упоминающая о Днепровских казаках-рыболовах), № 122, стр. 322 (около 1502 года. Упоминается Евстафий Дашкевич как наместник Кричевский). II. № 41 (1508 г. Упоминается о возвращении Дашкевича в литов. службу), №№ 89 и 171 (1514 и 1532 гг. Упоминается Евстафий Дашкевич как староста Черкасско-Каневский), № 195 (1539 г. Упоминание о Черкасских казаках-рыболовах и Каневско-Черкасском старосте Яне Пеньке), № 233, (1544. Упоминается также о Черкасских казаках-рыболовах и Черкасско-Каневском старосте Аникии Горностае), № 113 (1522. Упоминаются литовские татары и казаки).
Акты Южной и Западной России: I. № 105 (1541 г.). Королевская грамота говорит о казацких ватагах рыболовов и бобров-ников, которые, уходя на промыслы свои, нападали на татарские загоны, грабили татарских послов на Днепре, отнимали скот у кочевников и т. п. Грамота эта укорительно обращается к справце Киевского воеводства князю Андрею Михайловичу Каширскому, к старосте Киевскому Бобоеду и старосте Черкасскому князю Андрею Пронскому. Грамота обвиняет этих урядников в том, что они сами дозволяют казакам нападать на татарские улусы и потом делятся с ними добычей. № 217, 1596 г. Тут в королевской грамоте Могилевскому духовенству упоминается о нападении на Могилев некоего Северина Наливайка с толпой свавольных казаков в 1595 году.
Метрика-Литовская. I. В особенности укажем на акты: №№ 17–26 (1545–1546 гг.). Жалобы Крымского хана и царевичей королю Сигизмунду о погромлении купеческих караванов Турецких и Перекопских, шедших в Москву и из Москвы, от казаков, собравшихся из Черкас, Канева, Бреславля, Винницы и других королевских украинских городов, в числе свыше 800 человек с их головами: Карпом, Андрушею, Лесуном и Яцком Белоусом. Ответные грамоты короля о вознаграждении купцам за пограбленные товары, взысканном с казаков-грабителей, которые, впрочем, действовали не одни, а в соединении с казаками из Московской Северской украйны городов Чернигова, Путивля и Новгорода. № 45 (1552 г.). Опять упоминается о грабеже казаками турецкого купца. Старостой Черкасским был в это время князь Димитрий Сангушкович. №№ 71–75 (1554). Новые жалобы хана на грабежи казаков украинских, которые грабят с ведома и дозволения воеводы Киевского и старосты Черкасского и ответ королевский. №№ 81–84 (1557 г.). Такие же жалобы и переговоры о грабежах на Днепре, на Таванском перевозе. №№ 86–88 и 91–93, 98—102, (1557–1559). Переговоры с Крымским ханом о том же предмете, а также о Черкасском старосте князе Димитрии Вишневецком, который поставил укрепленный замок на острове Хортице и разорил турецкую крепостцу Ислам Кермень на Днепре. №№ 107–113 (1559), о взаимных нападениях и грабежах татарских и казацких; последние совместно с Московскими, т. е. Северскими казаками. №№ 117, 134, 135, 138, 141–146 (1559–1562). О том же предмете. Упоминается Черкасский и Каневский староста князь Михаил Александрович Вишневецкий, а король Сигизмунд Август просит Девлет-Гирея напасть на Северскую землю. На стр. 313 любопытен реестр поминков, посланных королем польским хану, калге и другим царевичам Крымским, а также ханским женам, дочерям, женам калги и его сыновьям, главным князьям, мурзам и слугам ханским. Подарки эти состоят из червонных золотых, серебряных кубков, ковшей, собольих и куньих шуб, крытых аксамитом, шуб лисьих и беличьих, охобней, кусков разного сукна, кожухов и т. п.
