Когда кто-нибудь заболевал, вызывали колдуна или знахаря. Они могли дать определенную дозу лекарства из тайно изготовленной смеси трав, и это часто приводило к исцелению. Кроме того, они произносили заклинания, чтобы изгнать злых духов, считавшихся причиной болезни. Если болезнь оказывалась неизлечимой, знахарь должен был предсказать, сколько осталось жить больному и каковы его перспективы на загробную жизнь. Мертвых сжигали или хоронили под полами домов, которые остальные члены семьи после этого обычно покидали. Тело покойного закутывали в кусок ткани и наполняли его рот размолотой кукурузой и несколькими отшлифованными камешками. В могилу клали глиняных идолов и дары — кукурузу и личные вещи покойного, которыми он часто пользовался при жизни. В день похорон майя смотрели на смерть с малодушным страхом. Ланда рассказывает: «Нужно было видеть их тоску и плач по своим умершим, и общее горе, которое это им причиняло. Они оплакивали их днем в молчании, а ночью с громкими и горестными воплями, так что слушать их было очень грустно. Они ходили в глубокой печали много дней. Они соблюдали воздержание и посты по умершему, особенно муж или жена, и говорили, что его унес дьявол, поскольку они думали, что все беды, и особенно смерть, происходят от него».
Страшные и глубокие тайны окружали майяского земледельца, внушая ему суеверный ужас перед неизвестностью. Движение небесных светил, восход солнца, раскаты грома, ветер, рождение ребенка и сама смерть — все это считалось проявлением силы богов и сменялось одно другим, подобно отражению в огромном зеркале, доказывая бренность человеческого существования. Охваченный страхом земледелец забывал о своих полях и пытался сквозь заросли джунглей увидеть сверкающие шпили священных храмов. Именно там искал он поддержку у людей, знания которых позволяли им глубже проникнуть в сферу неведомого. Для получения такой поддержки любая цена не казалась слишком дорогой.
Земледелец охотно принимал участие и строительстве священных городов. Много дней посвящал он ритуальным обрядам и молитвам. Для него было утешением вспоминать по ночам о тех дарах, которые он оставил у порога храмов. Вся его жизнь проходила в бегстве от постоянного страха перед будущим. Этот страх преследовал человека с момента его появления на свет. И чтобы освободиться от него, существовало лишь одно универсальное средство — религия. Для майя религия и стала тем фундаментом, на котором возникла их яркая цивилизация.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ.
«ЦАРСКАЯ» ГРОБНИЦА В ПАЛЕНКЕ
На территории современного мексиканского штата Чиапас, там, где проходила прежде западная граница Древнего царства майя, лежат руины Паленке. Основанием Паленке, как и строительством близлежащих городов Яшчилана и Пьедрас Неграса в долине реки Усумасинты, завершился этап распространения классической культуры в западной части империи майя. Внушительные здания этого города отражают вполне сложившиеся идеалы майяской архитектуры и скульптуры. В древности Паленке являлся, по-видимому, крупным религиозным центром. Истинные его границы все еще скрыты густыми зарослями джунглей. Но бесформенные холмы щебня — остатки некогда великолепных построек — простираются на 3,5 мили к западу и на 2 мили к востоку от главного ансамбля ритуальных зданий. Несколько лет назад Паленке объявили национальным памятником. Были также приняты меры, чтобы облегчить туристам доступ к руинам города. Сейчас туда можно попасть по железной дороге либо из Кампече — западном берегу Юкатана, либо из Альенде — в Веракрус. В ближайшей деревушке Санто Доминго дель Паленке был построен небольшой аэродром. По имени этой деревушки город и получил свое название — Паленке. Узкая дорога, ведущая от нее к руинам, вьется вдоль старой индейской пешеходной тропы. Три мили пути через заросли тропического леса и широкие «мильпы» — и перед вами внезапно возникает древний город. Впереди, па вершине «акрополя» с крутыми склонами, стоит Большой дворец. Склоны эти местами обвалились, обнажая отверстия нескольких подземных ходов. У юго-западного угла «акрополя», на ступенчатой пирамиде, возвышается здание с высоким сводчатым перекрытием — Храм Надписей. К нему ведет широкая каменная лестница.
