тот факт, что арабы, открыв закономерность муссонов, первыми в Индийском океане перешли от примитивного плавания в виду берегов к развитой маневренной навигации в открытом море, увековечен арабским происхождением слова «муссон»: мавсим, в котором подразумевается сочетание рих ал-мавсим, означает «отмета, отметный ветер», то есть ветер, дующий в правильные сроки, отмечающий определенное время года.
Чем меньше достоверных фактов истории Востока сохранено временем и чем чаще они перебиваются сомнительными, тем более упорным и взыскательным должен быть их анализ. Проведенный исследователями для грани двух эр, он показал, что в этом периоде, несмотря на продолжавшуюся деятельность старых портов Месопотамии и Омана и по-прежнему прочную их связь с Индией и Южной Аравией, главная роль в морской торговле принадлежала Красному морю и Аденскому заливу. После эпохи древневавилонского судоходства арабов преобладающая роль Персидского залива вновь выявляется уже в пору халифата [40], главным образом багдадского. При поздних Селевкидах в связи с захватом Палестины и Финикии создалась возможность проложить в пределах одного государства сквозной торговый путь от Индии до Средиземного моря через Персидский залив, Месопотамию и Северную Сирию. Однако Селевкиды, как и сменившие их парфянские цари, в гораздо большей степени интересовались сухопутными линиями транзитной торговли, которые, пересекаясь в столице монархии, приносили весьма крупный доход. Это был знаменитый «шелковый путь» из Китая и пути из Индии, пересекавшие Иран. Сойдясь в Селевкии, они устремлялись через построенную Селевкидами Антиохию в Пергам и Эфес, а через Дамаск — в Александрию.
Этот благоустроенный город с полумиллионным населением, двумя гаванями и знаменитым маяком по линии средиземноморских торговых отношений был связан прежде всего с купеческой республикой острова Родос, для возвышения которой основание Александрии имело решающее значение. К Родосу перешла значительная часть финикийских рынков, и он продолжал оставаться крупным центром транзитной торговли, а также судостроения и керамического производства до 166 года до нашей эры, когда римляне противопоставили ему остров Делос. Если из Александрии через Родос египетская торговля была связана с Италией, Грецией и Малой Азией, то вместе с этим Александрия служила отправным пунктом пути на восток. Он шел вверх по Нилу до Коптоса, откуда на караванах товары переправлялись в красноморские гавани Миос Гормос и Беренику. Здесь привезенное перегружалось на океанские суда, которые при назначении в порты Юго-Западной Индии делали продолжительную стоянку в южноарабской гавани Хисн ал-Гураб, а при назначении в Северо-Западную Индию и порты Персидского залива останавливались у мыса Фартак, между Хадрамаутом и Оманом. Иногда, обогнув Мыс Пряностей, как в то время назывался Гвардафуй, корабли приставали к одному из восточноафриканских портов, главными из которых были на Красном море Адулис и Береника, на Индийском океане — Опон и Рапта.
В 30 году до новой эры с гибелью воспетой Пушкиным царицы Клеопатры, давшей, по преданию, ужалить себя ядовитой змее, пресекся дом египетских Птолемеев, правивший долиной Нила со времен Александра Македонского. Власть перешла от греков к римлянам. В том же году пала Римская республика, и на берегах Тибра воцарился монархический строй. При первом императоре Октавиане Августе (30 год до нашей эры — 14 год нашей эры) римляне, только что подавив крупное восстание рабов в Сицилии и наслаждаясь призрачным покоем на свежих обломках республики, получили возможность оживить свои внешние торговые связи. В эту пору из порта Хормуз на Персидском заливе в Индию ежегодно ходило по 120 кораблей — в шесть раз больше, чем при Птолемеях. В 25 году до нашей эры в Южную Аравию для завоевания «дороги ладана» и установления прямых торговых связей с Индией была послана римская морская экспедиция; однако часть тяжеловооруженных и плохо оснащенных судов погибла еще в северной половине Красного моря из-за навигационных трудностей.
Прошло четыре десятилетия, гордому Риму стало не до заморских походов: борьба с новым брожением в низах общества и с остатками республиканской оппозиции приводит к установлению террористических режимов Тиберия (14–37), Калигулы (37–41), Нерона (54–68), Домициана (81–96). Внимание империи в это время отвлечено внутренними делами, и внешние связи приходят в упадок. Торговле с Востоком не способствовало и восстание в Иудее, подавление которого заняло четыре года (66–70). Эпоха Клавдия (41–54) принесла Риму временное овладение Аденом. Победа могла быть достигнута
