Примером «излишней» самостоятельности может служить случай, «благодаря» которому в том же 1944 г. Федоров так и не дождался реализации представления его к званию Героя Советского Союза, которое было составлено незадолго перед этим и движение которого по инстанциям было остановлено.
Причина была в том, что Федоров, попав на машине в лесную засаду из двух человек, одетых в форму Красной армии (но с бородами) и уже успевших приставить оружие к головам Федорова и его шофера, ранил и захватил их в плен. Оказалось, что Иван Евграфович не зря любил практиковаться в стрельбе от бедра из «маузера», который оставил на память со сбитого немецкого «Фокке-Вульфа»».
Пилот Люфтваффе, вооруженный маузером?
«Кем оказались эти двое — диверсантами или незадачливыми партизанами — не ясно, однако когда пленных доставили в штаб 1б-й. <…> Высокопоставленный смершевец, любивший не воевать, а «ставить на место», не постеснявшись присутствия командарма — С.И. Руденко[93], обвинил Федорова в том, что тот применил оружие без единого выстрела со стороны противника. Неясно, чего здесь было больше — откровенной неприязни или попытки выслужиться, но когда мнение контрразведки было выслушано на Военном совете, представление Федорова к званию Героя Советского Союза не было реализовано[94].
К концу 1944 года он (Федоров) «с целью поверки и контроля ведения воздушной войны… произвел 12 боевых вылетов — на сопровождение штурмовиков и бомбардировщиков, прикрывая поле боя, и на свободную охоту». Кроме того, за это же время Федоров произвел 35 вылетов на испытание материальной части, «вызывающей сомнения на пригодность к дальнейшей эксплуатации, поверку техники пилотирования руководящего состава полков, тренировку летного состава по ведению воздушного боя» и прочитал несколько лекций по ведению воздушного боя»[95].
Комдив Додонов характеризовал деятельность Ивана Евграфовича как явно способствующую «успешному продвижению наших наземных войск и боевым действиям авиации по освобождению Прибалтики». За первые месяцы 1945 года Федоров «провел около 50 показательных вылетов на воздушный бой и технику пилотирования и 12 боевых вылетов с целью контроля эффективности действий нашей авиации.
Особенно запомнился очевидцам — и в небе и на земле — бой 25 апреля 1945 года. Додонов писал, что в этом бою Федоров «лично сбил два самолета противника типа ФВ-190»[96].
<…> «Этот бой — с 24 самолетами противника — Федоров провел в паре с гвардии младшим лейтенантом Савельевым. В ходе прикрытия тридцати самолетов 199-й штурмовой авиадивизии истребители залетели на территорию противника. «Облачность помогла, — вспоминает Федоров, — мимо, не заметив нас, проскочили сначала «четверка», потом «шестерка». Затем «десятка» — я двух снял и Савельев одного. Чуть позже — я еще двух сбил. Но тут выскакиваю на ведущего «четверки» — сам не ожидал, из-за облака, но не растерялся — снял и его». После того как ряды немецких пилотов поредели, оставшиеся собрались в круг.
«Несмотря на взбунтованный воздух, я бросился в этот крут, и там еще двоих сбил, а Савельев одного». Всего за этот бой Федоров сбил семь, а Савельев — два самолета. «А командир только двух записал, хотя бой видели сопровождаемые штурмовики», — недоумевал Иван Евграфович[97]…
Говоря об этом рекорде по количеству сбитых в одном бою самолетов, Федоров ссылается на то, что помогли облачность и неопытность немецких летчиков, которые были явно молодыми — из спешных наборов последних месяцев войны. Однако умение пользоваться погодными условиями и неопытностью противника, равно как и хладнокровная работа в паре в бою с двадцатью четырьмя самолетами противника, — все это говорит о пилотном мастерстве Федорова».
Здесь стоило бы заметить, что у Люфтваффе «неоперившихся птенцов» не было. Летчиков, даже в конце войны, готовили основательно, со всей прусской тщательностью…
«Активная боевая жизнь Федорова имела своим следствием множество ранений. Уже с Испании имевший два ранения, в Великую Отечественную войну он получил еще несколько, а совершив ряд воздушных таранов и будучи контуженым, еще более расстроил свое здоровье. При этом большинство ранений пришлось на 1942 г., когда Федоров сбил почти половину самолетов из своего боевого счета. Два легких, один раз в руку, другой — в ногу (23 сентября) и два тяжелых — одно в лицо и в ноги (27 сентября) и другое в лицо, — вот ранения за несколько месяцев 1942 года[98].
