Ярослав прекрасно знал характер своих сыновей, поэтому своему любимцу Всеволоду он не дал ровно никаких преимуществ, все должно было свершиться согласно порядку. Через два года после отца умер сын Вячеслав, на его место в Смоленск тут же перевели Игоря из Владимира, на его место – Ростислава из Ростова.
Скоро Игорь умер в Смоленске, Ростислав ожидал, что дядья переведут его туда, но так и не дождался. Ростислав был изгоем, он не мог претендовать ни на киевскую власть, ни на хорошую землю, все за него решали Ярославичи. Так что, плюнув на свою волость, Ростислав Владимирович вместе с новгородцами Пореем и сыном посадника Вышатой, бежал в Тмутаракань. В Тмутаракани сидел в то время сын Святослава Глеб, Ростислав вместе со своим войском выгнал его из города. Святослав отправился возвращать город сыну.
«Ростислав же отступил из города – не потому, что испугался Святослава, – сообщает летописец, – но не желая против своего дяди оружия поднять. Святослав же, придя в Тмутаракань, вновь посадил сына своего Глеба и вернулся назад. Ростислав же, придя, снова выгнал Глеба, и пришел Глеб к отцу своему. Ростислав же сел в Тмутаракани… Когда Ростислав был в Тмутаракани и брал дань с касогов и с других народов, этого так испугались греки, что с обманом подослали к нему котопана. Когда же он пришел к Ростиславу, – он вошел к нему в доверие, и чтил его Ростислав. Однажды, когда Ростислав пировал с дружиною своею, котопан сказал: „Князь, хочу выпить за тебя“. Тот же ответил: „Пей“. Он же отпил половину, а половину дал выпить князю, опустив палец в чашу; а под ногтем был у него яд смертельный, и дал князю, обрекая его на смерть не позднее седьмого дня. Тот выпил, котопан же, вернувшись в Корсунь, поведал там, что именно в этот день умрет Ростислав, как и случилось. Котопана этого побили камнями корсунские люди. Был Ростислав муж доблестный, воинственный, прекрасен сложением и красив лицом и милостив к убогим. И умер февраля в 3-й день и положен там в церкви святой Богородицы».
Само собой на освободившийся так удачно стол тут же вернулся Глеб Святославич. Соловьев замечает:
«Греки и русские князья избавились от храброго изгоя; но когда нечего было бояться с юго-востока, встала рать с северо-запада: там поднялся также потомок изгоя, Всеслав, князь полоцкий, немилостивый на кровопролитье, о котором шла молва, что рожден был от волхвованья».
Заметьте, не говоря прямо, по чьему приказу был отравлен Ростислав, историк объединяет русских князей с греками. Точка зрения вполне понятна: котопан был подослан Святославом. Другой изгой, Всеслав, известен тяжелой и переменчивой судьбой. Ему тоже кроме Полоцка не светило никакой иной земли, хотя он как потомок Владимира считал себя законным наследником киевского стола. Всеслав, так же как и его отец Брячислав, собрал войско и пошел на Новгород. Город он взял. Трое Ярославичей, желая выманить Всеслава, пошли в сильный мороз на Минск.
«И подошли к Минску, и минчане затворились в городе, – говорится в летописи. – Братья же эти взяли Минск и перебили всех мужей, а жен и детей захватили в плен и пошли к Немиге, и Всеслав пошел против них. И встретились противники на Немиге месяца марта в 3-й день; и был снег велик, и пошли друг на друга. И была сеча жестокая, и многие пали в ней, и одолели Изяслав, Святослав, Всеволод, Всеслав же бежал. Затем месяца июля в 10-й день Изяслав, Святослав и Всеволод, поцеловав крест честной Всеславу, сказали ему: „Приди к нам, не сотворим тебе зла“. Он же, надеясь на их крестоцелование, переехал к ним в ладье через Днепр. Когда же Изяслав первым вошел в шатер, схватили тут Всеслава, на Рши у Смоленска, преступив крестоцелование. Изяслав же, приведя Всеслава в Киев, посадил его в темницу с двумя сыновьями».
Вроде бы опасность была устранена.
Битва на речке Альта (1068 год)
Но беда пришла не от князей-изгоев, беда пришла из степи. Начались постоянные набеги половцев. В 1068 году состоялась битва трех русских князей с половцами на речке Альта, русские были разбиты и бежали каждый в свой город.
«Когда Изяслав со Всеволодом бежали в Киев, а Святослав – в Чернигов, – продолжает летописец, – то киевляне прибежали в Киев, и собрали вече на торгу, и послали к князю сказать: „Вот, половцы рассеялись по всей земле, дай, княже, оружие и коней, и мы еще раз сразимся с ними “. Изяслав же того не послушал. И стали люди роптать на воеводу Коснячка; пошли на гору с веча, и пришли на двор Коснячков, и, не найдя его, стали у двора Брячислава, и сказали: „Пойдем освободим дружину свою из темницы“. И разделились надвое: половина их пошла к темнице, а половина их пошла по мосту, эти и пришли на княжеский двор. Изяслав в это время на сенях совет держал с дружиной своей, и заспорили с князем те, кто стоял внизу. Когда же князь смотрел из оконца, а дружина стояла возле него, сказал Тукы, брат Чудина, Изяславу: “Видишь, князь, люди расшумелись; пошли, пусть постерегут Всеслава”. И пока он это говорил, другая половина людей пришла от темницы, отворив ее. И сказала дружина князю: “Злое содеялось; пошли ко Всеславу, пусть, подозвав его обманом к оконцу, пронзят мечом”. И не послушал того князь. Люди же закричали и пошли к темнице Всеслава. Изяслав же, видя это, побежал со Всеволодом со двора, люди же освободили Всеслава из поруба – в 15-й день сентября – и прославили его среди княжеского двора. Двор же княжий разграбили – бесчисленное множество золота и серебра, в монетах и слитках. Изяслав же бежал в Польшу».
