«На Покровке у Кузьмы-Демьяна дворы: двор денежного мастера Ивана Мокеева… двор котельного ряду Ивана Огапова сына» и т. д. Рядом с Кузьмодемьянской церковью есть церковь богородицы «в Котельниках». — Переписная книга 1638 г. Ук. изд., стр. 140; А.В. Чаянов. Ук. план.
Напр., Мосальск — рядом с ц. Кузьмы и Демьяна ц. Георгия (Опись документов и бумаг Министерства юстиции, СПб., 1872, стр. 48); Переяславль Залесский — ц. Георгия (там же, стр. 134); Новгород — ц. Флора и Лавра; Тула — «На посаде ж во Фроловской улице церковь Фрол и Лавер, да теплая ц. Козма и Дамьян» (Писцовая книга Тулы 1587–1589 гг., СПб., 1895, стр. 1094–1095); Можайск — ц. Флора и Лавра «на торгу». Количество примеров можно умножить.
Писцовая книга Тулы 1587–1589 гг., стр. 1095. — Культ Георгия, Флора и Лавра достаточно прочно связан с конем. См. Н. Малицкий. Производственные культы сельскохозяйственных святых, Л., 1933.
См., напр., в Москве ц. Флора и Лавра на Зацепе, рядом с Ново-Кузнецкой слободой.
Список литературы см.: Н.Д. Чечулин. Города Московского государства в XVI в., СПб., 1889.
А. Ратшин. Полное собрание сведений о монастырях России, М., 1852.
См., напр., «Прибавления к Известиям Археологической комиссии». Вопросы реставрации, 65 вып.
«Заложена бысть церкы камена на Тфери благоверным князем Михаилом и матерью его Оксиньей и преподобным епископом Кузму и Демьяну; и преложиша имя святый спас-преображенье…» 1285 г. Причина изменения названия нам неизвестна. Кузьмодемьянская церковь в Муроме построена Иваном Грозным (А.И. Некрасов. Древнерусское зодчество XI–XVII вв., М., 1936, стр. 269).
Писцовая книга г. Тулы Ивана Жеребцова, СПб., 1895, стр. 1094.
Существование культа Кузьмы и Демьяна у кузнецов Западной Руси подтверждается, помимо фольклорных данных, ларцом Краковского музея. Ларец XIV в. принадлежал кузнецу Самуилу (может быть, он сам его изготовил?) и был украшен чеканными клеймами из жития Кузьмы и Демьяна (И.И. Толстой и Н.П. Кондаков. Русские древности в памятниках искусства, вып. VI).
Любопытно, что из всех собственно русских городов связь Кузьмы и Демьяна с кожевниками прослеживается только в Твери: по выписи 1680 г. из писцовой книги Потапа Нарбекова 1626 г. ц. Кузьмы и Демьяна значится в Кожевой слободке («Твер. губ. вед.», 1865, № 6). Среди русских городов Тверь отличалась в XIV–XV вв. особыми политическими связями с Литвой. Это отразилось, напр., на монетной системе: ареал пражских грошей, имевших хождение на Западе, резко вклинивается в русские области именно в Тверском княжестве (См. А.А. Сиверс. Топография кладов с пражскими грошами, П., 1922). Таким же инородным включением был и западнорусский характер культа Кузьмы и Демьяна.
Ф. Горностаев. Путеводитель по Москве, М., 1917. Раздел «По государевым слободам».
Церковь была, очевидно, монастырской, так как упоминается ее игумен.
Псковская I летопись 1383 г.
Псковская I летопись 1458 г.
А. Васильев и А.К. Янсон. Древний Псков, Л., 1929, стр. 112.
Псковская I летопись 1507 г.
Прямых топографических данных о населении этой части Богоявленского конца у нас нет. Косвенным указанием на состав населения вокруг церкви Кузьмы и Демьяна является сообщение летописи о пожаре 1458 г., когда упоминается двор Якова Железева (Псковская I летопись).
В церкви находилась икона «неопалимой купины». — См. Н.Ф. Окулич-Казарин. Путеводитель по Пскову, Псков, 1911, стр. 186.
Принимая во внимание частые пожары в кузнечных слободах и даже именно в районе кузьмодемьянских церквей (напр., в 1531 г. в Нижнем-Новгороде. Никоновская летопись), наличие этого «противопожарного средства» можно было бы также причислить к косвенным доказательствам связи данной церкви с кузнецами. Состав кузьмодемьянских соседей мог быть и более широким.
Новгородская IV летопись 1470 г.
Псковская I летопись 1541 г. — Во время пожара «вся церковь выгорѣ и мощи святыхъ и иконы всѣ и казна вся церковная и 3 человека въ ней».
Псковская I летопись 1610 г.
Одновременно с церквами покровителей какого-нибудь ремесла мы часто встречаем (особенно в Новгороде) церкви, построенные купеческими корпорациями.
Н.А. Скабаланович. Западноевропейские гильдии и западнорусские братства. — «Христианское чтение», 1875, сентябрь-октябрь, стр. 294.
Историей братчин заинтересовались в середине XIX в. А. Попов («Пиры и братчины» — Архив Ист. — юр. сведений Калачова, т. II, ч. 2, отд. VI, 1854); С. Соловьев («Братчины» — Русская беседа, 1856, т. IV). Термин «братчина» является наиболее распространенным. Он близок к западным fraternitas, fréries. Значение термина разнообразно: 1) общественный пир в складчину; 2) изба, в которой происходит пир; 3) пиво, предназначенное для пира (Соловьев. Ук. соч., стр. 108). Возможно, что с братчинами-пирами связана и известная форма застольной круговой чаши — «братина». Форма эта очень устойчива и восходит к ранним прототипам. — См. В. Никольский. К вопросу о происхождении форм древнерусской братины. — Сб. Оружейной Палаты, М., 1925.
Е.В. Аничков. Язычество и древняя Русь, СПб., 1914; Д.К. Зеленин. Древнерусская братчина как обрядовый праздник сбора урожая. (В Сб. статей в честь акад. А.И. Соболевского — журн.: «Сборн. Отдел. русск. яз. и словесн. Акад. Наук СССР», т. 101, № 3, 1928).
Аничков рассматривал, главным образом, княжеские пиры X–XII вв., отраженные в цикле былин о Владимире, а Зеленин сосредоточил свое внимание на деревенских братчинах. Городские средневековые братчины не затронуты ни одним из этих авторов.
Ипатьевская летопись 1159 г. — В это время в Полоцке боролись две группировки: одна стояла за Ростислава Мстиславича, а другая — за Рогволода Борисовича. Последняя и пригласила его «лестью» на братчину. Ростислав явился на пир в кольчуге под одеждой.
Нередко церкви имели
