ФРУАССАР И ПУАТЬЕ
Мы уже упоминали о неправдоподобном утверждении Фруассара – все женщины и дети умерщвлены – и обсудили его. Остановимся теперь на этом подробнее.
1. Есть документальные свидетельства, что Фруассар, мягко говоря, преувеличил количество французов, выкупленных у англичан.
2. Слова «каждый мужчина, женщина и ребенок» слишком легко слетели с безответственного языка летописца. Он обвинил в том же (только в более художественной форме) Черного принца во время разграбления Лиможа. С тех пор каждый исследователь бездумно повторяет допущенную им ошибку, – Фруассар, например, более художник, чем историк, и для него красочность картины важнее правдоподобности[72].
3. В единственном обнаруженном мной местном французском отчете, написанном в то время, об убийствах не упоминается вообще, лишь о расхищении церковной собственности. Отчет этот содержится в малоизвестной «Хронике Майезе»: «В году 1346, 4 октября, захвачен город Пуатье, а замок Лузиньян – в предыдущий день, графом Генрихом Ланкастером, поверенным английского короля. В течение девяти дней вместе со всей своей армией он разорил и захватил много имущества и забрал с собой церковную утварь».
Основные доказательства неправоты Фруассара даются, однако, в его собственном сочинении. И в римском, и в сокращенном изданиях он опустил предложение, где говорилось, что казнены все женщины и дети; в римском издании: «...совершено «великое убийство»; в сокращенном: заимствовано у Лебеля утверждение, что много женщин изнасилованы. Лебель добавляет: граф Дерби очень этим обеспокоен, но поделать ничего не мог, – вполне достоверно. Проблема в том, что оба английских перевода сделаны до обнаружения амьенского, римского и сокращенного изданий и ни одно из них не переводилось на английский язык. Опубликовано только оригинальное издание Омана «Искусство войны в Средневековье», второе так и осталось в рукописи.
КАМПАНИИ ДЕРБИ
(библиографическое примечание)
Кампания графа Дерби в Гаскони изучена английскими историками много хуже, чем любая другая, да и все до сих пор практически не исследованы. Интересующимся полезно узнать о литературе, посвященной теме.
Источники, как видно из предыдущих глав, очень скудны. Эрудированный ученый Анри Бертранди в поисках истины глубоко устремился в своем исследовании: «густая и отдаленная тьма» окутывает здесь дорогу, пишет он. «Французские хроники» почти не освещают этот период войны; в «Больших французских хрониках», например, этим событиям посвящена одна страница, а в «Хронике Ричарда Леско», «Нормандской хронике» и «Хронографии» они лишь кратко изложены. Английские хроники сообщают немного больше, особенно Роберт Эйвесбери (Бертранди, кстати, ссылался на «простые, но точные лаконизмы Роберта Эйвесбери»). Полезны, но в меньшей степени сведения в хрониках Найтона, Мюримата и Уолсингема. Вышеупомянутые источники необходимо всегда дополнять документами, в основном местными, которые собраны двумя бенедиктинскими монахами, Вассете и Дювиком, в их «Истории Лангедока» (1742).
На основе вышеупомянутых источников можно построить план войны в Гаскони, но детали ее для нас практически недоступны. Чтобы извлечь их, придется использовать Фруассара (основывавшего свои «Хроники» на трудах Жана Лебеля).
К счастью, мы располагаем замечательным исследованием Анри Бертранди и уже ссылались на него в предыдущей главе. Познакомимся ближе с работой этого эрудита и большого ученого, – она очень любопытна. Издана в 1870 году, под вводящим в заблуждение названием «Очерк о «Хрониках» Фруассара»: написана в форме шести писем, адресованных Леону Лакабэйну, «моему дорогому дяде и очень хорошему учителю». Освещают они главным образом книгу Анри Рибадье «Кампании графа Дерби», и в итоге развеивают ее притязания называться подлинно исторической. К сожалению, книга месье Рибадье – единственная работа, посвященная специально войне в Гаскони. Рибадье пытался доказать, что Фруассар не заслужил критики и подозрений и его хронология войны в Гаскони точнее даже, чем отчет о ней графа Дерби. И все же книга Рибадье содержит некоторые полезные примечания и в ней описаны многие места.
Еще одна неоценимая для нас книга, под неожиданным названием «Разорение церквей... во Франции во время Столетней войны» написана отцом Анри Денифле и издана в 1889 году. Содержит много точных фактов, на ее основе можно составить хронологическую и топографическую структуру войны (это касается не только кампании в Гаскони, но и всей войны).