За бои и ранения, не всегда адекватно отраженные в учетных документах, Федоров неоднократно представлялся командиром 269-й авиадивизии к правительственным наградам. В результате, уже в конце войны, 14 октября 1944 г. он был награжден орденом Отечественной войны второй степени, а 6 июня 1945 г., за бой 26 апреля, получил второй орден Отечественной войны первой степени, хотя представлялся к ордену Красного Знамени[99].
В целом, за почти три года войны полковник Федоров был награжден орденом Александра Невского, двумя орденами Отечественной войны первой степени и одним — второй степени, медалью «За боевые заслуги».
За участие в других войнах и выслугу лет Иван Евграфович награжден четырьмя орденами Боевого Красного Знамени, тремя орденами Отечественной войны первой степени и орденом Красной Звезды[100].
Звание Героя долго обходило стороной Федорова в основном в силу его независимого и решительного — даже в общении с военным руководством — характера. В то время когда многие летчики после каждого удачного боя или серии боев награждались очередным орденом, Иван Евграфович зачастую «удостаивался» констатации: «за эти сбитые самолеты полковник Федоров не награждался»[101].
Сам он не скупился на награждение достойных подчиненных, ценя в них творческий подход к бою. За время Великой Отечественной войны он представил к званию Героя до 70 человек.
Но звание Героя, пусть с третьего представления (первое имело место после войны в Испании), все же было присвоено Федорову. Это произошло, когда Лавочкин, как он впоследствии сам объяснил Федорову, при личной встрече со Сталиным рассказал ему об этом летчике своего завода. Охарактеризовав Ивана Евграфовича как гордость Советского Союза, которого он после войны лично просил отдать в свое распоряжение и которому некрасивые человеческие качества отдельных представителей генералитета не позволили за всю войну получить давно заслуженное звание, Лавочкин получил устное согласие Сталина на присвоение Федорову звания Героя еще до написания представления[102]. Поводом стал новый геройский поступок Федорова, уже как летчика-испытателя.
После окончания войны в СССР были продолжены испытания сверхзвуковых самолетов с реактивными двигателями. В конце 1947 года Федоров во время пробного полета на истребителе конструкции Лавочкина, достигнув восьмикилометровой высоты, попал в сильнейшую тряску, грозившую разрушить самолет. Когда машина стала неуправляемой и начала падать, Федоров выбрался из кабины с парашютом. Однако встречный поток воздуха прижал его к самолету, вместе с которым Иван Евграфович падал с высоты в 5 километров. Выждав момент, он сумел оттолкнуться от самолета и раскрыть парашют. Благополучно приземлившись, рассказал о поведении самолета во время пилотирования и аварии, так как успел заметить все показания приборов. Этим он помог усовершенствовать самолет и избежать дальнейших аварий[103].
За мужество и профессионализм, проявленные при этом испытании, а также за «наивысшие в СССР показатели скорости» на новых видах самолетов в 1948 г. полковнику Федорову было присвоено звание Героя Советского Союза.
…«В представлении Федорова к званию Героя Советского Союза, подписанном Лавочкиным, указывалось, что за всю Великую Отечественную войну Федоров сбил всего 17 самолетов противника.
<…>
Факт о десятках сбитых самолетов <…> мог показаться нереальным. Это стало причиной неправильного описания боевого пути Федорова во время Великой Отечественной войны.
<…>
Участвовавший почти во всех войнах СССР 1930—1950-х годов, опытнейший летчик-испытатель и боевой летчик И.Е. Федоров по праву может быть назван одним из наиболее выдающихся летчиков России. И самым ярким периодом в его боевой биографии была Великая Отечественная война»[104].
* * *
В мировой «паутине» обнаружил контрдокумент:
«Открытое письмо в редакцию газеты «Комсомольская правда».
В преддверии Дня Победы на телеэкране… мы увидели человека со звездой Героя Советского Союза и многими орденами на груди. Это был Иван Евграфович Федоров. То, что он говорил с экрана, вызвало, мягко говоря, удивление. Это были выдумки, одна нелепее другой. Если опровергать все сказанное им, это займет несколько страниц. И ранее, в течение многих лет, то и дело появлялись статьи в газетах о летчике-испытателе И.Е. Федорове, в которых в разных вариантах были подобные рассказы.