Увы, Всеслав был киевским князем всего 7 месяцев.
Изясллв Киевский (1054–1077 годы)
Изяслав собрал войско в Польше и пошел с Болеславом Вторым на Киев. Всеслав с киевлянами пошел к Белгороду, но, увидев огромное войско противника, тайком, ночью, бежал в Полоцк. Оставленные без военачальника киевляне не нашли ничего лучшего, чем просить милости у Святослава и Всеволода, дабы те защитили их от гнева Изяслава.
«„Мы уже дурное сделали, князя своего прогнав, а он ведет на нас Польскую землю: идите же в город отца своего; если не хотите, то поневоле придется поджечь город свой и уйти в Греческую землю“, – передает их слова летописец. – И сказал им Святослав: „Мы пошлем к брату своему; если пойдет с поляками погубить вас, то мы пойдем на него войною, ибо не дадим губить города отца своего; если же хочет идти с миром, то пусть придет с небольшой дружиной“. И утешили киевлян, Святослав же и Всеволод послали к Изяславу, говоря: „Всеслав бежал, не веди поляков на Киев, здесь ведь врагов у тебя нет; если хочешь дать волю гневу и погубить город, то знай, что нам жаль отцовского стола“. Слышав то, Изяслав оставил поляков и пошел с Болеславом, взяв немного поляков, а вперед себя послал к Киеву сына своего Мстислава. И, придя в Киев, Мстислав перебил киевлян, освободивших Всеслава, числом 70 человек, а других ослепил, а иных без вины умертвил, без следствия. Когда же Изяслав шел к городу, вышли к нему люди с поклоном, и приняли князя своего киевляне; и сел Изяслав на столе своем, месяца мая во 2-й день. И распустил поляков на покорм, и избивали их тайно; и возвратился Болеслав в Польшу, в землю свою. Изяслав же перегнал торг на гору и, выгнав Всеслава из Полоцка, посадил сына своего Мстислава в Полоцке; он же вскоре умер там. И посадил на место его брата его Святополка, Всеслав же бежал».
Впрочем, бедняга еще раз пробовал освободить свой Полоцк, освободил, но был разбит Ярополком. Известно, что он вынужден был вести после этого какие-то переговоры с Изяславом. Очевидно, характер переговоров так не понравится братьям, что те, подумав, изгнали из Киева самого Изяслава. Киевским князем стал Святослав, а Всеволод сел в Чернигове. Изяслав же, выйдя из Киева, отправился по известному маршруту – в Польшу, с собой прихватил он немало золота, чтобы было чем платить за военную помощь. Однако с Польшей никак не сложилось: королю было не до помощи русскому князю. Так что по совету деда, маркграфа саксонского, Изяслав отправился в Майнц, к императору
Генриху Четвертому: тот золото взял и помощь обещал. Ограничился он всего лишь посылкой послов к Святославу. Не получив немецкого войска, Изяслав обратился за помощью к римскому Папе Григорию Седьмому, точнее, послал в Рим своего сына, который обещал как лично передаться католической церкви, так и передать ей киевлян. Папа тоже отправил посла, но теперь уже к Болеславу, с требованием вернуть золото его владельцу Изяславу. К тому времени помощники Болеслава, которые немного припозднились с помощью против чешского князя Братислава, но не могли уйти домой, ничего не сделав, вошли в Чехию, после заключенного уже с Польшей мира и четыре месяца там отлично грабили все и жгли, так что Болеслав вынужден был союз с ними разорвать и обещать помощь Изяславу. Тут умер Святослав, а на киевский стол сел Всеволод. Летом 1076 года Изяслав и Всеволод встретились на Волыни. Вместо того чтобы сражаться, они заключили мир. Изяслав вернулся в Киев, Всеволод в Чернигов. Но мира не было. Теперь между собой дрались племянники. Количество князей-изгоев стремительно увеличивалось. Ими стали дети Святослава, Вячеслава и Игоря. Зато дети Изяслава и Всеволода волости получили: Святополка Изяславича посадили в Новгороде, брата его Ярополка – в Вышгороде, Владимира Всеволодовича Мономаха – в Смоленске. Само собой, поняв, что никаких волостей не получат, дети-изгои начали войну со своими дядями – Изяславом и Всеволодом. В битве на Нежатине Ниве Изяслав получил смертельную рану. Единственным Ярославичем остался Всеволод, новый киевский князь. Своего сына Владимира он посадил в Чернигове, а племянника Ярополка Изяславича – во Владимире-Волынском, добавив к владениям еще и Туров. Умер последний из Ярославичей в 1093 году, оставив двоих сыновей – старшего Владимира и младшего Ростислава.