На этом литература о кампаниях Дерби исчерпывается. Перечень и мал, и не содержит ни одной работы, написанной англичанином или хотя бы переведенной на английский язык. Лучшее издание Фруассара – Симеона Люса, ценное еще примечаниями. Кстати, основано также на исследованиях Бертранди и в какой-то степени заменяет его работу, если она отсутствует (копия ее есть в Библиотеке Британского музея).
Глава 6
КАМПАНИЯ КРЕСИ. 1346 ГОД
Всю зиму 1345-го и весну 1346 года Эдуард готовился к вторжению в Северную Францию. План его кампании состоял, говоря сегодняшним языком, в стратегической комбинации на внешних линиях; другими словами, три армии, действующие на трех отдаленных друг от друга пунктах, стремятся действовать ближе к центру, соответственно с севера, северо-запада и юго-запада. Не следует понимать это буквально: им не дано указаний наступать с трех сторон в направлении центра – Парижа; но угроза такого действия существовала; подобное распределение армий рассчитано на то, чтобы вывести из равновесия французского короля: одна из трех армий приближается к Парижу – к ней приковано основное внимание противника, а две другие действуют на своих направлениях почти беспрепятственно.
Но планы Эдуарда идут еще дальше: привлечена четвертая армия – англо-фламандская. Небольшая по численности, она продвигается на юго-запад одновременно с королем, а он к этому времени высаживается где-то на северном побережье Франции. Эти две армии по мере наступления на столицу неприятеля приближаются друг к другу и, прежде чем главная французская армия их атакует, объединяют свои силы.
Этот план по природе своей весьма честолюбив для войны в любые времена, но особенно для средневековой армии – она ведь не передвигается с большой скоростью, а если задействованы морские операции, этот план тем более сомнителен. Даже в наполеоновские времена на такую стратегию смотрели искоса, пока она не показала свою эффективность против корсиканца в Лейпцигской кампании 1813 года. Где собирался действовать Эдуард и чего он ожидал от своих планов – вопрос, на который мы никогда не получим ответа: английский король очень скрытен в словах и письмах, касающихся военных операций. Как раз перед кампанией 1340 года во Фландрии он приказывает задерживать всех иностранцев, пытающихся покинуть страну, пока сам не вернется. В данном случае его цель – Гасконь: он в первую очередь поможет графу Дерби, а попутно освободит Эгийон. Однажды он, возможно, намеревался действовать на юге, а если это так, мы опять сталкиваемся с очаровательным, но неразрешимым предположением – когда и почему он передумал. 6 апреля 1346 года он приказал войскам собраться в Портсмуте «для службы везде, куда бы он их ни повел»; но 6 мая сообщает церковным властям в Лондоне, что отправляется в Гасконь. Сделано это, очевидно, специально, с расчетом, что информация достигнет неприятеля. После того в соборе состоялась служба – молились об успехе экспедиции. Мы рассказали о планах, касающихся действий в Бретани и Гаскони; последуем теперь за армией короля.
Карта 8. Кампания Креси, 1346 г.
В течение многих месяцев, предшествующих вторжению, продолжались постоянно прерываемые переговоры с Францией (при посредстве папы римского) о продолжении перемирия. Эдуард на этих переговорах едва сдерживался, и время от времени его поведение (как ни неприятно это для нас звучит) напоминало поведение... Адольфа Гитлера. Но в то время как король Англии не проявлял серьезности и использовал время, чтобы увеличить свои вооруженные силы, король Франции, слишком серьезный, делал то же. Кроме снаряжения большой армии, под командованием старшего сына, которую Филипп послал в Гасконь, он принимал различные меры, чтобы укрепить свои позиции на севере, в особенности собрать огромный флот в Ла-Манше. Делалось это для наступательных или защитных целей, никогда, похоже, не станет ясным. Вероятно, французский король рассматривал обе возможности. Что касается моральных принципов, то подготовка к войне под прикрытием заверений о мире – почти обычное явление повсюду на протяжении всей нашей истории. Агрессор всегда, очевидно, сделает все возможное, чтобы предотвратить усиление своего потенциального противника, который заботится о себе наравне с ним самим. Звучит казуистично, но, по крайней мере, свидетельствует, что Эдуард не хуже обычного командующего армией, собирающегося вторгнуться в другую страну.