Архив Юго-запад. России, изд. Временной комиссии. Ч. III. т. I. Киев, 1863. Акты I и II. (Тут упоминаются черкасские казаки и черкасские старосты Сенька Полозович, Василий Тышкевич и Ян Пенко), III (1568. Запрещение казакам врываться в турецкие пределы), IV (1579. Упоминаются казаки Подковы), V (королевский универсал 1580 о предотвращении вторжения казаков в турецкие пределы), VII (1585 г. Упоминаются гетман казацкий Михаил Ружинский и казаки, виновные в убиении королевского посла), VII и IX (1587 и 1590. Казаки в мирное время разграбили местечко Кодню и нижний Форощ), XI (1590. Королевский универсал об учреждении отряда в 1000 человек для удержания казаков от вторжения в сосед, государства), XII–XXI (Акты, относящиеся к восстанию Косинского), XXII–XLII (к восстанию Наливайки). Введение к этому тому актов, составленное проф. В. Б. Антоновичем, представляет вообще прекрасную монографию; но, к сожалению, начало казачества и первые его предводители составляют самую слабую часть этой монографии. Любопытные критические заметки на нее и некоторые другие издания находим у Максимовича в Собрании его соч. т. I. К. 1876. (Тут см. 3 отдел: «Статьи, относящиеся к истории казачества»). По поводу их Новицкого «Князья Ружинские» (Киевская Старина. 1882. Апрель). Архив Юго-западн. России. Ч. VII. т. I. Киев. 1886. (Акты о заселении Юго-запад. России). См. здесь Описание 1552 года замков Черкасского, Каневского, Киевского, Винницкого и некот. др. Даже в Черкасах и Каневе пока не видим «оселых» казаков; а упоминаются собственно «прихожие» сюда (для торга и на заработки); подразумеваются, однако, обязанные являться в военное время и для сторожевой службы. Любопытно указание на происхождение самого города Черкас: будто бы еще Гедимин в. к. Литовский завоевал Кафу, Перекоп и Черкас Пятигорских, привел часть сих последних и поселил на Днепре (103). А Терехтемиров назван «селищем», которое дано было королем пану Остафью (Дашковичу). Стр. 98. Эрих Ляссота, ездивший от императора Рудольфа к Запорожским казакам для возбуждения их против крымцев, в 1594 г., записал в своем «Дневнике», что «строящийся городок Трахтемиров передан королем Стефаном Запорожским казакам для устройства гошпиталя» и что он лежит при Днепре против города Переяслава. (Дневник Ляссоты, изданный в 1866 г. в Галле, переведен по-русски Бруном. Спб. 1873).
Организация, данная казакам Стефаном Баторием, представляет также один из темных пунктов их истории. В чем именно состояли его так наз. реформы, источники не дают ясных указаний. Польские хроники Гвагнина, Целлария, Пясецкого и др. упоминают об этой реформе коротко и сбивчиво; а русские летописи Грабянки, Самовидца и пр. повторяют только помянутые хроники, и притом не соблюдая точности. Извлечения из хроники бискупа Пясецкого в старом славянском переводе сделано Архим. Леонидом. См. «Памятники Древ. Письменности». LXVIII. Позднейшие компиляторы русские приписали Баторию уже вполне ту организацию, которую Малорусское казачество имело во времена Хмельницкого, с разделением на 20 полков и т. п. В документах же находим только одно относящееся сюда указание. Именно в помянутом Архиве Юго-Западн. России. Акт № VI, 1584 года, приводит слова луцкого возного Бромирского о том, что в Луцком замке в церкви Ивана Богослова находится сукно, назначенное для казаков. Относительно записи казаков в реестр первое о том указание относится к 1541 году: Сигизмунд по поводу своевольных нападений казаков на татар приказывает князю Андрею Каширскому всем Киевским казакам написать реестр и доставить ему королю. (См. Акты Южн. и Зап. Рос. I. № 105). О королевском жалованьи казакам (служившим при королевских замках) говорит уже грамота Сигизмунда Августа 1568 года (Архив Югоз. Рос. № III).
Распространение названия «войска Запорожского» на украинских казаков вообще доказывают, между прочим, такие документы, как письмо Семена Палея («с молойцами») королю Сигизмунду III и от 30 июня
