Но о свадьбе в Таврическом дворце пошел донос в ЦК. Общим отделом ЦК КПСС руководил Черненко, очень посредственная личность, страстно желавший стать преемником Брежнева. Он знал, что Брежнев находится в тяжелом состоянии, и понимал, что наиболее реальным преемником является Романов – по авторитету, влиянию, способностям, возрасту. В те времена Романову было всего лишь 60 лет, и он вполне мог рассматриваться основной кандидатурой на пост генсека. Черненко это понимал и разослал по стране информацию, в которой в обтекаемой форме было сказано: „В Ленинградской организации КПСС есть руководители, которые позволяют себе…“, и так далее. Но фамилия не называлась. Романова-то все знали, а о том руководителе, о котором речь шла, можно было только догадываться. Информацию тут же активно подхватили западные СМИ и пошли ее раскручивать».
Вот такая история. Даже не байка, выходит, а откровенная сплетня, пущенная в оборот недоброжелателями партийного босса. Теория заговора, выходит, в романовской истории с сервизом в самый раз. И ведь Константин Устинович добился своего: во многом из-за ореола этого скандала Романов, который считался весьма вероятным преемником Леонида Ильича Брежнева, так и не стал первым лицом государства.
Ну а сегодня небылица о бывшем главе Ленинграда продолжает обрастать разными версиями. Одну из них, то ли в шутку, то ли всерьез предложил читателям Михаил Иосифович Веллер в своих «Легендах Невского проспекта». А вот вполне, казалось бы, серьезный вариант, изложенный в столичном журнале «Карьера» в 2000 году журналисткой Инессой Викторовной Славутинской: «…Вспомним времена более отдаленные и не столь вегетарианские. Ведь отказал же бывший директор Эрмитажа Борис Пиотровский первому секретарю Ленинградского обкома КПСС Романову, когда тот попросил у него на свадьбу своей дочери екатерининский сервиз из запасников музея. Причем сделал это довольно громко.
История дошла до ЦК, и Романову предложили заказать сервиз на Ломоносовском заводе. Но изготовление столь оригинальной посуды весьма дорого, поэтому сервизов было сделано три. Супруге бывшего питерского градоначальника предложили выбрать один из них. Начальственная дама, отобрав понравившийся, на глазах у изумленной публики принялась крушить остальные, чтобы диковинный сервиз оказался единственным. По принципу „так не доставайся же ты никому“. Историю удалось замять. Романов сослался на слабую психику жены, но в народе она получила иную версию. Романов, мол, взял на свадьбу дочери екатерининский сервиз из Эрмитажа, где во время пиршества чуть ли не половину приборов перебили».
А что, тоже вполне себе версия: и эрмитажную историю опровергает, и на недостатки все-таки указывает. Известно же, дескать, какой Романов был мироед.
Только мы знаем: никакой истории с сервизом не было.
Фата моргана
Что за люстра висела в Елисеевском?
Конец 1980-х годов был временем удивительных и громких общественных открытий. Возвращались из небытия имена, разбивались вдребезги заговоры молчания, широко обсуждались самые неожиданные темы, будоражившие умы. Одним из самых памятных общественных разбирательств стала шумиха вокруг люстры Елисеевского магазина, что на Невском проспекте. Дело в том, что в 1988 году завершилась реставрация знаменитого зала Елисеевского, и горожане вдруг обнаружили: висевшая под потолком магазина роскошная хрустальная люстра, неотъемлемая часть великолепного интерьера, бесследно исчезла.
Обратили на это внимание и журналисты главной городской газеты «Ленинградская правда». Задав вопрос директору гастронома № 1 Георгию Николаевичу Малышкину, редакция получила ответ: никакой люстры никогда и не было, люди просто спутали наш Елисеевский и московский Елисеевский, где люстра действительно есть. О чем оповестила читателей в краткой информационной заметке.
«Реакция на заметку была подобна сходу снежной лавины, – писала та же газета 11 октября 1988 года, – около ста пятидесяти писем, звонки в „Дежурный репортер“ продолжаются по сей день. Вот один из них, от Раисы Дмитриевны Кургузовой, работавшей в шестидесятые годы ревизором в Управлении торговли:
– В 1965 году я проверяла магазин. Люстра там еще была. Прекрасно помню эту люстру, думаю, что она из хрусталя. И зачем вам понадобилось вводить в заблуждение читателей – ведь тысячи ленинградцев, особенно коренных, наверняка ее помнят.»
Писем тогда в газете было опубликовано множество.