Узкий ручей Отолум делит город почти пополам. В древности специальный акведук подводил его воды к самому дворцу. Мелкий ручей был заключен в большую каменную трубу. К востоку от Отолума, на травянистых холмах у подножья гряды Тумбала, запирающей южные и западные подступы к городу, находится несколько небольших великолепно сконструированных храмов. Еще больше зданий видно па краю широкой равнины, которая тянется на север, вплоть до залива Кампече, лежащего в 80 милях от Паленке. Видимые границы города окружены со всех сторон десятками холмов щебня, подтверждающими, как и всюду на территории майя, необъятность проблем, которые необходимо решить археологам. Все, что мы знаем в настоящее время о роли Паленке в истории майя,— результат труда множества исследователей, каждый из которых внес свою лепту в изучение города. Блом во время раскопок Большого дворца в 1923 г. впервые применил современную археологическую методику. Перед этим американский археолог Уильям Холмс провел тщательное обследование всей территории Паленке. Много времени посвятил изучению города Теоберт Малер, побывавший там во время своих изысканий в долине реки Усумасинты. За последние 25 лет руины Паленке исследовались такими известными специалистами по археологии майя, как Альфред Тоззер[56], Герберт Спинден и Сильванус Морли.
Большую роль в реконструкции истории города на основе археологических находок сыграла работа Эрика Томпсона, посвященная анализу иероглифических надписей Паленке.
В 1934 г. мексиканский археолог Мигель Фернандес по поручению Национального института антропологии и истории приступил к раскопкам наиболее важных сооружений Паленке. После безвременной кончины Фернандеса в 1945 г. его работу продолжил талантливый ученый Альберто Рус. Он обладал двумя важными для археолога качествами — горячим энтузиазмом и решимостью в осуществлении намеченных планов. Его способности вполне соответствовали той задаче, которая выпала на его долю. Оп сосредоточил основные усилия на реконструкции наиболее важных архитектурных памятников города — восьми пирамидальных храмов и дворцового комплекса.
Из-за дождей, ливших здесь в течение большей части года, полевые работы в городе могли вестись всего четыре месяца. Это означало, что для проведения в жизнь проекта Руса необходимы многолетние работы. Сначала Рус с помощью индейцев, нанятых в ближайшем селении, построил прочное здание, которое служило одновременно и лабораторией и жильем. Затем началась вырубка джунглей, поглотивших древние руины. Без этого нельзя было приступить к настоящим раскопкам. Особенно заинтересовал Руса Храм Надписей — изумительное сооружение на вершине 70-футовой пирамиды. Внутри ее Стефенс нашел когда-то табличку, покрытую искусно вырезанными иероглифами. Прежде всего Рус обратил внимание на устройство пола во внутреннем помещении храма. Пол состоял из тщательно пригнанных каменных плит (факт довольно необычный, поскольку майя, как правило, покрывали полы в своих зданиях толстым слоем штукатурки). В центре комнаты лежал огромный камень с тремя парами отверстий по краям. Отверстия были заткнуты каменными пробками для того, чтобы скрыть их присутствие от посторонних глаз. Археологи долго спорили о назначении этих отверстий, но так и не пришли к какому-либо определенному выводу. Возможно, думал Рус, странные отверстия имели для майя определенный ритуальный смысл — например, служили символическими входами в подземный мир. Не исключено, что они имели какое-то отношение к астрономии. А может, служили ключом к неизвестному архитектурному сооружению внутри самого храма? Но Рус не хотел заниматься пустыми догадками. Он еще раз осмотрел комнату и обнаружил одну деталь, упущенную его предшественниками,— стены комнаты продолжались ниже уровня пола. Значит, внизу, под полом верхнего помещения, находится еще одно? И Рус решил поднять просверленный камень, смутно предчувствуя, что дыры предназначены именно для этой цели. Рабочие разбили зубилами известковый раствор в промежутках между каменными плитами и вскрыли пол храма. Под ним находился узкий ход, плотно забитый щебнем. Сначала трудно было понять, ведет ли он в нижнюю комнату, или это просто небольшой подземный склеп. Но когда ход расчистили от обломков, показалась лестница, сделанная из каменных плит, облицованных штукатуркой. Она вела через сводчатый туннель вниз, в самое сердце пирамиды. Несмотря на все трудности, Рус твердо решил исследовать подземный ход до конца. Ведь любые затраты сторицей окупятся будущими находками. Прекрасная подземная лестница — явление, никогда не встречавшееся прежде в постройках майя,— вселяла самые радужные надежды. Но работа по расчистке хода шла безумно медленно.