«Больно читать такие заявления. В страшные дни блокады мы ходили в Елисеевский за „дотацией“ – давали без карточек свекольник. В зале было темно, но люстра висела. А после, когда дали свет и она засверкала, мы радовались тому, что сохранилась такая красота. Г. Николаева, конструктор».
«Ваши доводы меня не убеждают, а возмущают до предела. Всю жизнь живу в Смольнинском районе, покупки делала в Елисеевском. Большая овальная чаша из хрусталиков исчезла после капитального ремонта зала. А в Москве в Елисеевском магазине я никогда не была – не наводите тень на плетень. Ох, как я возмущена! С уважением О. Пенькова».
«С 1948 по 1953 год я работала на Малой Садовой, 3, ежедневно посещая магазин. Люстра хрустальная висела в центральном зале над кассами. Ее нельзя было не заметить, так как она блестела, как бриллиант, магазин казался волшебным. А.Я. Полейко».
«Эту люстру помню с детских лет. Со всей ответственностью заявляю: люстра была. Я ее всегда показывала туристам, когда водила их по городу. Е.Г. Золотова».
Поразительное единодушие! Возмущенные ленинградцы предлагали даже свои версии исчезновения люстры. По городу поползли слухи, что ее тайно продали племяннику Елисеева, жившему в США. Распространялась и такая история: якобы перед революцией Елисеевы решили обратить свои накопления в золото и отлили из этого металла роскошную люстру, которую повесили в главном зале своего магазина. При реставрации это вскрылось, и вешать украшение из чистого золота обратно никто не стал.
Редакция в полном соответствии с духом гласности поддерживала энтузиазм читателей: «Давайте попробуем разобраться. Было бы слишком просто объявить свидетельства ленинградцев очередным мифом, сродни летающим тарелкам или снежному человеку, как объясняет этот феномен нынешний директор „Центрального“ Г.Н. Малышкин… Нельзя сбросить со счетов сотни писем и звонков, сложившихся в общественное мнение ленинградцев. Необходимо доказать истину».
Публикуя такие слова, газета не заметила, что частично истина уже была установлена за три года до шумихи, причем на страницах той же «Ленинградской правды». Тогда была напечатана историческая заметка о главном гастрономе города, где среди прочего говорилось: «Занимающие центр торгового зала кассы появились тут только в середине 1930-х годов. Тогда же над ними укрепили большую люстру – для лучшего освещения рабочих мест кассиров. Очевидно, этот ничем не примечательный светильник и породил легенду о „золотой“ люстре…»
Итак, первая часть ясна: люстра появилась в тридцатые годы. И когда исчезла?
Исчерпывающий ответ на этот вопрос содержится в письмах ленинградцев, присланных в газету в 1988 году. Сразу три свидетельства, красноречиво подтверждающих одно другое.
«Почему возникли сомнения относительно люстры? Ее можно было увидеть в 50–60-е годы. Каждый раз, входя в магазин, я любовался ею. Она исчезла к концу 60-х, когда натянули сетку над кассами. Вторая такая люстра была в фойе кинотеатра „Колизей“. После реконструкции ее не стало. Если спросить руководителей, они, возможно, тоже разведут руками: такие „мелочи“ никто никогда не брал в голову… Б. Александров».
«Помню интерьер магазина после войны – море света. В конце 60-х годов над кассами появилась сетка. Дело в том, что две нити с хрустальными элементами люстры, которая находилась как раз над кассами, порвались и свисали вниз. Затем был недельный косметический ремонт, и вместо люстры появилась арматура ламп дневного освещения. Надо сказать, что процедура замены хрустальных люстр на лампы дневного света, более экономичные и безвредные, тогда прошла по всему Ленинграду… П. Кудрявцев, ветеран труда».
«С 1953 по 1966 год я работал в Театре Комедии: зал театра расположен над залом гастронома. Ежедневно в нем бывал и утверждаю: люстра была! Но когда стали потолок переделывать под лампы дневного света, то четыре люстры по углам и центральную сняли, и больше их никто не видел. Б.А. Байков».
Вот и вторая часть истины: люстра исчезла из Елисеевского в шестидесятые годы. И три десятилетия о ней никто не вспоминал, пока не грянула реставрация. А после ее завершения все и началось. Очевидно, уж очень совпал этот сюжет с эпохой гласности и всяческого рода разоблачений.
Удивительно, но несмотря на публикации «Ленинградской правды» шлейф истории с люстрой тянулся еще долго. Только под давлением обстоятельств – событий в городе и стране происходило много, трещали устои привычной жизни – общественные дискуссии вокруг Елисеевского затихли.
